Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

(не)хорошая девочка (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta" - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

Чемодана нет, а желание его собрать есть. Покидать все самое необходимое и броситься прочь отсюда, туда, где Баринов меня не найдет.

Пока есть время…

Интересно, есть вообще такое место?

Мы уже попаслись у окна, уже увидели, как очухался громила, как заботливо он “погрузил” Баринова на заднее сиденье машины, и как они уехали. Видимо, отправились чинить Бариновскую физиономию. Это оказалось более актуальной проблемой, чем повторные попытки моего отлова. Да и слава всем богам, которые надо мной сжалились.

— Нам, наверное, надо сваливать отсюда, — вполголоса произносит Маринка. — Или ментов сразу вызывать. Я же сомневаюсь, что они не вернутся.

Вот и что тут скажешь — моя подруга, мои же мысли и озвучивает. Видимо, у Маринки тоже было настроение сбежать куда-нибудь. Куда? К каким-нибудь знакомым в универское общежитие? Ага, прям так нас туда и пустили, там комменда злющая.

— Вернутся, конечно, — Иван пожимает плечами и протягивает Маринке пустую чашку. — Я только время выигрывал. Налей еще чаю, конфетка.

У Маринки на его “конфетку” дергается глаз. Впрочем, чай она наливает, молча, бухает в чашку три ложки сахара, мы уже знаем, что наш спаситель любит такой сладкий чай, чтобы все внутренности слипались от одного только взгляда на чашку.

— Так что, нам вещи собирать? — нерешительно спрашиваю я. Почему я вообще спрашиваю? По идее — это же наше дело, но мужик этот… Он почему-то кажется заинтересованным лицом, я правда не понимаю почему. Но… Он окликал Баринова по имени. Значит, знал, с кем имеет дело. Он очень четко добился нашего освобождения, и я сомневаюсь, что ему была нужна наша помощь. Да и сейчас, сидел он здесь, абсолютно никуда не торопясь, что вообще-то не свойственно мужчинам его возраста.

— Дальше будут разбираться на другом уровне. Сидите ровно, девочки, начальство не сказало делать ноги — значит, мы их делать пока не будем, — тем временем терпеливо сообщил нам с Маринкой Иван.

— Начальство? — осторожно переспрашиваю я, старательно превозмогая собственную трясучку. — Вас случайно не Дягилев ли прислал?

Нет, можно, конечно, подумать, что мой отец решил, что я поехала к Маринке и послал туда своего человека, но… Но почему-то мне кажется, что он скорей всего Сереженьке бы раньше сообщил, где я, если бы знал. Блин, как же паршиво мы с ним вчера поговорили…

Иван смотрит на меня, щурит веселые глаза.

— Думаешь, зря прислал? — насмешливо спрашивает он. — Думаешь, не стоило?

Я качнула головой. Нет, я так не думала. Помощь нам с Маринкой пришлась очень кстати.

И все-таки Дягилев…

Я только выдохнула, расслабилась, а Вадим Несторович уже меня выследил. И приставил человека, чтобы следить дальше. Капец. К вопросу: ну вот нахрена ему это вообще сдалось? Я сомневаюсь, что в Москве прям были перебои с готовыми к сексу девушками, и что у него там случилось глубокое чувство с одного взгляда на мои заячьи уши.

Но, тем не менее — ему это сдалось, почему-то. Он будто снова натянул поводок на моем ошейнике. Будто шепнул мне на ухо своим глубоким, почти парализующим шепотом: ”Я рядом, зайка”.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я пыталась удержать себя в руках, но от этих мыслей меня натурально бросило в жар. И так-то голова кружилась, а тут еще это. Блин, все-таки я ужасно хочу полежать. И поспать…

— Зачем Дягилеву приставлять ко мне охрану и решать мои проблемы? — произнесла я, пока мои пальцы мяли край Маринкиной скатерти.

Иван, уже успевший вновь повернуться к Маринке, бросил на меня косой взгляд.

— Босс передо мной не отчитывается, — сухо сообщил он. — Подожди, он приедет часа через два, спросишь у него лично.

Сердце мое подскочило как заяц, и кажется, застряло где-то в горле.

Приедет? Лично?

А можно как-то без этого?

Только Вадима Несторовича лично для полного счастья мне сейчас и не хватает!

