Гибель пилота - Спригг Кристофер Сент-Джон - Страница 12

– Сколько Фэнис получал, работая инструктором клуба? – спросил он ее.

– Четыреста фунтов в год плюс надбавку. Знаю, это не много, но после сокращения субсидий клубу стало нелегко. Хотя, думаю, нам повезло получить хоть что-нибудь. Фактически, если бы старик лорд Анкоридж, подаривший нам «Бабочку»…

– Сколько он получал вместе с надбавками? – перебил ее инспектор.

– В среднем, около шестисот фунтов за год.

– У него были другие источники заработка?

– Ну, он летал на аэротакси Гонтлетта, когда это не мешало полетам в клубе. Это было частью договора. Фактически, раньше я сама помогала ему, проводя инструктаж в клубе, если ему предлагали выгодную перевозку в аэротакси. Это было основной причиной, по которой я получила подтверждение своей лицензии класса «B».

– Ясно. Не могли бы вы сказать, сколько примерно он зарабатывал за год?

– Будь я проклята, если знаю. Это может быть какая угодно сумма. Вам придется заглянуть к Гонтлетту и спросить у него, – она выглянула в окно. – Сейчас мы сходим к нему. Его машина стоит снаружи, значит, он должен быть в офисе. Что вы хотите узнать?

– Просто для проформы, мисс, – сухо ответил инспектор. – Мы обязаны задавать такие вопросы.

Они прошли к обитому жестью и выкрашенному ярко-желтой краской маленькому строению. Красные буквы на вывеске гласили: «Аэротакси Гонтлетта».

Мисс Сакбот постучала в дверь и властно крикнула:

– Привет, Вэл!

Появился Валентайн Гонтлетт. Это был невозмутимый молодой человек. Худощавый, но жилистый, в белом комбинезоне и белом летном шлеме щегольского покроя. У него были бесстрастные ярко-голубые глаза и решительный подбородок. Он соответствовал представлениям инспектора о летчике-романтике и, по сути, был хорошим пилотом любительского уровня. Такие обычно начинают с нуля, много летают и либо добиваются многого, либо прогорают. Говорили, что он очень богат, и коммерческая авиация для него – лишь хобби. Тем удивительнее было то, что его аэротакси, по-видимому, было успешным с точки зрения бизнеса: парк машин рос, и красно-желтые аэропланы время от времени приземлялись на всех аэродромах.

– Это инспектор Крейтон, звезда сыска из местной полиции, – представила инспектора мисс Сакбот. – Он пытается разворошить дело о смерти Джорджа Фэниса. Задает мне вопросы, на которые, как мне кажется, лучше ответить вам. Оставлю вас обоих, потому что вижу, как крысеныш Сэмми пытается улизнуть, не отметив время полета. До скорого, инспектор.

Салли поспешила прочь, а Гонтлетт провел инспектора в свой офис, занимавший половину здания и богатством обстановки резко контрастировавший с обветшалостью строения.

– Сигаретку? – спросил Гонтлетт, пристально взглянув на визитера. – Хотел бы я знать, что такого полезного я могу рассказать о смерти Джорджа Фэниса?

– Пустяки, – ответил инспектор, – но, как вы знаете, мы работаем и над пустяками. Сколько денег Фэнис заработал у вас за год?

– И это все, что вам от меня нужно? – удивился Гонтлетт. – Я думал, что вы спросите меня о том, когда я в последний раз видел покойного.

Он нажал на кнопку:

– Сандерс, – обратился он к появившемуся клерку, – посмотрите зарплатную ведомость и скажите, сколько мы выплатили Фэнису, включая надбавку, за последние двенадцать месяцев.

Сандерс вернулся с листом бумаги, и Гонтлетт передал его инспектору.

– Вот. Совсем не та сумма, за которую стоит убить, не так ли? Инспектор, что-нибудь еще?

На бумаге было написано: «Аванс 50£. Гонорар 189£ 15ш». Инспектор переписал эти сведения.

– Это все, что я хотел узнать от вас на данный момент. Был рад познакомиться с вами, мистер Гонтлетт.

