Колхозное строительство 5 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 13

В дальние края,

Станем новосёлами

И ты, и я.

Пётр выбрал себе собеседника. Шелепин — интриган, с ним в следующий раз. Устинов… Попроще товарищ, хотя точно не дурак — дураки в этом кабинете не сидят.

— Дмитрий Фёдорович, давайте по жилью поговорим. Есть в Краснотурьинске Богословский алюминиевый завод, он в числе товаров народного потребления выпускает так называемое оцилиндрованное бревно. Просто берётся бревно и обтачивается на токарном станке, потом на другом станке делается чашка и канавка. Два человека за один день полностью собирают сруб, вместе с полом и рамами, на следующий день — крыша. Бригада из десяти человек, безо всяких кранов и прочей техники, за один день сдаёт дом под ключ, вместе с чугунной печью — правда, сначала нужен фундамент. По этой технологии в Краснотурьинске уже возведён целый посёлок. Кроме того, построены санаторий и детский пионерский лагерь в Трускавце.

Теперь про усадку и ведение сырых брёвен. Над окнами и дверью остаётся специальный зазор, который временно заделывают мхом или ветошью. Когда дом через год сядет, зазор практически исчезает. Вес дома не даст брёвнам сильно гулять — их, конечно, немного поведёт, но просто на следующий год нужно дополнительно проконопатить паклей. Ну и, прямо скажем, уж на всей территории СССР можно найти и вполне сухие брёвна из срубленного прошлой зимой леса. Не нужно везти людей в поле, и не придётся им жить в палатках — построим им шикарные, тёплые деревянные дома.

Есть и другой способ — так называемые финские домики. Целые панели по специальной технологии собираются из досок прямо на лесообрабатывающих заводах, а потом на месте бригада из нескольких человек легко собирает дом за пару дней.

Теперь про палатки. А можно, я поинтересуюсь — а как тысячи и тысячи, даже миллионы людей отправляли на Целину? Их куда селили? Там не фашисты загоняли людей в палатки, причём на несколько лет. И только титанические усилия Леонида Ильича позволили не угробить всех этих людей, а построить им нормальные дома. Что же Хрущёва фашистом-то не обзывали? Ссыкотно было?

— Ну ты, Пётр Миронович, слова-то выбирай, — довольный, как кот, объевшийся сметаны, пробубнил Генсек.

— И правда, что вы себе позволяете? — взвизгнул Устинов.

— И правда — правду позволяю. Дальше давайте пойдём. Про врачей. Конечно же, в любом месте, где живут люди, нужны врачи, нужны учителя, нужны библиотекари, завхозы — и прочая, и прочая. И надо не загонять их туда, а создать условия, чтобы человек сам захотел туда поехать. Пусть будет повышенная зарплата. Ввести северный коэффициент для республики — скажем, единицу. У тебя оклад, как у врача, сто пятьдесят рублей, а получаешь триста. Уверен, найдутся желающие — и ещё выбирать будем только кандидатов наук.

Дальше. Что у нас, все евреи — врачи? Все два миллиона? Вы сейчас зачем тут людей в заблуждение вводите? Там очень много крестьян, целые деревни. И в Израиле в основном как раз в кибуцах люди работают — а это типа наших колхозов. Так неужели мы не найдём во всей стране, плюс в Польше с Чехословакией и Венгрией, несколько тысяч крестьян? В Израиле же несколько сотен тысяч нашли! Неужто мы не изыщем в целой стране средств, чтобы построить там людям дома, библиотеки, больницы? Организовать самые современные МТС, построить туда несколько километров железной дороги и небольшой аэропорт с одной длинной полосой — из Америки большие самолёты принимать? Вы так не верите в нашу страну?

Ну, и про столыпинские вагоны. У нас вполне хватит обычных пассажирских, а вещи отправить можно — и нужно — контейнерами, и сделать так, чтобы вагоны, что эти контейнеры везут, были бы прицеплены к вагонам с переселенцами. Приехал — бам, а твои вещи уже тут.

Чем ещё туда людей заманить, а не загнать? Предложить всем, кто переедет и отработает три года, новый «жигулёнок» — как раз к этому времени завод заработает. Квартира или дом, двойная зарплата, машина — да у нас из-за границы, из Израиля, люди станут в эту республику проситься!

Теперь отвечу вам, Александр Николаевич. Просить у заграницы с протянутой рукой? Ну, дурак, — Пётр выделил это слово, — так бы и сделал. Но ведь тут дураков нет! Нужно сделать с точностью до наоборот. Нужно, чтобы они сами предложили помощь, а мы за это с них ещё и чего-нибудь стребовали. Пример: вот нельзя из-за санкций поставлять нам оборудование. И что тогда? Да в США мощнейшее еврейское лобби! Они, если сильно захотят, вообще санкции отменят. Как это сделать?