Разумеется, моего личного мнения Дягилеву не хватает так же, как и мне — его присутствия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Разумеется, он приезжает — через два часа, как и сказал Иван. Я, сидящая на кухонном подоконнике, прекрасно вижу его серебристый мерс, паркующийся у Маринки под окнами, и темный затылок его, выходящего из машины, я вижу тоже. С четырнадцатого этажа, такой мелкий, но все-равно узнаваемый. И он звонит в домофон…

Все уже знает, и номер квартиры в том числе. Боже, в этом мире хоть где-нибудь можно спрятаться?

— Марин, может, не надо ему открывать? — слабо спрашиваю я, надеясь хоть на какую-то поддержку от подруги.

— Может, не надо было Баринову звонить? — едко откликается Маринка. — Нет уж, Сонь, надо хотя бы спасибо сказать. И узнать, что нам с тобой делать дальше.

Ага. Надо. Очень надо.

Вот только я отчаянно хочу спрятаться куда-нибудь в шкаф. А лучше выпрыгнуть с балкона. Опять?! Не опять, а снова, Соня!

Две минуты, пока он поднимается в лифте, проходят омерзительно быстро. Я только один раз успела вдохнуть, а звонок уже начинает пронзительно крякать.

Иван от этого звонка начинает ржать, прикрывая глаза ладонью.

— Иди, открывай, — ворчливо бросает Маринка и с вызовом смотрит на сидящего на табуретке Ивана. — Что смешного? Расскажите, я тоже хочу посмеяться.

Я не слушаю, о чем они там продолжают разговаривать, выхожу на своих слабеющих ногах в прихожую, но краем уха задеваю очередное: “Ох, конфетка…”

Ничего не скажешь, Иван, кажется, очень любит нарываться на неприятности. Именовать Маринку именно так — это же еще додуматься надо.

Ноги, пальцы — меня не слушается все, абсолютно. И сердце лихорадочно барабанит где-то в саднящем горле.

Впрочем, со второго раза мне удается справиться с ключами. И дверь открыть, хотя именно этого я боюсь сильнее всего.

Дягилев стоит там. И боже, я вздрагиваю от одного только его взгляда. Спокойного, уверенного взгляда, который обшаривает меня так по-свойски, будто я принадлежу ему. И меня это жутко бесит, но в то же время, что-то во мне сладко замирает от этой мысли.

Я принадлежу ему.

Чушь, конечно, но из-за этой чуши у меня покалывает на кончиках пальцев.

— Добрый вечер, — мягко улыбается Дягилев. — Зайка пригласит Хозяина войти?

— Д-да, входите, — оторопело выдыхаю я и только по кривой усмешке Дягилева понимаю, что лажанула. Нужно было сказать это самой, без этих идиотских эпитетов, не подыгрывать, а так вышло… Вышло, будто я согласна называть его Хозяином. Тьфу. Соня Афанасьева — человек-провал. Да не просто провал, а провал тысячелетия.

Я делаю два шага назад, Дягилев — вперед. Вроде просто вошел в квартиру, а ощущение — будто на мою территорию вошли вражеские войска.

Опустил на торчащую в прихожей табуретку дипломат, глянул на меня искоса, а потом скользнул пальцами по выключателю, вырубая свет.

— Зачем? — тихо пискнула я, а потом он шагает ко мне, заставляя прижаться к стене спиной. И темнота окутывает нас с головой. Я не вижу его глаз в этом полумраке, но чувствую дыхание на своей коже. И у меня бегут мурашки от этой близости. С ума можно сойти.

— За этим… — хрипло шепчет Вадим, едва касаясь моего уха губами.

Он не касается меня. Не лапает, как вчера в машине. Даже не целует, просто стоит рядом, заставляя мою душу замереть от волнения, просто ласкает дыханием мою кожу, будоража, обещая доставить мне в тысячу раз больше удовольствия, если я ему сдамся. А ведь я дурею уже от этого. Глупая Соня, дурацкая Соня. Почему ты на это так сильно ведешься? Неужели так лестно быть игрушкой этого наглого типа?

Лестно — не лестно, но до темноты в глазах жарко.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я надеюсь, вы там не трахаетесь прямо в моей прихожей? — раздается из кухни Маринкин голос. — Потому что если да, то делайте это хотя бы со звуком, я тоже хочу получить свой процент удовольствия.

Дягилев еще секунду тянет, но все-таки отстраняется, давая мне шанс вздохнуть и попытаться сбросить с себя эту странную негу. Снимает пальто, бросает его небрежно на ту же табуретку.