Блуждающая Земля - Цысинь Лю - Страница 11

Но это уже было не наше Солнце. Оно уже не излучало свет и жар, оно напоминало холодный кружок из красной бумаги, наклеенный на небесный свод, его приглушенное сияние превратилось всего лишь в отражение света окружающих звезд. Такова эволюционная судьба, общая для всех звезд средней величины: превратиться в красного гиганта.

Пять миллиардов лет величественного существования теперь стало мимолетным сном. Солнце умерло.

К счастью, мы остались живы.

Глава 4

Эра странствия

Все это я вспоминаю сейчас, когда прошло полвека. Двадцать лет назад Земля миновала орбиту Плутона и вылетела за пределы Солнечной системы, продолжая свое одинокое путешествие в безграничные, бескрайние просторы космоса.

Мой последний выход на поверхность состоялся около десяти лет назад. Меня сопровождали сын и невестка, голубоглазая блондинка. В то время она была беременна.

Когда мы вышли на поверхность, прежде всего я заметил, что больше не вижу огромных лучей плазмы от Двигателей Земли, хотя и знал, что двигатели до сих пор работают на полную мощность. Атмосфера Земли исчезла, и нечему стало рассеивать свет плазмы. Землю покрывали странные, полупрозрачные желто-зеленые кристаллы. Они состояли из твердого кислорода и азота, то были остатки нашей замерзшей атмосферы.

Интересно, что замерзшая атмосфера не покрыла ровным слоем поверхность. Она образовала неправильной формы возвышения, похожие на холмы. Замерзшая поверхность моря, некогда плоская и гладкая, теперь вздыбилась и создала фантастический пейзаж. Над головой через все небо протянулся неподвижный Млечный Путь, будто и он тоже замерз. Но звезды горели ярко, слишком ярко, на них невозможно было долго смотреть.

Двигателям Земли предстояло работать без перерыва следующие пятьсот лет, разгоняя планету до 0,5 процента скорости света. Земля будет мчаться с этой невероятной скоростью тринадцать сотен лет. Она пройдет две трети своего пути, а потом мы изменим направление тяги Двигателей Земли, и Земля начнет период торможения длиной в пятьсот лет. После путешествия длиной в двадцать четыре сотни лет Земля наконец достигнет Проксимы Центавра. Еще через сотню лет она выйдет на устойчивую орбиту вокруг звезды и станет одним из ее спутников.

Всякий раз, когда я слышу эту песню, тепло разливается по моему негнущемуся, стареющему телу, и мои старые сухие глаза наполняются слезами. Внутренним взором я вижу, как три золотистых солнца альфы Центавра одно за другим поднимаются над горизонтом, заливая все своим теплым светом. Твердая атмосфера растаяла, и небо снова стало голубым и ясным. Семена, высаженные две тысячи лет назад, прорастают сквозь оттаявшую почву, вдыхая новую жизнь в землю. Я вижу своих праправнуков, своих потомков через сто поколений, играющих и смеющихся на зеленой траве. Чистые реки текут по лугам, полные маленьких серебристых рыбок. Я вижу Кайоко, прыжками несущуюся ко мне по зеленой земле. Она молода и прекрасна, как ангел…

Ах, Земля, моя странствующая Земля…

Гора

Глава 1

Там, где есть гора

– Сегодня тот день, когда я наконец-то заставлю вас рассказать мне, почему вы никогда не сходите на берег, – заявил Капитан и выгнул дугой бровь. – Прошло уже пять лет, и «Блувотер» швартовалась в бог знает скольких портах, в таком количестве стран, что и не сосчитать, но вы никогда не сходили на берег. Даже когда мы возвращались в Китай. И даже в прошлом году, в Циндао, где мы делали капитальный ремонт. Уж вам-то мне не нужно рассказывать, какой хаос царил на корабле и как было шумно, но все равно вы остались на борту и два месяца просидели в своей каюте, – продолжал Капитан, пристально глядя на Фэн Фаня.

– Я напоминаю вам того парня, Тима Рота, который играл в фильме «Легенда-1900»? – вместо ответа спросил Фань.

