Дочь врага (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 23

И да, ей было страшно. Все это давно вышло за грань приличий. Что он выкинет в следующий момент, неизвестно. И от этого кровь так громко стучала в висках, что она почти оглохла.

Мужчина шевельнулся, Рази нервно дернулась тоже. Взгляд у него проскочил такой, что ее просто пригвоздило к месту. А он перенес свой вес на плечо и потянулся к ней, почти накрывая ее корпусом.

Она вжалась в шкуру, сердце затрепыхалось в горле, холодок залился в легкие. Неужели он сделает это с ней сейчас?! Протест, предвкушение чего-то неизведанного, ужас, досада, глубоко скрытое желание, все это слилось в какую-то дикую стыдную смесь.

«Нет…!» — кричала она мысленно.

А он перегнулся через нее, зацепил в горсть край пушистого пледа из светлой шерсти и укрыл ее им. Сказал:

— Ссспи, — сказал.

И медленно откинулся на спину.

Боже, какой она чувствовала себя идиоткой…

Незадолго до этого Захри кое-что сделал.

В частности, прежде чем допустить в Васан будущую тещу, потребовал, от нее принести кровную клятву, что она не станет вредить Рази.

— Ты говоришь это мне? — оскорбилась Лаал. — Рази моя дочь. Какая мать станет вредить дочери?

— Та, которая положила дочери яд в благосссловения*.

Женщина мгновенно с лица сошла и страшно побледнела.

— Ты не понимаешь. Тебе судить легко. А я ничего не могла сделать, — она сжала кулаки и отвела взгляд в сторону, видно было, что слова даются ей с трудом.

— Да, я помню, — презрительно бросил Захри. — Это все Нигмат. Но теперь твой муж мертв. И ты отвечаешшшь сама за себя, не так ли, Лаал?

Она смотрела на него долго, пронзительно, как будто хотела прожечь взглядом насквозь. Потом сказала:

— Ты не понимаешь. Ты не знаешь, каково это, быть бессильным. Каково это — бояться.

Захри здорово разозлился в тот момент, потому что вдова Нигмата затронула больную тему. Он знал, каково это, ощущать себя бессильным. И умирать от страха за близких! Не хватало еще, чтобы ему читали нравоучения! Еще немного, и он бы не сдержался, но тут она быстро проговорила:

— Я принесу клятву. Такую, как ты захочешь.

— Вот и хорошшшо, — бросил отворачиваясь.

Сказал бы, что незачем было устраивать ему тут спектакль, но не хотел удлинять. Клятву вдова Нигмата принесла, он сам проследил. Когда все состоялось, Захри отвел нагиню в сторону и сказал:

— Надеюсь, ты понимаешшшь, что должна ответить мне на кое-какие вопросссы.

— Да, я понимаю, — кивнула та, опуская голову. — Спрашивай.

Прямо сейчас? Нет. У Захри были другие планы.

Глубокая ночь. И он оставил девушку слишком надолго, надо было вернуться в спальню. К тому же, у него возникла одна мысль.

— Завтра переговорим, — отрезал он.

Вызвал Вихирата, приказал ему разместить гостью и только после этого отправился отдыхать. Он запрещал себе думать о девушке, но чем ближе подходил к дверям спальни, тем быстрее к чертям летели все запреты.

А после, когда лежал с ней рядом, сто раз пожалел, что острый момент, возникший между ними, упущен. И пусть она боялась его и отталкивала, от неосознанного призыва, мелькнувшего на миг в ее глазах, чуть не снесло голову.

Повернулся спиной, не желая показывать, как она на него действует, и долго прислушивался. Наконец девушка заснула, потом и он смог расслабиться и заснул.

Наутро Рази проснулась поздно. Состояние такое, будто ее били палками, она даже не сразу смогла разлепить глаза. Полежала еще с минуту, потом наконец заставила себя привстать и оглядеться.

Место Захри пустовало, очевидно, давно уже встал. Рази села, собираясь пойти в ванную, и вдруг дверь в спальню отворилась. На пороге стояла Лаал Окриё собственной персоной.

Неловкий момент.

Рази вдруг осознала, что совсем не рада видеть мать.

Примечание: * — «Благословения» — парчовый мешочек, а в нем маленькие свитки с пожеланиями от родителей и других членов семьи. По традиции у Нагов дается в приданое невесте для счастья и долголетия.

ГЛАВА 24

Она выпрямила спину, подтянула плед повыше и сказала, подавляя неприятное чувство:

— Здравствуй, мама.

Так и напрашивался вопрос, как она сюда попала, но Рази не стала его задавать. Не попала бы, если бы Захри не впустил. И тут же в голову полезли совсем другие мысли.

Что именно Захри рассказал матери? Как обозначил их отношения? Знает ли Лаал, что обряда не было?

И при этом она спит в одной постели с мужчиной.

Положение щекотливое и двусмысленное. Для девушки высокого рода — несмываемый позор. Но что этому непрошибаемому типу подобные мелочи?! Рази уставилась на мать и постаралась скрыть волнение.

— Здравствуй, девочка моя, — проговорила та.

Неуверенная улыбка скользнула по лицу Лаал, она подошла ближе, оглядела комнату и спросила:

— Как ты?

Рази невольно сама оглядела комнату, впервые задумавшись всерьез, как все это воспринимается со стороны. Особой роскоши не было, просто, но добротно. Смущало отсутствие кровати, и похоже, не только ее. Вряд ли кто-то из женщин ее круга спал вот так на полу. Это было неприлично. Но теперь уже поздно говорить о приличиях.

От всего этого вспыхнуло раздражение. К чему сейчас это запоздалое проявление мнимой заботы?

— Спасибо, мама, я в порядке.

— У тебя собственный дворец, — проговорила Лаал со смыслом. — Это хорошо.

Собственный? У Рази чуть не отвисла челюсть.

— Лучше иметь свой дом, пусть и маленький, чем жить у кого-то. А Васан прекрасен, — глубокомысленно выдала та и отвернулась.

Странно было это все, странно. Рази быстро встала и поправила халат. Не хотелось проявлять невежливость, но…

— Мама, могу я узнать о цели твоего визита?

— Да, конечно. Прости, если можешь. Я…

Заискивающий взгляд проскочил у Лаал. Женщина вздрогнула, прижала нервным жестом руку к горлу. И замолчала.

Повисла тяжелая пауза.

Рази хотела уже спросить, что матери от нее нужно, но тут Лаал, словно решилась на что-то, стремительно шагнула к ней.

— Рази, девочка моя. У нас мало времени… — воровато оглянулась по сторонам, а потом сжала ее руку. — Умоляю тебя, не откажи мне!

Вот как, значит, все-таки что-то нужно. Рази еле удержалась, чтобы не вырвать руку.

— Прошу тебя, — шептала та. — Помоги Азату, его погубят. Отец оставил долги! Азат ведь даже не успел еще привести в дом ИматАани, у него нет наследника. Весь род Злотых погибнет…

Почему ей должно быть дело до Золотых? Родная семья подставила ее и бросила, и Азат первый от нее открестился. Но мать так цепко сжимала ее руку, и столько страха и мольбы было в ее глазах, что Рази не выдержала.

— Чем же я могу помочь брату?! — спросила она язвительно. — Чего ты хочешь от меня, мама? Лаал отшатнулась и провела пальцами по лбу, а потом стиснула руки.

— Ничего особенного, дочь, самую малость. Твой муж…

Муж? Насторожилась Рази. Значит, мать не знает, что не было обряда? Он ей не сказал? А та продолжала:

— Захри так влиятелен и богат. Одного его слова будет достаточно.

Хотелось сказать: «Вот у него и проси». Однако мать смотрела перед собой и продолжала, словно в прострации:

— Просто будь с ним поласковее, и он все для тебя сделает…

И вдруг вскинула на нее взгляд, подалась ближе и едва слышно прошептала:

— И дочь, я хочу, чтобы ты знала. Я не посылала тебе никаких записок. Если еще получишь что-то подобное, не верь, что бы тебе ни написали!

Рази застыла, пораженно глядя на нее, а Лаал качнула головой и добавила:

— Возможно, это дела твоего отца, а, может, и кое-что похуже. И Рази…

Больше Лаал ничего не успела сказать. Дверь комнаты резко открылась, и вошел Захри. Хмурый, красивый, лицо непроницаемое. Скользнул по ней тяжелым взглядом, от которого хотелось съежиться. У нее сердце ёкнуло, сразу пришло на память вчерашнее, и потом ночью, да еще слова матери всплыли в голове так некстати. Рази застыла, чувствуя, как ее начинает заливать румянец.