Попаданка в царство фейри (СИ) - Иванова Инесса - Страница 41

— Это может быть женщина? — удивилась я.

— Вполне, — прошептал Кайден и коснулся губами моего уха. Через мгновение он спустился ниже, а я запрокинула голову, позволяя себя целовать. Ожидая вполне логичного продолжения, запустила пальцы в шелковистые волосы фейри, но внезапно всё закончилось:

— Не распаляй меня, Дивона, — отстранился он и посмотел смеющимися глазами. Бесконечно мудрыми и в то же время молодыми. — Сейчас время копить силы, а не тратить их, пусть и на такую прекрасную призванную, как ты.

— Вы все такие льстивые, или только ты? — спросила я, незаметно перейдя на личное обращение. В конце концов, мы были слишком близки, уж не говоря о том, что стали соучастниками.

Кайден хотел уже ответить, но, прислушавшись, приложил палец к губам. Я оглянулась, но ничего странного не заметила. Тот же лес, поляна, на которой даже трава почти не росла, крики птиц, разносящиеся так далеко, что им вторило то ли эхо, то ли сородичи.

И всё же пригнулась, как и велел фейри. С этой стороны сосны наклонили распушенные ветки так низко к земле, что я могла легко спрятаться за ними, не опасаясь быть узнанной.

— Чтобы ни случилось, оставайся здесь, — приказал Кайден таким тоном, что я не стала спорить. — И даже если меня ранят, молчи и иди к реке. Тебя найдут. Держи.

В моей руке оказался тот самый ярко-голубой камень, который муж носил на шее. Не успела я спросить, как же он без него, как рядом уже никого не было. Фейри умели исчезать и появляться так, будто материализовались из воздуха.

Но теперь и я почувствовала, что лес изменился. Воздух острее запах влажной хвоей, журчание реки почти перестало слышаться, зато птицы раскричались, будто чем-то встревоженные.

У меня участилось дыхание, и сжались челюсти. Одной рукой ухватившись за ветку, я придвинулась ближе, жалея, что не имею глаз на спине. Мелькнула мысль, что всё неприменно кончится плохо, и Кайден не справится с теми двумя. Которые являлись мне в видении. Только тогда в животе не разливалась тяжесть, будто я наелась на ночь пирожков с мясом, а руки не были такими влажными от пота.

Я крепко сжала в кулаке отданный фейри кулон, и на минуту стало легче. Не так мучила жажда, и больше не хотелось сорваться с места и бежать, не оглядываясь. Минуты тянулись бесконечно долго, кажется, что время замерло и сжалось в комок, совсем как я, желая стать невидимой.

Я закрыла глаза, мысленно досчитала до пятнадцати, потом ещё до десяти, но совсем близко услышав голоса, вздрогнула и затаила дыхание, боясь быть обнаруженной.

Открывая глаза, я почти знала, кого увижу. Высокий, атлетически сложенный тип с приплюснутым носом и поросячьими глазками и его коренастый друг, похожий на злобного Винни-Пуха, которому, наконец, надоело выпрашивать мёд, и он решил взять его силой, вывалились на поляну, оглядываясь и тихо чертыхаясь.

— И? — второй не выдержал и достал из-за пояса увесистый нож с крупными зазубринами. Лезвие сверкнуло в темноте так близко, что я чуть не вскрикнула.

— Тихо, — почти неслышно прошептал первый, коснувшись вооружённой руки товарища. — Он здесь, пришёл за нашим оружием.

— Пусть идёт и возьмёт его, — громко заржал коренастый, отстранившись от подельника и поигрывая ножом. Оба показывали, что ничего не боятся, но я почти слышала их учащённые сердцебиения.

— Эй. Ты, остроухий! Хватит трусливо прятаться, — пропищал высокий, срываясь на сип, и сплюнул себе под ноги.

— Камень показал, что ты здесь. Коня привёл? Осип на нём вспашет ещё не одно поле, — злобный Винни крутился, как уж на сковородке, опасаясь нападения со спины.

Двое держались в самом центре, с ножами в руках ожидая нападения.

Я осела на землю, прижав к ней ладони, и услышала то, что на секунду заставило забыть о вооружённых бандитах.

***

Земля дрожала, но не так, как если бы по ней мчался табун лошадей или ехали танки. Скорее это были еле уловимые вибрации, будто кто-то переговаривался при помощи азбуки Морзе. Знать бы её ещё!

