Истинная для Ворона (СИ) - Адьяр Мирослава - Страница 21

— Для вашей девушки, — подсказывает она.

Эльза хлопает белесыми ресницами и снова откидывает назад непокорные волосы, склоняет голову набок.

— Да, для девушки, — откашливаюсь и смотрю на Ши, что все еще толчется у стойки регистрации. Колючка то и дело прикладывает руку к боку, стискивает край куртки в кулаке, — прикупи две пары штанов, рубашки, обувь.

— Белье брать? — деловито спрашивает девчонка и выхватывает мешочек из моих рук.

— Все, что посчитаешь нужным. С размером справишься?

— А то! — Эльза улыбается и тычет меня кулаком в бок, — на такую худышку не проблема одежку найти. Все в лучшем виде сделаю!

Хлопнув ее по плечу, я подхожу к Ши и мягко обнимаю за пояс. В последнее время я окончательно осмелел: не могу удержаться от новой ласки и касания, а девчонка не сопротивляется.

Понимаю, что это могут быть последствия ранения и шока, усталости, выходки Бури.

Слишком много навалилось на нее за несколько дней, мир менялся вокруг с головокружительной скоростью, а Ши, при всей своей силе и уверенности, — не готова к переменам.

Она выглядит как маленькая потерявшаяся девочка: затравленно осматривается по сторонам, держится в стороне от людей, взгляд от пола не отрывает. Только в моем присутствии позволяет себе минуту передышки и по-настоящему, искренне расслабляется.

И будь я проклят, если в эти моменты меня не распирает от гордости.

Забираю у стойки ключ-карту и, не обращая внимание на слабые протесты Ши, веду ее к лифту. Кабинка достаточно просторная, чтобы мы могли даже не касаться друг друга локтями, но я не даю Колючке отойти. Ноги по щиколотку утопают в мягком ворсе ковра, что глушит любые шаги, а воздух потрескивает от напряжения и густеет от тяжелого духа черники и шалфея.

Ши старается стоять ровно и на меня не смотрит. Заправляет за ухо непокорную медную прядь, а мне кажется, что рука девушки движется слишком уж медленно.

Нарочито медленно.

Закусываю губу до соленой горечи на языке и отвожу взгляд в сторону, а пальцы сами тянутся к теплой девичьей коже, и каждое касание — пытка. Каждое поглаживание — танец на раскаленных углях, потому что я должен держать себя в руках и оставаться в жестких рамках.

В корабле, на пути к Заграйту, когда было слишком много побочных проблем, я почти смог взять все под контроль.

Но стоило только сбавить обороты, как ворон тотчас поднял голову и напомнил о выборе.

Ши будто невзначай отклоняется назад, прижимаясь спиной к моей груди. Возможно, у нее просто голова закружилась, но в моем желудке раскаленной лавой растекается жажда, у которой даже нет названия. Это дикий, первобытный, животный голод, а добыча слишком близко — только руку протяни, наклонись, и можно будет коснуться губами смуглой кожи, попробовать на вкус, убедиться, что она такая же сладкая, как мне представляется.

Невыносимо…

Ши оборачивается и поднимает голову, а я завороженно наблюдаю, как приоткрывается ее рот, как влажный кончик языка скользит по нижней губе. Каждое движение, совершенно любой жест — удар под дых, который медленно крошит мой самоконтроль, вызывая непреодолимое желание нажать на кнопку остановки, впечатать Ши в стену и вырывать сладкие крики — снова и снова, пока девчонка не охрипнет, пока не сможет стоять на ногах.

Лифт дергается, двери расходятся в стороны, и Ши поспешно выходит в коридор. Замирает, потому что не знает, где ее комната, а я наслаждаюсь ее растерянным видом и легким румянцем на щеках.

— Туда, — беру девушку за руку, переплетаю наши пальцы, тяну за собой, а Ши послушно плетется следом.

На белоснежных стенах можно рассмотреть голографические номера комнат, у каждой двери горят зеленые или красные огоньки. Останавливаюсь у одной из них и прикладываю ключ-карту, улавливаю слабый писк и подталкиваю девчонку внутрь.

— Я тебя оставлю, — говорю быстро, даже не даю ей осмотреться и прийти в себя, — позже зайдет Эльза, принесет новую одежду.