По пути домой инспектор делал подсчеты на бумажке:

Возможно, не самая щедрая зарплата для человека возраста и уровня Фэниса, и это меньше, чем доход большинства других пилотов. Но инспектор думал не об этом. Его больше поразил тот факт, что за прошедший год Фэнис положил на банковский счет более 2000 фунтов. Почти 850 из них он получил от «Аэроклуба Бастона» и «Такси Гонтлетта». Оставшиеся деньги поступали в банк крупными и неодинаковыми суммами. А полицейские по своей природе подозрительны к крупным банковским операциям с наличными.

Инспектор вспомнил, что на дознании не было никого из близких родственников, а душеприказчик, назначенный для того, чтобы распорядиться незавещанным имуществом, был старым боевым товарищем Фэниса и не виделся с ним вот уже два года. Все говорило о том, что Фэнис был одинок и ни с кем не имел тесных связей. Тогда откуда у него появились эти лишние деньги, если не от родственников или друзей? Не от инвестиций – ведь они поступали в банк через наличные. Может быть, от продажи различных вещей – автомобилей, мебели и т. д.? Но если учесть то, что Фэнис ранее был весьма небогат, это – маловероятная версия. И все же 1150 фунтов, не входивших в его зарплату, должны были откуда-то появиться.

Также интересно было, куда уходили деньги. По-видимому, Фэнису было сложно прожить на 850 фунтов в год: в его банковской истории часто встречались красные пометки о превышении кредита – до тех пор, пока не появился таинственный прирост наличности. В итоге накопилось порядка полутора тысяч фунтов, но незадолго до смерти Фэниса они были выплачены двумя крупными чеками человеку по имени Паркер. Инспектор снова пролистал бухгалтерскую книгу и с волнением заметил, что за пять лет, охваченных банковскими записями, тот же самый Паркер регулярно появлялся в дебетовой колонке.

– Его шантажировали! – воскликнул Крейтон. – Я мог бы догадаться об этом!

Инспектор Крейтон нанес формальный визит к назначенному судом душеприказчику. Майор Харрис жил в Лондоне и был совершенно бесполезен в том, что касалось личных дел Фэниса. У Крейтона не было никаких оснований полагать, что он что-то скрывает. Харрис объяснил, что хотя во время войны они и были очень дружны, но в последствии жизнь раскидала их по совсем разным сферам. Все, что осталось, это лишь добрые чувства да случайные встречи на мероприятиях, посвященных воспоминаниям о военных днях. У Фэниса остались неоплаченные долги, и нужно было прояснить несколько вопросов, и Харрис вызвался взять на себя ответственность, главным образом, в память о былых временах, и потому что Фэнис однажды упомянул, что если напишет завещание, то назначит Харриса душеприказчиком. Харрис никогда не слышал о Паркере. Однако у него есть свертки со всеми личными бумагами Фэниса, и, если инспектор хочет, он может забрать их, и, может, в них что-нибудь и найдется.

Крейтон так и сделал. Харрис произвел на него благоприятное впечатление спокойного и солидного, располагающего к себе человека. Инспектор не думал, что тот стал бы умалчивать о чем-либо из-за ложных представлений о преданности старому другу. Было очевидно, что Фэнис не был ему особенно близок.

Инспектор просмотрел бумаги и, к своему удовлетворению, нашел пачку недавних чеков, среди которых было несколько подписанных Л.С.Паркер. Инспектор посмотрел на подпись.

– Хм, женский почерк!

Он записал название банка, штамп которого находился на чеках. Это был филиал в Богнор Реджисе, принадлежавший одному из крупных банков. Очевидно, у Л.С.Паркер был в нем счет, поскольку все чеки были проштемпелеваны в нем. Если это был шантаж, то следы заметались не очень хорошо. Инспектор продиктовал письмо в банк и продолжил поиски.

Он больше не нашел ничего особенно ценного, но один момент заинтриговал его настолько, что он решил присмотреться к нему. Это было письмо в большом конверте, помеченном «Личное» и содержавшем, в основном, семейные документы: свидетельство о рождении Фэниса, свидетельства о смерти его отца и матери, его документы о службе в армии и тому подобное. То, что письмо находилось в таком окружении, вызывало особый интерес, так как само по себе оно не было особо примечательным. Оно было из фирмы, занимавшейся химическим анализом, находившейся в Маркет-Гэррингэме, крупном районе Бастона. В нем говорилось: