Курортный роман (СИ) - "Schwesterchen" - Страница 1

========== Часть 1 ==========

Лев обратил на него внимание, когда на лице дочерна загорелой брюнеточки, болтающей с подружкой под соседним зонтом, появилось интересное выражение: любопытство, налет брезгливости и добрая доля восхищения. Тонкие брови поднялись домиком (правая чуть выше), сморщился вздернутый носик, верхняя губа обнажила в улыбке белые зубы. Именно в эту секунду на весах выбора перевесила чаша «все-таки подвалить». И хотя мужчина был бы предпочтительнее, женщину, способную корчить такие очаровательные гримаски, упускать определенно не стоило. Однако сперва Лев решил посмотреть, что такое она увидела за его спиной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Оказалось, ничего особенного. Просто какой-то полудурок вообразил, что попал на нудистский пляж, и залез под пляжный душ голышом. Экстрима захотел на ту часть тела, которой сверкал перед народом. Что ж, экстрима он огребет по полной, пусть даже не сомневается. Никакие тарзанки и парашюты не сравнятся с праведным гневом старушек и обремененных любознательными чадами мамаш. Эти за нравственность и кастрировать могут – причем голыми руками. Впрочем, полудурку следовало отдать должное, демонстрировать у него было что: и в плане органа, которого ему сейчас грозило лишиться, и в плане фигуры вообще. Рост, мышцы, задница – конфетка. Загар, правда, слабоват, но это дело поправимое. Так что восторг брюнеточки Лев в принципе разделял. Что, однако, не слишком оправдывало намерение красавца устроить стриптиз на пляже базы, где добрая половина отдыхающих - дети. Да еще физиономию такую гордую сделал – смотреть тошно.

Взгляд Лев перевел как раз вовремя, чтобы увидеть, как вожделенная брюнеточка и ее более светловолосая и менее привлекательная подруга сворачивают вещички. Ну что за невезуха? Занесло же на курорт – старики, мелюзга да семейные! А те, кто к этим трем категориям не относится…

«Может, просто хватит перебирать? А то развлечение на пару ночей ищешь, как золото моешь. Тебе ж не жениться. И не замуж выходить. Сойдет и песочек. И вообще, никто тебя сюда пинками не гнал. Голова на плечах есть, в сети читал, мог бы и догадаться, что контингент неподходящий».

Подавив желание сплюнуть, Лев снова повернулся к позабытому с досады «стриптизеру». Подкатить-не подкатить – подобные кадры обычно те еще сволочи, да и гей-радар помалкивал – так хоть цирком развлечься. Представление уже начиналось: на парня наступала небольшая армия. В авангарде стояла белая, как сметана, тетушка – неопределенного возраста и необъятных размеров, из тех, что давят живой массой, трубным голосом и полным отсутствием логики. На правом фланге размахивала веером тощая, сильно пожилая дама интенсивно красной – не то от возмущения, не то от неумеренного возлежания на солнце – масти. В тылу теснились три женщины помоложе: очевидно, оскорбленные мамаши. Одна держала за руку большеголового малыша лет трех – для наглядного примера сакраментальному высказыванию «Здесь же дети!» И хотя парень сам нарвался, Льву стало немного его жалко.

Из душа нарушителя уже вытеснили. Лев поморщился и вытянул шею: наступающие закрывали ему весь обзор. Парень, кажется, прикрывался плавками (упорно их не надевая) и крутил головой, как затравленный волк. Только, в отличие от затравленного волка, вид у него стал очень уж жалкий: вот-вот расплачется. Отрывочные реплики, пробивающиеся сквозь боевые вопли блюстительниц морали, тоже звучали отнюдь не нагло, хотя слов Лев разобрать не мог. Странно. Лев готов был об заклад побиться: парень искренне не может взять в толк, за что на него накинулись. Из дремучей глубинки приехал? Дурачка изображает? Или здесь скрытая камера, и склочные дамочки завтра себя по телеку увидят?

«Ну-ка, ну-ка», – сказал себе Лев, свернул покрывало и, загребая босыми ногами горячий песок, побрел к арене боевых действий. Подоспел он вовремя: одна из мамаш уже изготовилась лупить обидчика позаимствованным у сынишки зеленым совочком. Сынишка громко ныл. Обидчик взирал на совок с таким ужасом, словно мамаша держала по меньшей мере монтировку. Нового участника он заметил раньше ослепленных негодованием женщин и поймал его взгляд поверх голов.

