Проклятый дар (СИ) - Скай Тесс - Страница 24

— Хорошо, что сама решила раздеться — не люблю насилие.

И это говорит мне тот, кто совсем недавно лишал меня возможности быть самой собой! Выдержка изменила мне, я бросила в него туфлей и кинулась к двери. Он не шелохнулся, а я изо всех сил толкнула тяжелые створки. Не поверила, когда они распахнулись, но не мешкала и побежала прочь по коридору, освещенному светящимися шарами. Мчалась, пока мой пыл не охладила резкая боль в боку, обернулась — никто не пытался меня догнать и покарать. Сползла по стене на пол и прикрыла глаза. Вокруг стояла гробовая тишина, и от этого стало немного жутко, я вообще не представляла, где нахожусь. Даже не рассматривала вариант возвращения обратно. Уронила голову на руки, почувствовав дикую усталость, и свернулась клубочком прямо на полу. Плохая затея — сразу кидаться в омут с головой, особенно, если он покрыт толстым слоем прочного льда — недолго и шею сломать. Что теперь делать?.. Как говорят люди — в любой непонятной ситуации нужно просто ложиться спать, так и сделаю, только надо найти комнату, выделенную мне. Я прислушалась — тишина уже не казалась плотной и непроницаемой, ее словно разбавили какие-то едва уловимые звуки. Насторожилась и привстала, нужно посмотреть, может, кто-то и укажет мне путь. Поднялась, разгладила складки на платье и жадно вслушалась в окружающее меня пространство, ловя смутный и непонятный аккорд. Медленно пошла прямо туда, откуда доносился тревожащий шум, торопиться было некуда. Шаг за шагом вышла к едва освещенному проходу, теперь до меня все отчетливее доносился жалобный детский плач. Нет, невидимый ребенок не рыдал в полный голос, это были редкие горестные всхлипы. Сначала я растерянно застыла, но потом все же решилась идти дальше. В конце коридора находились высокие двери, насыщенного синего цвета, по которым иногда пробегала едва заметная серебристая волна. Мне стало и любопытно, и страшно — что за неведомое дитя скрыто ото всех и почему оно так страдает? Подошла совсем близко к таинственным створкам, попробовала открыть их, но ничего не вышло — я точно наткнулась на глыбу льда. Тем временем, плач повторился и щемящей тоской отозвался в моем сердце. Я провела рукой по гладкой блестящей поверхности и зашептала:

— Маленький мой, я здесь, все хорошо.

Готова была разнести двери на мелкие льдинки, лишь бы покачать, успокоить и приласкать невидимую мне сейчас кроху. Утерла невольно выступившие слезы и снова сделала попытку сдвинуть хоть немножко несговорчивую дверь — но она безмолвно и безразлично возвышалась надо мной.

Волна раздражения и злости накрыла меня с головой — Зимний Король совсем безумен?! Держать малыша взаперти и в совершенном одиночестве, без присмотра и надлежащего ухода? В порыве гнева развернулась, чтобы найти хоть кого-то в этом стылом дворце. Мгла студеная поглоти этих фей, вымерзли что ли все?! Спешно добежала до конца коридора и почти лоб в лоб столкнулась с Селенной. Фея широко открыла и без того бездонные очи и шепотом произнесла:

— Как вам удалось сюда попасть? Это невозможно…

Негодующе притопнула ногой и ответила:

— Да что у вас здесь твориться — закрыли малыша и все делают вид, как будто ничего не происходит. Не мог ребенок натворить ничего такого, чем бы заслужил подобное наказание! И вообще, мне разрешили посещать любую часть замка!

Девушка странно посмотрела на меня и тихо пояснила:

— Вы должны были увидеть только тупиковую стену, тем более, ничего не услышать. Ради вашего блага, не разглашайте ни о чем никому, особенно, Королю…

Я насупилась — слишком часто за прошедшее время меня просят о молчании. Селенна ждала ответа, я нехотя кивнула, но попробовала выведать:

— Но кто там?

Фея понуро покачала головой, и мы устремились дальше. Пообещала себе, что все равно выясню, кого прячут в этом таинственном помещении, поэтому внимательно осматривалась по сторонам, надеясь запомнить дорогу. Наконец, пришли к знакомой двери цвета весенней свежей листвы, Селенна, пожелав мне доброй ночи, удалилась. Чувствовала себя разбитой, упала на кровать и увидела ночную сорочку из полупрозрачных белых кружев. Одежда для сна едва доставала мне до середины бедра, но выбирать не приходилось, облачилась в это безобразие и наконец-то легла в кровать.

