Терпи, неудачница! (СИ) - Иванова Ксюша - Страница 36

    Темно-русые волосы отрасли и были модно подстрижены, и такой - растрепанный с челкой на лбу он казался мне еще красивее! Выгоревшие от солнца ресницы лежат на щеках... Надо будет осмотреться в этом городе. Может, тут наблюдается нехватка в женщинах, если такого мужика упустили, не охомутали сразу же? Или просто он именно мне был предназначен? Вот в это хотелось бы верить. 

   Невыносимая, болезненная нежность переполняла сердце. Глядя на Сашу, я просто не могла не касаться его... И трогала, гладила пальцами красивые руки, чертила дорожки от шеи по позвоночнику вниз. И мне становилось мало простых прикосновений. Забыв, что могу разбудить, я целовала плечи, спину, а потом спустилась ниже к той части его тела, которая нравилась мне всегда. И, не сдержавшись, легко прикусила кожу на резко сжавшейся ягодице. Он взвился на кровати. И я, не успев отреагировать, в мгновение ока оказалась прижатой животом к постели.

    - Сумасшедшая... Я вообще-то на самом деле спал! А если бы ударил тебя нечаянно? Разве можно так с мужчинами... кусаешься... пристаешь.. - мурлыкал, как большой кот, на ушко.

   - Скажи еще, что не понравилось! - в подушку прошипела я.

   - Конечно нет! 

   - Но некоторые части твоего тела вполне положительно отреагировали на мои действия.

    Это я знала наверняка, потому что именно той частью, на которую я намекала, он упирался мне в ягодицу. 

   - Это просто физиологическая особенность мужского организма. Называется - "утренний стояк".

   - Пошляк, - я старалась, чтобы голос звучал обиженно и недовольно, но улыбка помимо воли растягивала губы. - И как ты с этой особенностью организма собираешься справляться?

   - С твоей помощью, конечно. Раз уж ты здесь.

   Я пыталась вырваться, но зафиксированные за спиной руки были крепко зажаты. А его губы уже ласкали шею. И я снова хотела его. И нет, чтобы помолчать, продолжала спорить:

   - То есть, если меня не было бы, ты решил бы эту проблему как-то по-другому?

  Он неожиданно замер.

   - Ты на что намекаешь? На другую женщину? - потом засмеялся и, продолжая целовать мою спину, сказал. - А, я понял! Тебе интересно посмотреть, как я это делаю сам?

   Картинка, тут же возникшая перед моими глазами, заставила меня заерзать на кровати, подстараиваясь под его тело, подвигаясь так, чтобы ему было удобно... 

    Но неожиданно в дверь постучали. Сашины руки, удерживающие меня, разжались и я испуганно заметалась по кровати, пытаясь найти простыню, которой мы с ним укрывались ночью. Он сначала просто улыбался, наблюдая за мной, а потом хохотал в голос, пока, наконец, не смог говорить:

    - Точно сумасшедшая! Дверь замкнута, никто не войдет сюда. 

    И я бы, конечно, обиделась, если бы он не прижал меня к себе, если бы, махнув рукой в сторону двери, не сказал тихонько:

   - Они просто поняли, что мы уже проснулись. Да плевать! Подождут. На чем мы там остановились? - а потом  тихонько добавил, глядя в мои глаза. - Люблю тебя. Очень тебя люблю...

   ... Замечательный день. Потрясающий город. Любимый мужчина рядом. Ребенок, восторженно глазеющий с заднего сиденья Сашиной машины и пока не выражающий никакого негатива... 

    Этот день был только наш. Для меня он был наполнен не только новыми впечатлениями и вкусами, новыми запахами и людьми, но и моими собственными чувствами, моими ощущениями. И было непривычно и ново желание Саши постоянно держать меня за руку, даже за рулем. Было трогательно и волнительно в любом помещении, куда бы мы не вошли, будь то кафе, или магазин, вдруг оказываться в его объятиях, на виду у чужих людей каждый раз быть прижатой спиной к его груди. И пока мы с Варькой покупали все то, что привезти с собой не смогли, я ощущула на себе его горящий взгляд, и сама повсюду искала его глазами. Как я вообще жила без этого? Как я жила без него? Да ради этого одного дня стоило все бросить! 

