Первый любовник Англии - Додд Кристина - Страница 23

— Я говорю о том…

Расчистив место на противоположном конце стола, Роузи переставила туда Мадонну. Казалось, она была уверена, что место статуэтки именно там.

— …Розенкранц и есть без вести пропавший наследник Одиси.

— Нет! — Тони с преувеличенным ужасом схватился за горло обеими руками. — Тогда я должен немедленно покинуть поместье, чтобы Розенкранц вошел в законное владение наследством, — трагически произнес он.

Роузи придвинула к себе чернильницу, заточенньге гусиные перья и подровняла стопку бумаги. На поверхности стола обнаружилось старое чернильное пятно. Она коснулась пятна кончиками пальцев и посмотрела на них, словно ожидая увидеть чернильный отпечаток. Но его не было, по крайней мере в этот раз. Помяв в руках палочку печатного воска, Роузи поискала глазами саму печать — она должна была находиться здесь же, в маленькой нише. Печати не было. Роузи оглядела весь стол. Может быть, упала на пол? Она опустилась на колени и принялась искать под столом. Нет, на полу ее тоже не было. Где же…

— Я не брала, папочка.

— Папа на тебя не сердится, но ты должна сказать, где она.

— Я не брала печать!

— Папе она очень нужна. Скажи мне. Скажи мне, Роузи.

— Роузи? — Над ней склонился Тони. — Ты болен?

Здесь все неправильно: лицо Тони, само время, в котором он живет… Была ли она больна?

— Нет! — Очень может быть. — Нет, со мной все в порядке.

Сэр Дэнни приподнял ее за подмышки и отбросил со лба волосы. Жалость и сочувствие набросили узду на его лихо мчащееся театральное действо: казалось, сэр Дэнни забыл свою роль.

Роузи взглянула на стоящего перед ней на коленях Тони, потом на сэра Дэнни. Жуткое чувство, что ей знакомо то, что она здесь видит, охватило Роузи, и сейчас ей хотелось только одного: исчезнуть отсюда как можно скорее.

— Мы согласны на компенсацию, — торопливо сказала она.

Цинизм Тони вернулся в мгновение ока. Как хорошо играла эта девица роль смущенного ребенка, чтобы смягчить его, прежде чем выдвигать денежные требования. Усевшись боком на стол, Тони скрестил руки на груди и сказал:

— Удивляюсь, как такие благородные люди явились без доказательств.

— Вы требуете доказательств? — Сэр Дэнни взглянул на Роузи. — Прежде всего, как вы можете видеть, возраст Розенкранца в точности соответствует возрасту наследника.

— И волосы у него каштановые, как у наследника лорда Сэдлера, — восхищенно продолжил Тони. — Вы только посмотрите, какое сходство! Как же я раньше этого не заметил?

Они почти касались друг друга лбами — сэр Дэнни, Роузи и Тони. Роузи находилась между ними и чувствовала себя закладом в шахматной партии, разыгрываемой мужчинами.

— Остается одна только мелочь. — Тони усмехнулся прямо в лицо Роузи. — Дело в том, что наследника не было. Была наследница.

Роузи показалось, что ее облили ледяной водой.

— Что?! — Она вскочила, отпихнув сэра Дэнни.

— Дочь. Единственный ребенок лорда Сэдлера был девочкой. Но ты же ведь не девочка, правда?

Сейчас, с откинутыми со лба волосами, без грима, скрывающего истинный цвет лица, Роузи выглядела беззащитной и жалкой. Ужас, потрясение, смятение — от этой гаммы чувств лицо ее побелело, словно его посыпали хорошо перемолотой мукой.

— Ошибка… — Роузи схватила за руку сэра Дэнни. — Произошла ошибка. Сейчас мы уйдем.

— Уже? Так скоро? — Тони встал, нависая над сэром Дэнни и Роузи. — Останьтесь.

— Нет, мы должны идти. Сэр Дэнни, — она снова дернула его за руку, — идемте же!

Тони видел, что Роузи трепещет от страха, словно фазан, увидевший перед собой стрелу охотника. Одно из двух — или она действительно не знала о том, что наследник лорда Сэдлера женского пола, или Роузи замечательная актриса.

А вот какую роль играет сэр Дэнни? Почему он не торопится поскорее убраться отсюда? Почему улыбается Роузи, словно отец, вручающий свою испуганную дочь любящему мужу?

