По дороге могущества. Книга четвёртая: Роган (СИ) - Нукланд Алан - Страница 19

Что ж, на этом всё.

Разорвав единение с системой Древних, глубоко втянул носом воздух и насладился растёкшейся по телу силой. Выдохнув, улыбнулся, и, оглядевшись, постарался по-новому взглянуть на сложившуюся ситуацию.

Начнём с очевидного — Хайзен отправил меня сюда не просто так. Это — испытание, а значит, у него есть конкретная цель.

Какая?

Очевидно, выбраться отсюда.

Отлично. Как?

Ну, раз идти куда-либо бессмысленно, вокруг абсолютная пустота, посторонние звуки отсутствуют, а доступа к магии и трансформации нет, то, значит, я что-то упускаю. Вот только что?

Я погрузился в глубокие раздумья, раз за разом прогоняя в памяти наши разговоры с жаброидом, а также события того злополучного утра, предшествовавшие моему появлению здесь.

Так. Так-так-так. Ради чего вообще всё это затевалось? Ради обучения контролю, совершенствованию тела, разума и духа, ибо гармоничное развитие этих трёх начал ведёт к обретению подлинного могущества. Всё это, в итоге, также должно было помочь мне в противостоянии с волколаком. Верно? Верно. И что из этого следует?

Мышцы затекли от долгого сидения на твёрдом полу и я поднялся на ноги. Разминаясь, прошелся туда-сюда, скрестив ладони на затылке.

Из этого следует, что надо обучиться контролю. Но над чем? Что можно научиться контролировать в этой пустоте, в которой я слеп и беспомощен? Разве что только терпение…

В животе громко заурчало и я поморщился.

Вот жеж гадство! Бесконечные прокручивания воспоминаний о наивкуснейшем последнем завтраке лишь мешают сосредоточиться. Хотя наступающий голод это ничто по сравнению с грядущим обезвоживанием — сколько там человек может прожить без воды? В среднем до четырёх дней, максимум от семи до двадцати четырёх, но при этом потеря сознания может произойти в любое время, в зависимости от индивидуальной выносливости организма. И при этом не стоит забывать, что эти данные касаются обычных людей, а не силпатов. Так что, возможно, смогу протянуть и подольше. А если положу под язык что-нибудь твёрдое, то циркуляция слюны ещё немного оттянет расставание с жизнью. Хотя без возможности отследить время в абсолютной темноте придётся ориентироваться лишь на отсчёт сна по количеству пробуждений.

Я шумно выдохнул воздух.

Так, что-то я отвлёкся. Что там ещё говорил мой синекожий учитель?

Система Древних открывает невероятные возможности, но чтобы воспользоваться ими и раскрыть весь доступный потенциал, нужно исследовать границы своих новых способностей, дабы достичь последнего предела и стать истинным силпатом, как то задумали Древние.

Достичь последнего предела…

Я опустил руки, упёрся ладонями в бока и стал в задумчивости идти вперёд, шоркая ступнями об пол.

Границы способностей… Тело, разум и дух…

Границы…

Я резко замер.

Погодите-ка…

Я широко распахнул глаза и поднял голову.

Кое-что не складывается! Не вписывается в общую картину!

…

…

Кое-что не складывается! Не вписывается в общую картину!

Голод, усталость, жажда, слабость, нужда в отдыхе и сне — как я могу чувствовать все эти потребности, если моё физическое тело осталось где-то там? И если это так, то выходит, что моя нынешняя оболочка и все связанные с ней физические ограничения являются лишь воссозданной проекцией моего же собственного сознания. А это значит…

Я провёл пальцами по невидимой левой ладони, ощущая тепло кожи и изгибы многочисленных линий.

Значит, что это не ловушка тела, а ловушка разума и духа. Но не научившись контролировать каждую клеточку собственной плоти, не поборов физические ограничения и не перешагнув далеко за их пределы, разорвать удерживающие меня цепи не получится.

Моя ладонь превратилась в кулак.

Три начала — Разум, Тело и Дух. Чтобы обрести истинную свободу и могущество, они должны стать единым целым — лишь достигнув их абсолютного слияния, возможен переход на новый уровень существования, приближенный к тому идеалу, который уготован нам Древними.

Губы искривила ухмылка.

Отдаю тебе должное, Хайзен, задачку ты поставил интересную. Но теперь я наконец понял, как мне выбраться отсюда.

