Корпорация «Здоровье» – 2 - Алдышев Виктор - Страница 8

Врача тоже надо было успокоить, пока просто словами.

– Вопрос насчёт лагеря Асура… – произнёс Слава.

– А что? – Владислав Петрович наконец взял себя в руки, входя в операционную палатку.

– Мы здесь как раз по этому вопросу, – сказал Тимуров.

Карпов остановился, обернулся к нему, смерил взглядом. Слава небрежно кивнул на раненого:

– Давайте спросим его, откуда он пришёл.

– А у вас в разведке разве спутников нет? – буркнул Владислав Петрович. – Вам там сверху не видно?

Тимуров засмеялся:

– Почему в разведке?

– А что, нет?

– Нет.

В палатку вошёл Марат, взглянул на раненого. Карпов тоже.

– Что вы с ним сделаете? – спросил врач.

– Допросим, – ответил Слава, вынимая из кармана рубашки маленький плоский пакет.

Владислав Петрович следил за действиями Тимурова. Тот вскрыл оболочку, извлёк что-то похожее на прозрачный пластырь с красной ниткой посередине и наклеил это на глаз раненого. Просто приложил, а пластырь внезапно принял разжиженное состояние и обволок глаз, будто расплавленный парафин. Карпов с удивлением увидел, как тонкая красная нить в нём, внезапно ожила. По-другому это было не назвать. Микро змея секунды извивалась в прозрачном материале, и вдруг исчезла, будто выползла из парафина… видимо в глаз. Больше-то некуда.

– Что это такое? – Владислав Петрович не смог побороть любопытства.

Но в следующий миг вздрогнул, потому что раненый открыл второй глаз.

Слава наклонился над ним:

– Код оперативника: десять, десять, семь, допрос. Имя командира группы?

Ответ последовал сразу. Губы человека приоткрылись и он произнёс:

– Хава.

Тимуров задал главный вопрос:

– Местонахождение тренировочного лагеря командира Асура?

– Пятьдесят километров на юг, холм Сугроя.

– Чистый лист и возврат, – приказал Слава.

Владислав Петрович поражённо наблюдал за тем, как красная нитка опять появилась в полупрозрачном слое, который немедленно затвердел. Тимуров забрал контейнер симбионта с лица человека.

– Вот и хорошо, – кивнул он. – Владислав Петрович, спасибо. Жаль, что мы не можем оставлять свидетелей.

– Что? – Карпов замер при этих словах и в этот момент задохнулся, потому что Марат молниеносно взял его шею в захват.

– Спокойно, спокойно, – произнёс Тимуров, наблюдая судорожные попытки человека освободится.

Марат держал мёртвой хваткой. У него не вырваться. Это Слава знал по себе. За полгода тренировок всего пару раз ему это удалось.

Тимуров шагнул к Владиславу Петровичу, наклеил пластырь ему на ухо. Симбионту «стирателю» нужно было примерно четыре секунды, чтобы добраться до мозга. Через глаза, уши, нос, без разницы.

– Код оперативника десять, десять, семь, – повторил Слава. – Штатная очистка памяти за последние двадцать минут. Сон.

И сопротивление врача ослабло, глаза закрылись, он обмяк. Марат аккуратно опустил Карпова на пол. В прозрачном пластыре снова появилась красная микро змея, и застыла в плотнеющем материале. Симбионт закончил стирание памяти и вернулся в контейнер.

Тимуров положил его в карман. Это была простейшая модификация «стирателя» с голосовым управлением. Проникая в мозг, симбионт сразу подключался к слуховой системе, и принимал команды от оперативника. Очень удобно для работы в поле.

Всё, здесь дела закончены. Цель – лагерь Асура. Основные задачи там.

Глава 2

Белый грузовичок с логотипами корпорации «Здоровье» медленно полз по узкой дороге на холм. Жаркое солнце лежало на густых сочных джунглях, золотя крупные листья, свисающие до земли. Влажный воздух, едва заметно струящийся сквозь открытые окна машины, казалось прилипал к телу.

Марат дремал под монотонный звук двигателя, закинув ногу в сандалии на панель. Слава всматривался в зелёные стены кустарников. В общем-то, пули не ждал. Но хорошо бы заметить пост. Тогда будет ясно, что едут в правильном направлении. Тренировочный лагерь полевого командира Асура не самый большой в районе. «Выпускники» – бойцы средней квалификации. Что, однако, всё равно выдаёт присутствие особых «преподавателей» в этом «учебном заведении». Несколько банд уже четыре недели планомерно блокируют продвижений армии к восточным районам страны. И не только армии. Население, оставшееся по ту сторону зоны разграничения, тоже заперто. Гуманитарная помощь исключена, но хуже всего, что и медицинская помощь тоже. Лихорадка ЦЕС уже двинулась на восток, медленно, но уверенно захватывая территории боевиков. А полевые командиры ещё не осознали опасности.

За полгода работы в корпорации Слава, оценивая ту или иную ситуацию, начал задавать себе не типичные вопросы. В нынешней обстановке, не лучше ли было допустить естественный ход событий? Не хотят прекратить гражданскую войну, убивают своих же, не понимают, что уничтожают сами себя? Отлично. Пусть ЦЕС идёт дальше. Боевики сдохнут все. На своих, охваченных смертельной болезнью территориях. И когда умрёт последний, можно будет продезинфицировать пару десятков тысяч квадратных километров с вертолётов, и начать всё заново.

Марат, в ответ на это, обычно говорил Тимурову:

– А ты злой, Слава. Надо Павла Александровича предупредить, чтобы в самостоятельные миссии тебя не отпускал пока. Ты дел натворишь.

Слава взглянул на него. Фамилия была смешная у Марата – Шамун. Ливанская. Но как понял Тимуров из долгого общения с ним, от Ливана – только происхождение. Отец работал в Ливанской разведке. Мать русская. Когда мужа убили, сына сразу увезла в Россию. Но язык Марат знал, как и ещё восемь.

Слава усмехнулся, вспомнив, что сначала очень этому удивлялся. Девять языков знать, – это же круто. А потом понял, откуда такие способности. Симбионт «защитник», что функционировал в них, способствовал не только повышенной выживаемости, но и разгонял мозг до совершенно нового уровня. Поэтому обучение шло быстро. В обычной ситуации, чтобы научить человека айкидо, понадобилось бы некоторое продолжительное время. Но Марат вогнал навыки рукопашного боя Славе за два месяца. Шлифанул огневой подготовкой, и курсом хирургии ещё за месяц. Параллельно работали с тактикой и разведкой. Через двенадцать недель Павел отпустил на первое задание. Но вот уже три месяца Тимуров был на испытательном сроке – Подлесный его на самостоятельную работу действительно не выпускал. Только с куратором. Объяснял честно – мораль корпорации Слава не усвоил. Пока не начнёт правильно мыслить, будет простым младшим оперативником.

Тимурова это раздражало. Не усвоил мораль? Какую? Ну, хорошо, кое-что понятно. Вместо дезинфекции с вертолёта территории боевиков каким-нибудь ядрёным химикатом, чтобы всех паразитов вывести одним ударом, они вот сейчас выясняют местонахождение лагеря. Чтобы потом провести точную зачистку. Не людей. Только их памяти. Чтобы они не помнили, сколько народа убили и как. И тогда их можно будет спокойно отправить в лагерь социальной реабилитации и дать им новую жизнь. – Вот благородная мораль корпорации.

Славу уже давно не тошнило ни от вида крови, ни от гниющих тел в ямах. Один раз только действительно сильно поразился. Они с Маратом прошли по местам «работы» ребят Асура. Пара вырезанных по заказу ЦРУ деревень. Межплеменная вражда здесь была настолько в крови, что боевики, наверное, просто кончали, режа женщин другого племени. Тимуров долго разглядывал тела молодых девушек, искромсанные с нечеловеческой злостью. Раньше он только слышал о таком в новостях. А оказавшись внутри этого мира, вдруг подумал, что на месте руководителей корпорации, если бы у него были такие возможности, как у них… он бы не стал никого вытаскивать. Не стал бы очищать мозг от этого яда ненависти. Но собрал бы всех боевиков в одну камеру и подал бы газ на полную мощность.

– Тимуров, губы сдуй, лопнут.

Слава засмеялся, услышав Марата.

– Чего опять надулся? Кто обидел тебя? – Шамун проснулся, зевнул.

– Заткнись, – усмехнулся Слава, и… нажал педаль тормоза.