— Дэнни, умоляю вас, Дэнни… — прошептала Роузи хриплым голосом, явно задыхаясь от какого-то переполнявшего ее чувства, но сэр Дэнни взял Роузи за обе щеки и поцеловал в губы, поцеловал так, как будто этот поцелуй был прощальным.

— Верь мне, — пробормотал он и, вынув из-за пазухи лист пожелтевшей бумаги, вручил ее Тони. — Если вы прочтете это, сэр, вы увидите, где правда, а где ложь. И, думаю, вам лучше узнать новость, сидя в кресле.

Тони воспользовался советом Плаймптона и перебрался на мягкую подушечку, лежащую на стуле. Беспокойство и тревога Роузи явно возросли, а сэр Дэнни победно улыбался еще до того, как глаза Тони пробежали по строчкам документа.

В этих строчках, написанных дрожащей рукой, сообщалось, что малолетняя леди Розалин Элизабет Энн Кэтрин Беллот вручается заботам актера Дэнни Плаймптона. В бумаге предписывалось оказывать всемерную поддержку и помощь вышеуказанному Плаймптону для передачи Розалин Беллот под покровительство Ее Величества королевы Елизаветы. А дальше документ напоминал читателю, что означенная Розалин является полноправной наследницей всего имущества и состояния лорда Сэдлера и что сама королева заплатит большие деньги за возвращение ребенка, чтобы девочку можно было вырастить и воспитать в соответствии с правами, данными ей от рождения. В конце документа содержались проклятия тому, кто осмелится препятствовать святой миссии сэра Дэнни Плаймптона или занять место леди Розалин.

Грязная фальшивка! Скептицизму Тони не было предела. Это всего лишь часть плана по лишению его прав собственности. Самое ужасное вероломство! Это не могло быть правдой!

Поэтому он сойдет со сцены, разоблачив Роузи с ее маскарадом и сэра Дэнни с его ложью.

— Интересный документ. — Тони презрительно бросил бумагу на стол. — Но к кому он имеет отношение?

— Да, — Роузи уперла руку в бедро и стала похожа на нахального юношу, — что это за документ, сэр Дэнни, и к кому он имеет отношение?

— Это последняя воля умирающего. — Сэр Дэнни взглянул прямо в глаза Роузи. — И она имеет к тебе самое непосредственное отношение. Дорогая девочка…

— Девочка? — усмехнулся Тони.

— Девочка? — еле слышно эхом повторила Роузи.

— Сэр Тони смеется над нами, — сладко улыбнулся сэр Дэнни. — Не родился еще мужчина, который, положив руку на женскую грудь, не понял бы, мужчине или женщине она принадлежит.

Трудно поверить, но Тони забавлялся.

— Именно это вы ей и сказали? Что я не понял, что держал в руке женскую грудь?

— Она — невинный младенец, — важно объявил сэр Дэнни.

Лицо Роузи, несколько мгновений назад бывшее таким бледным, теперь залилось яркой краской. Поддерживая больную руку, Роузи отвернулась от мужчин и, подойдя к окну, стала сосредоточенно рассматривать простирающиеся перед ней земли.

Ее земли? Его земли? Чего добивался сэр Дэнни? Почему?

— Почему? — услышала Роузи требовательный и громкий голос Тони. — Почему, сэр Дэнни?

Сэр Дэнни подергал себя за усы.

— В этом деле много «зачем» и «почему», сэр. Если вам угодно уточнить…

— Угодно! Если этот документ подлинный, а не мерзкая фальшивка, то почему вы не выполнили распоряжения лорда Сэдлера и не передали маленькую Розалин попечению Ее Величества?

Явно смутившись, сэр Дэнни признался:

— Я… я не умею читать. А джентльмен… умирал в страшных мучениях. Написав эту бумагу, он произнес всего лишь несколько слов, и то неразборчиво: у него был ужасный жар.

— Это была чума?

Все прекрасно знали внешние признаки «черной смерти», потому что она часто посещала Англию, и потому Тони наперед знал, что ответит сэр Дэнни:

— Без сомнения. На шее благородного джентльмена выступили багровые пятна, а под мышками и в паху появились опухоли. Это была чума, сэр.

— И вы, тем не менее, остались? — В голосе Тони сквозили насмешка и презрение.

Сэр Дэнни выпрямился, насколько позволял его рост, и посмотрел Тони в глаза.

— Даже в смертельной агонии лорд Сэдлер беспокоился о своей дочери. Вы думаете, я смог бы уйти? Вы полагаете, я смог бы оставить ребенка на верную смерть?