Мне опять виделся сон, нет, не полубезумный кошмар, а вполне безобидное видение, легкой дымкой окутавшее мой разум. Неровно темнеющая стена леса, хранящая сонное молчание, обнаженные и застывшие деревья, погруженные в сны о вечном лете, с пушистыми снежными шапками на раскинутых ветвях. Бледный прозрачный свет двух лун разлился призрачными серебряными дорожками по бескрайним морозным просторам. Окружающий пейзаж не был зловещим или пугающим, наоборот, была здесь какая-то хрустальная хрупкая красота, казалось, чуть дотронешься, и все разлетится блестящими искрящимися снежинками. Я прошла прямо босиком по мягкому снегу, но меня не покидало чувство тепла и умиротворения, словно я гуляла по весеннему лесу, а не жемчужным зимним просторам. Пошел снег — крупные хлопья мягко ложились на белое застывшее покрывало сугробов. Я протянула ладошки к небу, ловя невесомые снежинки, которые, ложась на руки, таяли прозрачными капельками лунного света. Ощутила легкое покалывание на спине, завертелась, пытаясь рассмотреть, что же это такое, и восхищенно замерла — там раскрылись и засияли прозрачные, едва видимые крылья! Какой чудный сон! Я оттолкнулась от заснеженной земли и поднялась ввысь. Вдалеке блеснула и погасла оранжевая искорка — я всмотрелась, огонек снова разгорался, как неясный отблеск небольшого костра. Кто может повстречаться мне в этом иллюзорном мире?..

Довольно скоро очутилась на небольшой полянке, снега здесь было совсем немного, оглядевшись, увидела, то, что я сначала приняла за пламя, оказалось знакомым мне артефактом. Сердце Риина! Кто-то разместил его на ветке еловника, покачиваясь на цепочке в такт ветру, оно пульсировало ярким живым светом. Попробовала снять его, но руки проходили насквозь, как через умело сплетенный заклинанием морок. Пожала плечами и вновь осмотрелась — мне привиделось слабое движение сквозь темнеющие ветви густого хвойного леса. Тени словно обретали плотность, закручиваясь вихрями, становясь отчетливее и обретая форму. Из осязаемого полночного мрака, на меня взглянула пара ярких желтых глаз. Страха не было — происходящее, не более чем грезы, поэтому я оставалась на месте. Навстречу мне, величественной поступью явился абсолютно черный меатлисс, даже его крылья были подобны грозовым темным тучам, мрачным и беспросветным. В его очах не было абсолютной вековой мудрости Вечного, отсутствовала и бесконечная сила, но было в этом огромном звере нечто такое, что вызывало восхищение и уважение — необъятная мощь и необъяснимый трепет перед ним. Более того, без слов поняла, что он не причинит мне ни боли, ни зла. Угольно-черная, гладкая шерсть лоснилась в лунных бликах, хищник подошел, склонил голову, с округлыми ушами, и прорычал:

— Заберр-р-ри Кр-р-ристалл памяти, Темный прр-редлагает тебе сделку, ар-рр-тефакт, в обмен на свободу!

Я подошла к небесному охотнику и, не отказав себе в небольшой вольности, чуть дотронулась до его морды с мягким шелковистым мехом, переспросила:

— Кристалл? Не представляю, что это и как выглядит этот предмет, тем более, где его отыскать.

Меатлисс глянул на меня снисходительно, как взрослые смотрят на неразумное дитя, и терпеливо пояснил:

— Ты поймешь тогда, когда найдешь ответ на трр-ревожащий тебя вопр-р-рос.

Сплошные загадки, неужели нельзя точно все объяснить? Да у меня великое множество вопросов, которые разгребать до конца жизни хватит! Зверь медленно развернулся и вновь неспешно направился в лесную чащобу, пока я предавалась размышлениям. Запоздало окликнула его:

— А если я совершу ошибку, не найду правильный ответ?!

Меатлисс почти растворился в непроницаемой ночной мгле, когда я услышала его отдаленный рык:

— Захочешь выжить — поймешь, сумеешь отличить истину ото лжи…