– Вы хотите нам внушить, что, если мы когда-нибудь потопим «Блувотер», вы планируете утонуть вместе с судном, как он? – парировал Капитан, не понимая, шутит Фань или нет.

– Я перейду на другой корабль. На океанографических судах всегда найдется место для инженера-геолога, который никогда не покидает корабль, – ответил Фань.

Капитан вернулся к прежней теме:

– Тогда, естественно, возникает вопрос: на суше есть нечто такое, что не дает вам сойти на берег?

– Напротив, – ответил Фань. – Там есть нечто такое, по чему я стосковался.

– И что это? – спросил Капитан с любопытством, но не проявляя нетерпения.

– Горы, – произнес Фань, и его взгляд устремился куда-то в бесконечную даль.

Они стояли у левого борта на океанографическом и геологическом научном судне «Блувотер», глядя на экваториальные воды Тихого океана. Корабль пересек экватор в первый раз всего год назад. Тогда они поддались капризу и отметили это событие, устроив древний ритуал пересечения линии экватора. Однако потом они открыли месторождения марганца на морском дне, и это привело к тому, что им пришлось пересекать экватор много раз, никто из них и вспомнить не мог, сколько именно. К этому моменту они уже почти забыли о существовании этой невидимой разделительной линии.

Когда солнце медленно опустилось в море на западе, Фань заметил, что океан необычно спокоен. Собственно говоря, он еще никогда не видел его таким спокойным. Он напоминал ему озера в Гималаях, идеально неподвижные, черные, похожие на глаза Земли. Однажды он с двумя своими дружками подглядывал за тибетской девушкой, купающейся в одном из таких озер. Несколько пастухов заметили их и погнались за ними с кинжалами в руках. Не догнав их, пастухи начали швырять камни. Невероятная точность попаданий вынудила Фаня и его сообщников сдаться. Пастухи окинули их оценивающими взглядами и в конце концов отпустили.

Фэн Фань помнил, что один из них пробормотал на тибетском языке: «Не местные, они, конечно, не могли бежать быстро здесь, в горах».

– Вы любите горы? Так вот где вы выросли? – прервал Капитан воспоминания Фаня.

– Нет, вовсе нет, – объяснил Фэн Фань. – Люди, всю жизнь живущие в окружении гор, обычно их совсем не любят. Они в конце концов начинают считать горы преградой между собой и миром. Я знал одного шерпа, который сорок один раз восходил на Эверест, но каждый раз, когда его группа приближалась к вершине, он останавливался и смотрел, как другие преодолевают последний отрезок. Он просто не давал себе труда добраться до вершины. Вы не подумайте, он мог бы легко совершить восхождение и по северному, и по южному склону всего за десять часов… Есть всего два места, где можно по-настоящему ощутить истинную магию гор: глядя на них издалека, с равнины, и стоя на вершине, – продолжал Фэн Фань. – Моим домом была обширная равнина Хэбэй. На западе я видел горы Тайханшаня, но между ними и моим домом простиралось огромное пространство абсолютно плоской земли без каких-либо препятствий или ориентиров. Вскоре после моего рождения мать в первый раз вынесла меня из дома. Моя голова едва держалась на крохотной шее, но уже тогда я повернул ее на запад и залепетал, выражая свой восторг. Как только я научился ходить, то первые неверные шаги сделал по направлению к этим горам. Когда стал немного старше, однажды рано утром пустился в путь и пошел вдоль железной дороги Шицзячжуан – Тайюань. Я шел до полудня, потом жалобы моего желудка заставили меня повернуть обратно, а горы по-прежнему казались бесконечно далекими. Когда я учился в школе, то отправился к горам на велосипеде, но как бы быстро я ни крутил педали, горы, казалось, с такой же скоростью удалялись от меня. Я никогда ни на дюйм к ним не приближался. Много лет спустя далекие горы снова стали символом моей жизни, как и очень многие вещи, которые мы ясно видим, но до которых никогда не можем дотянуться, – подобные далеким хрустальным мечтам.