И всё-таки я поняла смысл послания: «…охотничий нож выхватил на бегу, вепрю сердце пронзил, как пронзают врагу, и с головой его вновь явился в кругу…»

Поднявшийся ветер твердил про какие-то менгиры, что защитят тех, кто их найдёт. Голова закружилась, и я только усилием воли заставила себя очнуться и взглянуть туда, где стояли двое.

— Он точно здесь, — писклявый шмыгал носом и запахивался в тёмно-синюю плащёвую куртку. Ту самую, обрывок рукава которой хранился у Кайдена. Даже не видя на куртке высокого мужчины заплаток, я звериным чутьём знала, что права.

— Тогда на кой чёрт прячется, собака? — хмыкнул коренастый и с такой надеждой посмотрел на подельника, что я улыбнулась, понимая, насколько он боится. От него за километр разило страхом, грозящим вот-вот перейти в панику.

— Затаился, — поджав губы, произнёс высокий и оглянулся по сторонам. — Надо с ним кончать. Верховный, сам знаешь, что сказал.

И, не дожидаясь ответа, вытащил из кармана огненно-красный камень, похожий на пламя, заключённое в стекле, и пошёл к тому месту, где скрывалась я. «Надо бежать», — пронеслось в голове, но я понимала, что далеко не уйти.

И тут случилось то, на что я втайне надеялась, о чём трещали сороки и неведомо откуда взявшийся туман, стелющийся по земле.

Она задрожала ещё сильнее, но люди этого не слышали. И не сразу заметили того, кто вырос у них за спиной.

— Я здесь, — произнёс Кайден, выйдя из клубов серого тумана. В руке его тоже сверкнуло лезвие кинжала, чистое, светящееся, будто сотканное из лунного света. — Не надо больше искать.

Двое противников замешкались лишь на секунду, а потом Винни бросился первым, метнув один из ножей в сторону моего мужа, но тот успел исчезнуть, будто сам состоял из тумана, и появиться с другой стороны, за спиной писклявого, который с прыткостью и реакцией умелого бойца отскочил в сторону, снова предоставив действовать подельнику. А сам так и зыркал по сторонам, будто чуял моё присутствие.

Кайден был очень скор, оставалось только недоумевать, каким образом людям удалось его одолеть. И хоть я не до конца понимала причину их конфликта, всё же, как и положено жене, была на стороне мужа.

Возможно, кто-то осудил бы меня за предательство своей расы, но каким-то внутренним чутьём, в последнее время развившимся до звериного, я чуяла правоту фейри.

Тем временем битва продолжалась, если можно так назвать игру в прятки и бесплодные попытки коренастого задеть моего мужа, а потом что-то изменилось. Воздух нагрелся, и туман стал редеть. Я беспокойно заёрзала в своём укрытии и даже чуть высунулась, чтобы лучше видеть, что происходит.

А случилось то, что всегда происходит, когда всё идёт слишком гладко. Высокий и писклявый выбросил вперёд руку с кроваво-красным камнем, и тот, повиснув на верёвке, закружился вокруг собственной оси. Ветер зашелестел уже совсем в другом ключе: «…сосчитай менгиры, обойди с разных сторон, и они…приведут тебя к гибели».

Для меня это было как белый шум, ничего не значащий и малоинтересный, но ведь, как говорил Орхан, Умение не даётся просто так, без цели. Знать бы ещё как использовать его в конкретном случае!

Например, даже не обладая особой магией, я видела, что люди тоже не так просты, чтобы надеяться победить фейри только с помощью грубой силы. Коренастый сделал выпад и чуть было не задел вовремя отскочившего Кайдена, который, казалось, не сражался, а кружился в смертельном танце вокруг противников, заставляя и их тоже делать причудливые движения. Выпад. Три шага назад и поворот.

Кроваво-красный камень начал тянуть нити в разные стороны, будто радиоактивное солнце источало смертоносные лучи. Туман под их воздействием шипел и рассеивался, а когда они задели Кайдена, на его лице мелькнула гримаса боли, рукав куртки оказался вспорот, будто лазером. Запах первой крови разлился в воздухе и осел на языке.

Кайден тут же ранил соперника в ответ, вскользь нанеся ему удар кинжалом, по правой щеке. Коренастый взвыл, а высокий вовсе не стремился оказать товарищу помощь. Он стоял с побелевшим лицом, вытянув руку с камнем, раскачивающимся всё быстрее, и закатил глаза, даже с моего места были видны лишь белки с синеватым отливом.