Фастфуд - Каменистый Артем - Страница 18

Разумеется, при условии, что ты их открыл при помощи книг.

Но рукопашный бой учить не нужно. Даже обделённому корму дозволено отбиваться без оружия.

Со слоновьей тропы свернули в нехоженый лес. Но, похоже, двигались не наобум, потому что, несмотря на крутизну склона и пересечённую местность, ни разу не пришлось обходить серьёзные преграды. Да и намётанный глаз Грешника то и дело примечал на лесной подстилке неясные отпечатки подошв.

Бактр уже не первый раз здесь ходит, но при этом тропку не натоптал. Шифруется, меняет маршруты, передвигаясь по широкой полосе. Сработает это лишь против самого невнимательного следопыта, но всё равно лишний плюс для выживания.

Спуск затянулся. Может по расстоянию не больше километра, а вот по времени – всё куда значительнее. Если на ровной местности такую дистанцию можно преодолеть минут за десять, не напрягаясь, здесь чуть ли не в два раза больше затратили. Крутизна склона мешала, вынуждая местами двигаться не напрямик, а «змейкой».

И склон этот в итоге оказался бортом речной долины. Сама река обнаружилась внизу. Бактр вывел группу к берегу мелководного потока шириной не больше дюжины метров. Мелкой растительности здесь наблюдалось немного, её кто-то выкосил на корню, расчистив обширное пространство вокруг крохотной хижины, под боком которой пристроился огромный навес.

Араб обернулся и впервые за всё время пути подал голос:

– Это мой лагерь. Ничего не трогайте, если я не разрешу. И не заходите в кусты, там я капканов понаставил.

– Где ты их взял? – спросил Грешник, с интересом осматриваясь по сторонам.

– Они здесь были.

– Так это, получается, хижина охотников? – спросила Рыська.

Бактр покачал головой:

– Не совсем. Я назвал их браконьерами. Я слышал, слонов везде запрещено убивать, а они убивали. Я бивни нашёл. И самих браконьеров тоже нашёл. От них только кости остались.

– Такое здесь бывает, – кивнул Грешник. – А оружие у них было?

– Только нож и мачете. Нож у меня, мачете я продал Сяо.

– Понятно. Так что там насчёт кристаллов и остального?

Бактр указал на реку, вода в которой стремительно струилась над каменистым дном:

– А ещё браконьеры мыли в этой луже золото и драгоценные камни. От них лотки остались и колода из досок. Сейчас я тебе всё покажу.

Сидя на берегу, Бактр указал на воду:

– Я пришёл сюда по реке. Сверху. Там по берегу тропа есть. Тропа плохая, но лучше по ней идти, чем по лесу. Здесь был человек. Участник. И два кота: один очень большой, как барс, второй поменьше. Виверровые коты называются, так телефон про них сказал. Коты мёртвые. Их убил человек. Участник не такой, как мы, а кастовый. Коты успели его порвать, человек был сильно изранен и без сознания. Так и умер, я не смог ему помочь. Над дверью в хижине есть, как бы, полка. На ней я нашёл коробочку с золотым песком и один кристалл. Торговец берёт золото, это все знают, а такой кристалл я увидел впервые. Но понял, что это тоже деньги.

То, что золото – ценность, Грешник услышал впервые, но сделал вид, что относится к тем самым «всем», которые это знают. И в то, что и кастовый участник, и виверровые коты, искалечив друг дружку, умерли сами, без вмешательства араба, тоже попытался поверить с самым невозмутимым видом.

Это не его дело, разбираться, кто кого здесь добивал. Он не судья. Да и неизвестно, как бы сам поступил в ситуации, когда прикончить истекающего кровью участника, – означает заработать шанс на выживание. Судя по тому, что Бактр даже сейчас, на четвёртый день, сражается голыми кулаками, в этой жизни ему не очень-то везло на полезные подарки.

– Взял лоток, начал промывать камни и песок, – продолжил араб. – Если копать вон там и вон там, часто попадаются золотые песчинки. Иногда кристаллы. Они не такие тяжёлые, как золото, но увесистые, сразу с лотка не смываются. Надо в конце внимательно смотреть каждый оставшийся камень. Вот так я их и добываю. Колодой добывать не могу, к ней насос нужен, а я не смог его завести. Наверное, сломан.

– Так ты увидел кристалл, коробочку с золотом, промывочную колоду и лотки, а потом решил попробовать? – уточнил Грешник. – До этого про такую добычу ничего не знал?

Бактр помедлил несколько секунд, пожевал челюстью, после чего нехотя бросил:

– Знал.

– Откуда? Из телефона?

– Нет. Там, – рука рассказчика указала на север. – Река стекает с большой плотины. И недалеко от неё я встретил участников. Они там моют кристаллы и золото. У них подсмотрел, научился. Для этого навык не нужен, любой справится.

– А чего с ними не остался?

– Мне там не понравилось, – неопределённо ответил Бактр.

Грешник не стал выяснять детали, его куда больше волновали другие вопросы:

– Ты далековато от моря ушёл. Откуда-то узнал, что здесь можно по-простому зарабатывать?

Араб покачал головой:

– Нет здесь ничего простого. Моешь и оглядываешься постоянно. Шайтан побери эту воду. Журчит громко. Из-за этого разное мерещится. Везде опасно. И я сюда шёл не затем, чтобы лотком в воде трясти. Я хотел найти дорогу на север.

– Получается, там пройти нельзя? Горы не дают? – уточнил Грешник.

– Почему нельзя? Можно, если ноги есть. Наверное, можно. Там, дальше, водохранилище, за ним ущелье, а в нём река. По ней, наверное, можно пройти. Но не дадут.

– Кто не даст?

– Эти люди, которые в лагере наверху, пытались. Их тогда было шесть человек. Они поднялись по склону, дошли до плотины. И дальше пройти не смогли. Вернулось только четверо. Теперь моют золото с кристаллами и думают, что делать дальше.

– Так что там, у плотины? Кто не даёт пройти? – уточнил Грешник.

– Это были крокодилы, – ответил Бактр. – Их там много, наверху.

– Большие?

– Говорят, не очень. Но ещё говорят, что весь берег покрыт этими тварями. И по суши они носятся так быстро, что трудно убежать. Их догнали. Вот и потеряли троих.

– Троих? Ты ведь говорил, что их вначале было шестеро, а вернулись трое.

– Да, так и было. Наверху, на плотине, ещё одного встретили. Получилось, вернулись четверо.

– И как он там выживал?

– Не он, а она. Девушка из другой группы. Они вышли к берегу озера дальше, не с юга, а с запада. Пытались где-то там через горы перебраться, но не получилось. Спустились к озеру, нашли там причал с лодками. Это то водохранилище, которое за плотиной. Добрались до начала озера, на севере. Там в него река втекает. Река такая же мелкая, много камней и упавших деревьев, дальше на лодке не смогли пройти. Бросили её. Шли пешком, пока не наткнулись на обезьян. Не макаки, как здесь, а хуже. Больше размером, много, злые. Пришлось бежать. До лодки добежала только она. Ей повезло, в воду обезьяны не полезли. Вернулась назад, но не нашла тот берег с причалом. Говорит, там очень сложные берега, как лабиринт. И почти везде скалы, обрывы, трудно выбраться. Было темно, пропустила нужную протоку. Поплыла дальше, до дамбы добралась. Там тоже причал есть. Вышла на берег, сразу появились крокодилы. На дамбе есть какие-то постройки. Что-то техническое, я не разбираюсь. Снова повезло ей, на крышу залезла, не достали. Представляешь?

– Да, везучая, – признал Грешник.

– Это ещё не всё. Ей потом ещё раз повезло. Когда пришли те шестеро, крокодилы перестали её сторожить, погнались за ними. Она не растерялась, спустилась и успела до леса добраться. А потом пошла вниз по реке. Так и наткнулась на тех троих выживших. Поэтому их четверо стало. Это она мне сказала, что через горы, наверное, можно перебраться. Они со склона, перед тем как спуститься к озеру, видели, что ущелье с рекой прорезает их полностью. Так им показалось, она не уверена.

– И почему они по склону не перебрались? Зачем спустились к озеру?

– Ты видел горы вдали? – спросил Бактр и сам же ответил: – Они не очень высокие, но обрывы со всех сторон. Это даже не горы, а широкие колонны. Скалы и обрывы, скалы и обрывы. Где-то можно пройти, но недалеко. Они потеряли время, но проход не нашли. Надоело искать, спустились к воде. Та девушка говорила, что даже если дальше, по реке, берега в обрывах, можно попробовать идти по самой реке. Она мелкая, как и здесь. Я тут только одну яму нашёл, где мне по грудь. Почти везде по колено или меньше. Там, наверное, также.