Опустившись на пол, подогнул под себя ноги крест-накрест, положил ладони на колени и, выпрямив спину и закрыв глаза, глубоко вздохнул и расслабился. Отринув мешающие мыслить эмоции, сосредоточил внимание на равномерном дыхании.

Вдох… Выдох…

Вдох… Выдох…

Вдох…

Выдох…

Как-то незаметно меня словно окутало саваном абсолютного спокойствия. Безграничная тишина и беспросветный мрак помогли сознанию раствориться в потоке изначальной пустоты, и я вдруг явственно осознал, что сейчас, когда разум и дух свободны от бренной оболочки, желания тела перестали играть хоть какую-либо значимую роль. Плоть лишь мешает использовать весь заложенный в них потенциал, она слаба и беспомощна, в ней нет чистоты и бессмертия.

Я улыбнулся.

Сколь сладостна эта ложь. Обман, которому так блаженно предаются слабые духом. Они так спешат избавится от земных недостатков, сбросить оковы бытия и вознестись, что в конечном итоге совершают ошибку и теряют всё. Истина же так проста — чтобы обрести истинную свободу, нельзя превозносить одно из начал, забывая при этом развивать остальные. Нет, лишь получив власть над всеми тремя, можно достичь величия.

И тогда я вернулся в свою телесную оболочку.

Вернулся, чтобы взять её под контроль.

О, это было непросто. Я словно заново учился управлять мыслями и эмоциями, вызывая их из глубин памяти, окунаясь в них и едва не теряя себя.

Страх. Ярость. Ненависть. Радость. Отчаяние. Апатия. Эйфория…

Я пропускал через себя каждое чувство, разбирал его на составляющие и, в конечном итоге, подчинял своей воле. Все они — лишь следствие игр разума и всплеска гормонов, а значит, научившись избавляться от них или призывать по своему желанию, научившись контролировать свой организм, я стану тем, кем и должен быть — сверхчеловеком.

Силпатом — истинным сыном Древнира.

И вот так, шаг за шагом, год за годом, век за веком, я учился управлять каждым движением собственного тела, каждым сокращением мышцы, каждым ударом сердца, каждым выработанным гормоном, распределением каждого глотка воздуха.

Не знаю, сколько в действительности времени мне потребовалось, чтобы достичь подобного состояния. Быть может, я провёл здесь не одно тысячелетие, а быть может лишь несколько дней, но это не имело никакого значения, ведь в конечном итоге цель была достигнута — я сбросил цепи потребностей физического тела, обретя над ними абсолютный контроль.

И теперь осталось лишь одно — отыскать путь в кромешном мраке, дабы пройти испытание и обрушить оковы воздвигнутой темницы.

Я открыл глаза и всмотрелся в глубины тьмы.

Всмотрелся по-новому.

Это не просто ловушка — это три ловушки в одной, и если первая — это физические слабости, то вторая тесно связана с третьей.

Я медленно поднялся на ноги.

Разум и Дух.

У меня было время всё досконально обдумать, и я понял одну вещь — любой, кто попадёт в это место, в первую очередь начнёт искать рациональный, обоснованный и логичный способ выбраться отсюда, и при этом на умственную деятельность будет постепенно негативно влиять физическое истощение, что, в итоге, неизбежно приведёт к смерти. Наверняка с большинством учеников Хайзена это и произошло. Они не поняли, что всё взаимосвязано, в том числе и то, что для того, чтобы найти выход, одного интеллекта будет недостаточно.

Я осмотрелся вокруг себя.

Правда в том, что не имеет значения, куда идти — в каком бы направлении ты не шел, тебя будет ждать одна и та же неизменная картина — гладкий пол без каких-либо преград. И вот тут в дело вступает Дух.

Мои губы тронула лёгкая улыбка.

Если не можешь найти выход, сделай его сам.

Медленно разведя в стороны руки, я закрыл глаза и потянулся к пронизывающей всё тело пустарной энергии, а затем направил её потоки в ладони, концентрируя в них абсолютно всё, до самой последней капли. Бурлящая магическая волна проходила сквозь душу и распирала мышцы, пальцы начали дрожать от напряжения, едва удерживая вливающийся в них вал силы, но мне всё же удалось невероятным усилием сомкнуть кулаки и не дать ей вырваться наружу. И когда искрящиеся разряды оплели всю руку до самого плеча, а кровь буквально вскипела в жилах, я глубоко вдохнул и замер, при этом отринув абсолютно все мысли, кроме одной единственной: