Смерти больше нет - Potapkin Dmitrij - Страница 4

Фёдор вперил взгляд в устройство на левом запястье, что вело учёт дней, проведённых человеком в одиночестве. Нынешняя прошивка была очень неудобна, заставляя довольствоваться ограниченным функционалом. Но большее, при его достатке, и не предназначалось. В обществе укоренилась мысль, что чем ты богаче – тем более устойчивая у тебя психика.

– С чего мне начать? – ответ Фёдора обернулся очередной зубастой улыбкой на лице босса.

– Я пришлю тебе все инструкции. Спасибо, Фёдор, выручаешь! – они пожали друг другу руки.

Промченко уже собрался покинуть холл, когда его окликнул Виктор Робертович.

– Работай из дома. Так же ведь удобнее? – Фёдор кивнул в ответ, но тут же одумался и недоумённо посмотрел на босса.

– А что мне делать с этой штуковиной? – его взгляд опустился на «счётчик». – Живу я один, с соседями не общаюсь. У меня не будет проблем?

– Давай не драматизируй, Фёдор, – начальник похлопал подчинённого по плечу. – Какое у тебя ограничение?

– Не более десяти дней без контакта с людьми из списка близких, – отчеканил Промченко.

– Значит, решаем таким образом. Я лично буду ждать тебя с отчётом раз в неделю. Усёк? – Фёдор кивнул. Но, чтобы «счётчик» не беспокоил тебя лишний раз, сделаю тебе завтра разрешение на то, чтобы звонки и виртуальные встречи засчитывались как реальные.

– Спасибо вам, это будет крайне удобно, – Промченко натянул на лицо самую благодарную улыбку, на которую был способен.

– Спасибо в карман не положишь. Понимаешь, о чём я? – Фёдор увёл руки за спину, растерев вспотевшие ладони. – Мне нужен результат, максимальный во всех аспектах. Не справишься – будем прощаться, и крайне болезненно.

– Я понял вас, Виктор Робертович, – Промченко начал пятиться назад, подметив, что босс явно утомился разговором с таким простолюдином, как он.

– Через неделю – ты на этом же месте с отчётом. Квадролёт можешь оставлять на моей стоянке, – босс указал рукой на личную площадку, – нечего тратить время на поездки в лифте. Свободен.

Промченко прошёл к выходу из апартаментов Виктора Робертовича с довольной улыбкой на лице, что моментально стёр, едва войдя в лифт.

Глава вторая

Лишь к вечеру пятого дня Фёдор смог с облегчением откинуться в кресле, взирая на запуск первой готовой нейросети. Бегающие в окнах цифры сообщали о передаче огромных объёмов информации на серверы компании, где их обрабатывали при помощи бОльших мощностей, чем могли себе позволить три спаянные в один компьютера Промченко.

Мужчина развёл затёкшими руками, отведя в стороны дуговые мониторы, что окружали его со всех сторон, заключив в подобие неполной сферы. На экранах был запущен видеоряд заснеженной деревни – лёгкая метель раскидывала почти невесомую манку с крыш домов, что походили дымящимися трубами и оранжевыми глазками-окнами на огромных домовых. Укрывшись белым одеялом они, убаюканные красивой фортепианной музыкой, мирно посапывали средь глуши.

Рабочий стол был усеян кружками с засохшими кофейными пятнами на дне. Схватив их в охапку, Фёдор пошёл на кухню. Его жилище располагалось на самой вершине микро-высотки – в здании было всего 40 этажей и оно могло показаться карликом, если бы стояло рядом с небоскрёбами центра. Но здесь, в жилых районах, ценили простор и вид. Огромный дом был в форме гигантского красно-коричневого кирпича, с небольшой шапочкой из пентхаусов. Здесь располагались самые дорогие квартиры, с выходом на крышу и личной стоянкой для квадролётов.

Весь дом, словно огромный медведь в спячке, приютился под снежным покровом.

Ручка на окне щелкнула и, прикрывшись халатом поверх шорт и майки, Фёдор вышел на крышу. Ветер проникал острыми иглами внутрь тела, игнорируя махровую ткань. Ноги в тапочках утопали в наваленном снеге, отчего мужчина старался идти почти на цыпочках. Было холодно – именно то, что нужно после пяти безвылазных рабочих дней.

На стенах соседних строений уже сияли новогодние неоновые огни и вывески. Стеклянным коридором спускались они вниз по широкой улице, доходя до парка и леса, что шёл с ним бок о бок. Деревья тоже светились праздничным настроением, развлекая гуляк и людей на катке. С него доносилась весёлая музыка.

В кармашке халата загудел звонком телефон. Фёдор щёлкнул по наушнику в ухе.

– Федь, привет, – в динамике зазвучал голос подруги. – Как у тебя дела? Совсем пропал…

– Поля, привет! Рад тебя слышать. Да, что-то совсем закопался в работе. Виктор Робертович поручил закончить за две недели – вот, стараюсь успеть, – Промченко поплотнее укутался в халат, покачиваясь из стороны в сторону, будто в ритм музыке.

– На шею он тебе сел, – голос девушки казался раздражённым. – И ты у меня в отделе работаешь, как-никак. Или забыл?

– Я не забыл. Прости, Полин…сама ведь понимаешь, – Фёдор стеснительно переминался с ноги на ногу, – денежка сама себя не заработает. Порой стыдно перед вами, что мне ради отпуска в долги приходится лезть.

– A ты бы квартиру поменьше взял, у тебя и денег больше оставалось бы, – Полина отвлеклась на шум позади, закрыв телефон рукой. – Тебе привет от Игоря и Веры.

– Дядь Федь, здрасьте! – В ухе прозвенел детский голос.

– Привет, Верочка! – Также громко ответил мужчина и рассмеялся.

– Бегите-бегите отсюда, дайте поговорить, – через пару секунд шум в телефонной трубке успокоился.

– Квартиру менять не буду, Полин. Ты сама всё замечательно понимаешь – это наследство, все, что осталось от семьи.

– Ладно, как знаешь. Ты мужик взрослый, умный – сам решишь, что для тебя лучше, a что нет. Но с Робертовичем осторожнее – скользкий он тип, – последнюю фразу девушка произнесла шёпотом.

– Я за себя постоять умею, – Фёдор прошёл внутрь дома, кинув прочь мокрые тапочки.

– Мы с Игорем хотим мотнуть в горы на праздники – поедешь с нами?

– A Верочку на кого оставите?

– С ней уже всё решено – посидит пару недель у бабушки. Ничего страшного не произойдёт, – Полина довольно ухмыльнулась.

– Я в деле! – ответил Промченко. – Но, чур, в этот раз, я плачу за себя сам – никаких долгов!

– Как пожелаешь – можешь и за нас вкинуть. Тебе босс, наверное, горы золотые пообещал уже?

– Может и не горы, но на хорошую жизнь хватит, – мужчина вновь вернулся на рабочее место, закрывшись экранами от мира. – Мне уже осточертело жить в долгах, как в шелках.

– Я уже тысячу раз тебе говорила, как можно решить эту проблему! – голос Полины зазвучал так, будто принадлежал строгой школьной учительнице, решившей отчитать юного сорванца.

– Продавать ничего не буду, я же говорил…

– Тогда разберись уже со своими штрафами! Пойди на улицу, прогуляйся, посиди в кафе, потанцуй в клубе и заведи себе еще друзей да девушку! – на фоне было слышно, как женщина перешла из одной комнаты в другую и закрыла дверь. – Какого хера ты это терпишь? Сколько у тебя людей в списке близких?

– Ну, дай ка я проверю, вдруг что изменилось, – ехидно добавил Промченко и потряс левой рукой, отчего экран на его «счётчике» загорелся. Зажав телефон между ухом и плечом, тот провёл несколько раз по экрану устройства и нашёл желанный «список». – A, нет, всё также как и было прежде. Три имени: твоё, Игоря и Верочки.

– И ты считаешь это нормой?

– Меня вполне устраивает, что мой список «близких» ограничивается лишь по-настоящему родными мне людьми! – Фёдор слегка повысил голос, упрямо настаивая на своей правоте. – И никакого кривого коллегу или зануду-соседа я туда добавлять не буду.

– Упрямый баран. Дотянул бы хотя бы до пяти имён, штрафовали бы меньше. Пойми, Федя – такое время, людям нужны друзья!

– И они у меня есть! A делать хоть что-то через силу я не привык… такая уж у меня натура.

– Порой надо применять в речи такое слово как «надо», – Полина тяжело выдохнула. – Ты ж пойми, я о тебе переживаю. Я не поругать тебя хочу – помочь.

– Знаю, знаю. Друг я, конечно, не подарок… но, буду стараться, и становиться лучше. Окей?