Позже (ЛП) - Кинг Стивен - Страница 22

- Теперь мы можем ехать домой? - спросил я Лиз. - Пожалуйста?

- Да. Ты собираешься рассказать обо всем этом своей матери?

- Я не знаю.

Она улыбнулась.

- Это был риторический вопрос. Конечно же, расскажешь. Это нормально, ну а мне пофиг. И знаешь почему?

- Потому что мне никто не поверит.

Она похлопала меня по руке.

- Совершенно верно, Чемпион. Четко сказано.

27

Лиз высадила меня на углу улицы, ведущей к нашему дому, и умчалась. Я не спеша подошел к зданию. Мама с Барбарой все-таки не ходили пить вино, Барб простудилась и сказала, что сразу после работы пойдет домой. Мама стояла на ступеньках с телефоном в руке.

Увидев меня, она бросилась вниз и схватила меня в панические объятия, от которых у меня перехватило дыхание.

- Где тебя черти носили, Джеймс? - Она называла меня так только когда была в бешенстве, о чем вы, наверное, уже догадались. - Как ты мог быть таким легкомысленным? Я обзвонила всех, я уже начала думать, что тебя похитили, я даже думала позвонить…

Она перестала обниматься и отодвинула меня на расстоянии вытянутой руки. Я видел, что она плакала, и она опять начала плакать, и из-за этого у меня окончательно упало настроение, хотя я ни в чем не был виноват. Я думаю, только ваша мать может заставить вас чувствовать себя хуже китового дерьма.

- Это была Лиз? - И, не дожидаясь ответа, добавила: - Ну, конечно же. - Затем низким убийственным голосом: - Вот же сука.

- Мне пришлось поехать с ней, мама, - сказал я. - Деваться было некуда.

Потом я тоже заплакал.

28

Мы поднялись наверх. Мама заварила кофе и налила мне чашечку. Мою первую чашечку кофе, и с тех пор я пью его как не в себя. Я рассказал ей почти все. Как Лиз ждала возле школы. Как она сказала мне, что жизнь многих людей зависит от того, найдется ли последняя бомба Бомбилы. Как мы ездили в больницу и к дому Террио. Я даже рассказал ей, как ужасно выглядел Террио с разнесенной пулей половиной головы. Я только не сказал ей, как обернулся и увидел его, стоящего за машиной Лиз, достаточно близко, чтобы схватить меня за руку... если, конечно, мертвые могут хватать, но, на самом деле, мне никогда не хотелось это выяснить. И еще я не передал ей то, что он мне сказал, но в ту ночь, когда я ложился спать, в моей голове звенело, как треснувший колокол: «Еще увидимся…Чемпион».

Мама все время говорила «хорошо», и «я понимаю», выглядя все более и более расстроенной. И ей, конечно же, захотелось узнать, что сейчас происходит на Лонг-Айленде, да и мне тоже. Она включила телевизор, и мы сели на диван, чтобы все увидеть. Льюис Додли из «Нью-Йорк-Ван» вел репортаж, стоя на улице рядом с полицейскими заграждениями.

- Похоже, полиция очень серьезно относится к этой информации, - сказал он. - Согласно источнику в полицейском управлении округа Саффолк…

Я вспомнил о вертолете новостной компании, пролетавшем над «Фредерик Армс», и решил, что у него было достаточно времени, чтобы долететь до Лонг-Айленда, поэтому схватил пульт с колен матери и переключился на «Четвертый канал». И, конечно же, мы тут же увидели крышу супермаркета «Кинг Куллен». На стоянке было полно полицейских машин. У главных дверей был припаркован большой фургон, который, должно быть, принадлежал саперам. Я увидел, как двое полицейских с парой собак на поводках вошли внутрь. Вертолет кружил слишком высоко, чтобы мы могли разглядеть, есть ли на саперах бронежилеты и защитные шлемы, но я уверен, что были. Но только не на собаках. Если бомба Бомбилы рванет, собак разнесет на кусочки.

Репортер в вертолете говорил:

- Нам сообщили, что все покупатели и персонал магазина благополучно эвакуированы. Хотя вполне вероятно, это всего лишь очередная ложная тревога, во время «царства террора» Бомбилы их было много, - (Да, он действительно это сказал), - принимать такие вещи всерьез - самое мудрое решение. Все, что мы знаем сейчас, - это то, что именно здесь была заложена первая бомба Бомбилы, и что его последняя бомба до сих пор не найдена. Давайте вернемся в студию.