Давайте прикинем. Нужно не просто выращивать там зерно, а возродить те самые агрогородки, которые у них не получились в тридцатых годах. Нужно построить достаточно элеваторов и зернохранилищ, мукомольные заводы. Устроить фабрики для производства макарон, печенья и галет — и позвать журналистов. Вот, мол, хотели всё это на современном оборудовании выпускать, но санкции США не позволяют закупить самое современное оборудование. США не дают развиваться новой еврейской республике, вставляют ей палки в колеса. Я позабочусь, чтобы все газеты напечатали! На это у меня средств и людей за рубежами хватит. Не всё ещё — нужно снять рекламные фильмы, только не как про целину и про первую попытку, а настоящие — с красивыми домами, с новыми школами, с еврейскими праздниками, с чистой, незамусоренной природой, с рыбалкой бесподобной. Солнечные, красивые фильмы. И обязательно снять силами лучших мировых режиссёров художественную картину: как молодёжь хочет перебраться в новую республику, а старые евреи каркают, что опять обманут, что в землянки да палатки. Поругаются, в слёзы — и решаются юноша и девушка отправиться вопреки воле родителей. Приезжают — а там рай! Нужен какой-нибудь небольшой инцидент — ну там китайцы границу нарушили и пытаются девушку изнасиловать, а парень из ружья охотничьего их убил и девчонку спас. Она пусть будет из Венгрии, а он из Белоруссии. Любовь-морковь. Свадьба.

Вот как поступил бы настоящий коммунист! И тогда американо-еврейское лобби, подогретое газетами, само предложит оборудование и деньги, и будет закупать галеты для армии США, и на выручку республика станет покупать одежду и электроприборы, и люди будут мечтать туда переселиться. Не в Израиль — а в Биробиджан! А ещё снять фильм про непрекращающуюся войну на Ближнем востоке, где арабы убивают евреев. Хороший, дорогой фильм, хорошими, дорогими режиссёрами. И показать всю эту кровь всему миру! Не знаю, много ли будет желающих променять Биробиджан на пески и смерть.

Ответил я на ваши вопросы, товарищ Шелепин? Вы ведь профсоюзами заведуете — так пусть профсоюзы своими деньгами помогут будущей республике! Пусть организуют движение помощи переселенцам. Должны же они работать начать, а не только взносы собирать.

— Да ты, мальчишка, как смеешь! — взвился Железный Шурик.

— Оба-на — а не то же самое вам Ворошилов десять лет назад сказал? Что вы за эти десять лет сделали для страны? Врагов народа на свободу выпустили, всех этих лесных братьев и бандеровцев? Амнистию им, ссукам, за то, что комсомольцев убивали и коммунистов, за то, что целые деревни сжигали? Бездумно всех на свободу. Работать и разбираться было лень?

— Петро, ты шашку-то засунь в ножны, — улыбающийся Брежнев хлопнул ладонью по столу.

Глава 8

Событие девятнадцатое

Когнитивный диссонанс — это когда Жириновский называет Зеленского клоуном.

А вы заметили, что после того, как в Госдуме появился Валуев, Жириновский перестал там драться?

Мерц Фердинанд Яковлевич, начальник Контрольной комиссии Министерства сельского хозяйства, принёс три папки. Все разных цветов. Где только достал?

«И чего в красненькой»? — так и хотелось спросить. Красный цвет — либо опасность, либо награда, в СССР-то. Ещё были зелёная и простая бумажная — серо-белая. Встречи происходили почти еженедельно, по пятницам — если, конечно, Пётр не убывал в какую-нибудь очередную Англию. В этот раз был дома. Филипповна принесла чайку. Пётр попросил Машу перед концертом — было два дня — купить Непейводе дорогой офисный костюм. Специально чуть раньше ведь прилетели. Что ничем хорошим вояж не закончится — предсказал бы любой экстрасенс, даже дипломированный потомственный колдун из XXI века — поэтому за шмотками сходили до концерта, а не после. Денег хозяин стадиона выделил чуть. Если учесть, что он заработал миллион фунтов, то выделение ста тысяч фунтиков, согласно договору аренды — сущие пустяки. Для сотни же советских делегатов слёта талантов — огромные деньги! Все витрины смели, даже и в ювелирных магазинах. 40–50 фунтов — это нормальная месячная зарплата жителя туманного Альбиона, а здесь — каждому почти по тысяче! Три машины купить можно. Бибику в салон самолёта не сунешь, да и стиральную машину тоже, потому — шмотки и золото. До последнего шиллинга, отберут ведь на таможне.