  И только одна мысль не давала мне покоя, почему я не сказала ему о ребенке? Купленный еще перед отлетом тест показал две четкие полоски, но у врача я побывать не успела. Ладно, не сказала по телефону, но почему смолчала ночью, почему не обрадовала его? Ведь он обрадовался бы! Или... нет? 

    Мария Васильевна, несмотря на уговоры, вечером засобиралась домой, оставив нам набитый под завязку различными уже готовыми блюдами, холодильник. И было заметно, что ей уезжать не хочется. И более того, мне тоже этого не хотелось. В ее присутствии я не испытывала смущения, неловкости. Наоборот, она оказалась женщиной веселой, общительной, доброй, но при этом тактичной и внимательной. 

     Пока Саша в детской комнате собирал купленный сегодня компьютерный стол, а Варька искала в ноутбуке ближайшие к дому школы - завтра было решено идти сдаваться, все-таки учеба уже началась, я разогревала ужин, заваривала чай и с радостью поглядывала в окошко на потрясающий вид вечернего города. Именно в этот момент в двери позвонили. 

    По привычке я метнулась в коридор. И уже открывая двери, вспомнила, что, кроме Марии Васильевны, я в городе пока никого не знаю. И может быть, не нужно было бы пока строить из себя хозяйку. Но уже было поздно. За дверью стоял тот самый мужчина, который на вертолете забирал нас из леса. Он удивленно поднял бровь:

    - Евгения, если не ошибаюсь?

   - Да. Здравствуйте! Проходите! - я испытывала неловкость - ведь вроде бы приглашала незнакомого мне человека в пока ещё чужой для меня дом. Но с другой стороны, это же - элементарная вежливость! 

     Он отрицательно покачал головой:

    - Позовите Морозова!

    - Хм, - раздалось за моей спиной. - Что ты хотел?

    Тот факт, что Саша недоволен, был четко написан на его лице. Вопрос только - чем, моим самоуправством в его доме или приходом его коллеги? И я поспешила покинуть прихожую, предоставив мужчинам разбираться самим - при предыдущей их встрече они выглядели друзьями.

    Выходя, оглянулась и обратила внимание, что Саша не пригласил гостя в дом, а почему-то вышел вслед за ним на площадку. И ругая себя за любопытство на чем свет стоит, я все-таки вернулась в прихожую и подошла к двери. Она была закрыта неплотно. И, наверное, это - низко и подло, и, наверное, так нормальные люди не поступают, но я не смогла удержаться и осторожно шагнула ближе. 

    - Что ты хотел? - Саша говорил напряженно и глухо.

   - После того, что я сейчас увидел, то, что я хотел до этого уже не актуально. А ты молодец! Хорошо придумал! Ты заплатил ей? Или нет, постой, я понял - ты просто трахаешь её! 

    - Заткнись! 

    - Да чего ты, Саня? Я же рад за тебя! Правда! Я и ехал к тебе, чтобы предложить свою помощь. Но ты сам справился! 

    - Это - не то, что ты думаешь.

   Я абсолютно ничего не понимала. Но одно мне было ясно абсолютно точно - они говорили обо мне. Картинка в моей голове сложилась немного позже, когда Саша с виноватым видом зашел на кухню, куда я отправилась домывать посуду.

44.

    Мне был неприятен тон, которым со мной говорит Игорь. Мне были неприятны его интонации и тот смысл, который он вкладывал в слова, когда речь шла о Жене. Да, мне нужен был свидетель на суде. Свидетель именно из этой, моей последней туристической группы. При наличии такого человека, и в случае если он будет говорить то, что скажет мой адвокат, меня ждет максимум штраф. Иначе - я вполне могу сесть. 

     Вся загвоздка в этом деле была именно в том, что пострадавшими оказались жители соседнего государства. И если представить ситуацию так, как пытался сделать адвокат, нанятый китайцами, по всему выходило, что я хотел нанести вред жителям этой страны. И самое главное, в деле неожиданно оказались показания моих "друзей" Игоря и Ильи, в которых значилось, что несколько месяцев назад, во время нашего с ними общего распития спиртных напитков, я негативно высказывался о китайцах, как о народе в целом, и о тех,  кто путешествует именно к Байкалу, в частности.