На хромакее[71] позади ведущих новостей появилась фотография Террио, возможно, с его удостоверения из «Города ангелов», потому что выглядел он довольно старым. Не кинозвезда, конечно, но смотрелся он на ней намного лучше, чем сидя на той скамейке. Сфабрикованная подсказка Лиз, возможно, не была бы воспринята так серьезно, если бы не заставила одного из самых старых детективов в департаменте вспомнить случай из его детства, случай Джорджа Метески, прозванного прессой Безумным бомбистом. Метески заложил тридцать три самодельные бомбы во время своего «царства террора», которое продолжалось с 1940 по 1956 год, и зерно было заложено аналогичной обидой, в его случае на «Консолидейтед Эдисон»[72].

Какой-то шустрый сотрудник из отдела новостей уже установил эту связь, и лицо Метески появилось на хромакее следующим, но мама даже не потрудилась посмотреть на старика… который, как мне показалось, странным образом походил на Террио в униформе санитара. Она схватила телефон и, бормоча что-то себе под нос, пошла в спальню за записной книжкой, вероятно, номер Лиз, после их спора о крупной партии, она удалила.

Показывали рекламу каких-то таблеток, и я подкрался к двери ее спальни, чтобы послушать. Если бы я подошел к двери на пару секунд позже, то не услышал бы ни хрена, потому что этот звонок длился недолго.

- Это Тиа, Лиз. Слушай меня и ничего не говори. Я собираюсь держать это при себе по причинам, которые должны быть для тебя очевидны. Но если ты еще раз побеспокоишь моего сына, если он хотя бы тебя увидит, я спалю твою жизнь дотла. Ты же знаешь, что я могу это сделать. Все, что для этого потребуется, - один-единственный звонок. Держись подальше от Джейми.

Я поспешил обратно к дивану и притворился, что заинтересован очередной рекламой. Что оказалось так же бесполезно, как сиськи у быка.

- Ты слышал?

Ее глаза горели, призывая меня не лгать. Я кивнул.

- Хорошо. Если увидишь ее снова, беги со всех ног. Домой. И расскажи мне. Ты понял?

Я снова кивнул.

- Просто великолепно, правда, правда. Я заказываю еду. Хочешь пиццу или китайскую жрачку?

29

Копы нашли и обезвредили последнюю бомбу Бомбилы в среду вечером, около восьми часов. Мы с мамой смотрели «В поле зрения»[73] по телевизору, когда ведущий новостей ворвался со специальным выпуском. Собаки-ищейки сделали немало обходов, ничего не обнаружив, и саперы уже собирались их убирать, когда одна из них подняла тревогу в посудном отделе. Они уже несколько раз там были, и на полках не было места, чтобы спрятать бомбу, и тут один из полицейских случайно поднял голову и увидел потолочную панель, немного сдвинутую со своего места. Вот где была заложена бомба, между потолком и крышей. Она была привязана к балке эластичным оранжевым шнуром, как у банджи-джамперов[74].

Террио действительно хотел пустить в ход свой козырь - шестнадцать динамитных шашек и дюжину капсюлей-детонаторов. Он вышел далеко за рамки будильников; бомба была подсоединена к цифровому таймеру, очень похожему на те, что были в фильмах, о которых я вспоминал (один из полицейских сделал снимок после того, как бомба была обезврежена, и он был опубликован в «Нью-Йорк Таймс» на следующий же день). Она должна была сработать в 5 часов вечера в пятницу, когда в магазине было бы больше всего народу. На следующий день, на «Нью-Йорк-Ван» (мы вернулись к маминому любимому каналу), один из саперов предположил, что это обрушило бы всю крышу. Когда его спросили, сколько людей могло бы погибнуть при таком взрыве, он только покачал головой.

В тот четверг, вечером, когда мы ужинали, мама сказала:

- Ты поступил правильно, Джейми. Сделал хорошее дело. Лиз тоже, каковы бы ни были ее причины. Это наводит меня на мысль о том, что однажды сказал Марти. - Она имела в виду мистера Беркетта, на самом деле профессора Беркетта, все еще Почетного и все еще держащегося.