Касэлона. Особенный рейс (СИ) - Гриб Елена Григорьевна - Страница 7

— Да, у меня нет денег! — Она чуть ли не плакала. — Но я отработаю! Любым способом!

«Любым» прозвучало особенно четко и сопровождалось двусмысленным зырком на хозяина корабля.

С оплатой проезда натурой «Касэлона» еще не сталкивалась. Сэм ошеломленно перевел взгляд на экран, будто ища поддержки у компьютера. Увы, без прямого приказа железяка на выручку не спешила.

— Погодите. — Леви украдкой вытерла слезы. — Вы что, обо мне не слышали? — прозвучало так, словно она — президент Системы Оникса и мисс Галактика в одном лице. — Серьезно?! Но что тогда вы мне предлагали?

— Шоколадку, — и, черт побери, это была истинная правда.

Глава 3. Красота — страшная сила. В буквальном смысле

Из неопубликованного романа Котэ Рины

Исследовательский центр находился в системе Оникса, на планете Оникс-2. Однажды, в миг разудалого отчаяния, которое после дезинтегратора накрывало меня регулярно, я покинула толстые стены научного комплекса и с неделю бродила по безлюдной пустыне.

Кошмарный ночной холод, чрезмерная радиация, ядовитые растения, таившиеся в песке хищники, сверхнавороченные системы охраны, оставшиеся с давней войны минные поля и прочие радости «дикой» жизни мне не угрожали. Даже голод меня не доставал, хотя я отдала бы что угодно за шанс ощутить вкус пищи.

Идеальное состояние, н-да… Это, если что, был сарказм, — пусть я и считала, что положение призрака в миллиард раз лучше положения служащего Зет-категории, бестелесное существование имело и массу отрицательных черт.

Семь дней в пустыне научили меня двум вещам. Первая: даже убеги я на край света, мою проблему это не решит. Вторая: вдали от людей хотелось выть и на шесть лун Оникса-2, и на оба солнца системы.

Я вернулась. Пообещала себе больше не дурить и отнестись к ситуации серьезно.

Мне требовался союзник. Тот, кто, узнав о моих «особенностях», не рванул бы к экзорцистам, а предложил бы решение.

Друг? О нет, в дружбу я не верила. Сказать по правде, за проведенные в Исследовательском центре два с чем-то года я ее вообще не наблюдала.

Оставался шантаж, то бишь снова все возвращалось к профессору Лилиане Эвгении и ее убийце.

— Котя, не смей отступать, — напутствовала я себя, принимаясь за дело. — Расследование — это как написание дипломной. Нужно собрать материал, провести опыты и сделать выводы. Ничего сложного. Даже если что-то пойдет не так, ты ничем не рискуешь. По крайней мере, не сильнее, чем когда ковырялась в розетке, исследовала дезинтегратор или лазила к экспериментальной мине, чтобы увидеть взрыв изнутри.

С чего начать? В книгах, остатки сюжетов которых подбрасывала память, важная роль отводилась уликам. Увы, в моем случае их не существовало. Зато профессор Эвгениа часто пересекалась со служащей Зет-508. Со мной, ага. Порой я забывалась и именовала себя порядковым номером. Проклятый Оникс!

Итак, профессор была привлекательной незамужней женщиной со склонностью к служебным романам. Смерть она встретила при полном параде. Очень сомневаюсь, что в ту роковую ночь в ее планах значилась работа. Оставалось определить вероятную кандидатуру последнего любовника и…

Что будет после «и», я пока не знала.

Компьютер послушно выдавал общедоступную информацию. Всего в Исследовательском центре числилось две тысячи шестьсот служащих. Лилиана Эвгениа принадлежала к классу А. Уверена, она и не взглянула бы на представителя категории ниже Д. Не в ее положении засматриваться на лаборантов, технический персонал или обслугу.

Я оставила лишь высшие классы, и список сократился до девяноста персон.

Минус женщины… Шестьдесят.

Это уже было что-то, но выборка пока оставалась чересчур расплывчатой.

Я продолжила отсекать неподходящие кандидатуры.

Возраст… Хм, в круг симпатий профессора точно не входили ни юные дарования, ни почтенные старцы. Мужчин от двадцати до шестидесяти лет нашлось аж сорок пять.

Дальше — семейное положение. Лилиана Эвгениа принципиально не связывалась с женатыми. Галочка в нужном месте — и вуаля: двадцать претендентов на роль убийцы смотрели на меня с экрана.