- Они ругаются, – пожаловался незадачливый стриптизер, вскидывая на Льва прозрачные синие глаза. – Кричат слишком громко. Что они хотят?

Льву доводилось слышать выражение «мудрость веков во взоре», но вживую он никогда такого не видел. До этой минуты. И все многообразие версий моментально свелось к двум. Либо парень – ангел, который решил после трудов праведных сполоснуться на крымском пляже, но не удосужился лучше изучить людские традиции, либо – увы! – идиот. И крыльев за широкими плечами что-то не наблюдалось, как и нимба над коротко стриженной светлой шевелюрой. Досада на придурка, устроившего стриптиз в людном месте, сменилась досадой на растяп, пустивших придурка в людное место без присмотра. Дальше Лев действовал по наитию.

- Это мой брат, – громко сказал он, расталкивая армию и хватая шарахнувшегося не-ангела за мокрую руку. – Он дурачок.

- Я не дурачок! – со слезами в голосе воскликнул парень. – И…

- Ага, он еще сейчас скажет, что я не его брат, – подмигнул Лев опешившим амазонкам.

- Ты не мой брат! – эхом откликнулся красавец.

- Я же говорил. Ну все, простите, – и он поволок слабо сопротивляющегося «родственника» к ближайшей свободной раздевалке.

- Следить за своим идиотом надо, а не девок клеить! – крикнула вслед дама с веером. – Привел дебила в приличное место!

- Как вам не стыдно! – взвизгнула мамаша с ребенком. – Больным людям тоже нужен отдых!

Невыплеснувшиеся эмоции хлынули в новое благодатное русло. Лев оставил амазонок разводить холивар в свое удовольствие.

Добравшись до раздевалки, он затолкал «брата» внутрь, пару раз нечаянно приложив его об стенки. Парень избежать ударов не пытался, только кривился. А когда они, наконец, остановились, выдернул руку движением, говорящим о недюжинной силе. И локтем шарахнулся так, что металлическая стенка загудела. Тут уж пришла очередь Льва невольно скривиться, а парень уронил плавки, схватился за ушибленное место и плаксиво протянул:

- Больно…

Лев подобрал плавки.

- Одевайся, братец.

- Ты не мой брат, – мигом забыл про локоть парень.

- Одевайся, – обреченно повторил Лев.

Он сообразил, что после того, как на глазах нескольких десятков людей затащил в раздевалку голого мужика, вход на этот кусок пляжа ему, пожалуй, заказан.

- Ты не мой брат. Я не дурачок.

- Хорошо, хорошо, я не твой брат, и ты не дурачок. Одевайся.

- Зачем ты их обманул?

Парень взял плавки и принялся – наконец-то! – как-то очень неловко их натягивать. На мокрую ткань налип песок, но чудика это, кажется, не беспокоило.

- Я не обманул, я… пошутил.

- А, – пробормотал парень, – я понимаю. Шутка. Люди говорят то, чего нет, и смеются. Я не люблю шутки. Трудно ловить таких птиц.

Какие, к черту, птицы? Впрочем, без разницы. Надо отсюда убираться, а то половина пляжа наверняка думает, что у них тут горячий гейский секс.

- Ты так и был? Только плавки? Вещей нет?

- Дома много вещей, – сказал парень, покусав губу.

Лев закатил глаза.

Старательно не глядя по сторонам, он вывел парня из раздевалки и бодрой трусцой направился к невысокой каменной ограде в тени закрытой палатки тира. Спутник его тащился позади, путаясь в собственных ногах. Черт. Такое тело, а с моторикой, видать, беда.

- Ты здесь один, что ли?

- Нет, – уверенно ответил парень. И, не успел Лев вздохнуть с облегчением, добавил: – Ты тоже здесь.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

- Я имею в виду, ты живешь с родителями? Ну, с мамой, с папой?

- С мамой.

- Хорошо. Где сейчас мама?

- Дома. Я пришел купаться один, – тон у парня стал до смешного гордым. – Мама не пускала, но я уговорил, и мама отпустила. Сказала вернуться к одиннадцати. Спросить, сколько времени, и вернуться к одиннадцати. После одиннадцати загорать вредно. Я могу купаться один.