— Я не смогу ей заплатить… — вижу, как Ши сглатывает и отводит взгляд, поджимает тонкие губы.

Упрямая, гордая, независимая.

— Я могу, — поднимаю руку, пресекая поток возражений, — не спорь. Просто позволь сделать тебе подарок.

— Так неправильно.

Ее шепот такой тихий, что мне приходится наклониться, чтобы расслышать.

Ши трогательно комкает в руках край своей рубашки, потирает бинты на груди. Я знаю Колючку столь мало, но за все время именно сейчас ее хрупкость так бросается в глаза, что внутри меня все переворачивается, а ворон протяжно каркает и вырывается из клетки, чтобы умоститься у девчонки на плече.

— Правильно, — провожу пальцами по ее щеке, сжимаю острый подбородок и заставляю поднять голову, — тебе нужно отдохнуть. Следующие несколько дней будут отвратительно тяжелыми. Если Бардо решит устроить тебя в Гильдию, то придется встретиться с магистром, а он тот еще жук.

— Мне нужно узнать, что случилось со слугами Севера. Буря так просто не оставит их в поместье, понимаешь?

— Я все выясню, — одно упоминание Бури поднимает в душе горькую ярость, но от этого только мягче становятся прикосновения, — даю слово.

Отдаю Ши ключ-карту и поворачиваюсь к двери. Мне пора уходить — кулганцы опоздание не простят. Я серьезно подумываю оставить ворона с Ши. Он может спокойно существовать вне моего тела: будет наблюдать за девчонкой, предупредит об опасности в случае чего.

— Герант…

Ловлю ее взгляд, замираю, когда узкие ладони касаются груди, а Ши привстает на цыпочки и тянется вверх, опаляет жарким дыханием. Ее глаза затягивают меня, заслоняют собой весь мир, в серой глубине перекатываются грозы, вспыхивают молнии.

Ее поцелуй — как маленькая смерть. Сердце подскакивает к горлу и падает вниз, разлетается в стороны раскаленными осколками и разрывает грудь тяжелыми ударами.

— Ши… — выдыхаю ей в губы и стискиваю плечи девушки дрожащими пальцами, — что ты делаешь?

Она резко отстраняется, реальность обрушивается на нее колким холодом, и Ши съеживается и отступает назад.

Прячет взгляд и кусает губы.

— Не знаю. Прости, я… не должна была.

Веду плечами, чтобы стряхнуть болезненное оцепенение. В паху все скручивает раскаленными узлами, и мне нужно, просто необходимо уйти. Немедленно! Или я за себя не ручаюсь.

Ши не простит меня, если я поддамся этому дикому возбуждению.

Никогда не простит.

— Об этом мы тоже поговорим. Позже, — голос ломается, а Ши отчаянно краснеет.

И стоит мне выйти в коридор, как за спиной с шипением закрывается дверь и пищит электронный замок.

22. Шиповник

Когда дверь закрывается, я неверяще скольжу рукой по прохладному белому пластику и прислоняюсь к поверхности влажным лбом. Меня колотит как в лихорадке, губы горят огнем, будто я только что целовала не двоедушника, а пригоршню черного перца.

Целовала…

Я поцеловала его.

Мысль кажется чужой, непривычной и странной. Что на меня вообще нашло?! Разве так можно? Герант выглядел ошарашенным, даже расстроенным.

Что теперь будет?

Я — сапер на минном поле собственных сомнений и только что наступила на мину. Стоит только дернуться — останусь валяться грудой изувеченной плоти.

Вдруг Герант подумает, что я так решила отплатить за доброту? Что просто вешаюсь на него из благодарности.

Дура! Какая же я дура! Меньше всего я хотела, чтобы это выглядело как «плата».

Ведь я на самом деле…

Что? Что ты на самом деле?

Стискиваю зубы до хруста и стаскиваю опостылевшую одежду. Все, что хочу, — принять душ и отключиться. Ни о чем не думать, ничего не делать, выпасть из реальности, представить, что все это происходит не со мной.

Душевая кабина просторная — в ней могли бы поместиться и три человека. Мыться приходится частями, чтобы ничего не попало на бинты, но я рада и этому. Вместе с грязью и потом уходят усталость, злость и недовольство собой. Теплые потоки обрушиваются на волосы, забирая с собой пыль и ужасы хищной планеты, долгого перелета, нового города.