Все равно многовато… Стоп! Пятерых рано облысевших и не озаботившихся имплантацией волос ученых смело можно сбрасывать со счетов. А что до остальных… Четверо из них работали в том же блоке, что и профессор Эвгениа.

— Технические неполадки в отделе Б-девять, — гаркнул прямо возле меня охранник, адресуясь передатчику, и я подскочила в испуге. — Проверьте компьютер. Что-то с клавиатурой.

«Я с клавиатурой!» — меня разбирала злость оттого, что я не успела досмотреть сводку.

— Не первый раз? — Он прослушал ответ и нахмурился. — Отключить? — уточнил, тянясь к кабелю.

— Нет! — но, разумеется, никто меня не слышал.

Экран погас, и это было плохо. Шнур в розетку моими невидимыми пальцами не воткнуть, как ни старайся. Придется ждать, пока придут техники, проверят систему, возможно, заменят железо… Проходили, знаем. Это отнимает время, поэтому лучше не попадаться и сворачивать окна при малейшем шорохе.

Честя себя растяпой, я направилась в соседний блок. Там людей побольше, но стоит попытаться урвать немного информации.

Четыре имени… Троих из них я встречала, будучи неприметным работником Зет. Они смотрели на меня как на пустое место. Ну да, как сейчас смотрят все вокруг. Разница в том, что тогда я не смела даже глаз на них поднять, а теперь могу показывать им кукиши. Жаль только, что прозрачность — необходимый атрибут бестелесности.

— У «бибиков» снова проблемы? — в отделе С мигом прознали о сбое и не обошли этот факт вниманием. — Третий раз за неделю… У них там нечистая сила завелась, или что?

Я шлепнула скалозуба в лабораторном халате по шее и с удовлетворением отметила, что он поежился, с опаской коснулся загривка.

— Сквозняк? — пробормотал, потирая бледную кожу.

Отказывать себе в удовольствии немного над ним поиздеваться я не стала. Пощекотала нос, залепила оплеуху… Без толку. Парня уже поглотила работа, и моих прикосновений он попросту не чувствовал.

Похоже, в этом блоке мне нечего ловить… Что ж, не беда. Дождусь ночи. Обязательно кто-нибудь да оставит компьютер включенным. Ну а ночные уборщики на странности техники внимания не обращали. Они вообще вели себя так, словно ничего не видели, кроме мусора. Порой я подозревала, что они — куклы, которых дергает за ниточки некий скрытый за стенами кукловод.

Впрочем, меня занимало другое. Четверо мужчин… Двое — записные красавцы, третий — заместитель директора по прозвищу Хомяк, четвертый известен своими научными открытиями. С кем из них Лилиана Эвгения встречалась в ту ночь?

Касэлона

Идею похода в трюм в компании полуодетого мужчины Леви восприняла в равной степени неохотно и с затаенной надеждой, вот только ни ее планам, ни опасениям не суждено было сбыться. Сэм усадил зареванную офицера Стар на ящик шоколада, демонстративно распаковал другой и оставил ее в обществе шуршащих оберток и услужливо включенной «Зарой» музыки для релакса.

Что с ней делать дальше, он не представлял. С одной стороны, каюты все равно пустовали, да и запасов кормосмеси хватало с избытком. Но альтруистом Райс себя давно уже не считал. Может, будь на месте Леви кто-то другой, желательно — мужчина, он бы и подумал над бескорыстной помощью.

А эта… Видно, что немало хлебнула всякого дерьма и не поверит в простое человеческое сочувствие. Начнет во всем искать скрытый смысл, а не найдя — бегать следом, пытаясь отблагодарить. Оно ему надо? Разумеется, нет.

Но почему-то Сэм не находил слов, чтобы выставить доморощенную «ночную бабочку» за дверь.

— Посетители. — «Заре» было глубоко плевать на душевные терзания хозяина. — Трое. Идет идентификация.

На этот раз Райс не пренебрег информацией и внимательно просмотрел результаты поиска.

Аристэй Волк, сорок один год, офицер полиции Оникса с девятнадцатилетним стажем. Не женат, недвижимостью не владеет, зато имеет транспортное средство категории Эль — проще говоря, старенький четырехместный флаер, прямо сейчас стоящий перед «Касэлоной». К флаеру прилагалась лицензия пилота — о чудо, годная для пассажироперевозок.