Пять желаний Софии (СИ) - Фаолини Наташа - Страница 41

- Нет, - произнесла, глядя ей в глаза, - не хочу, и не вернусь.

Я вылетела из кабинета, кипя от ярости и не видя дороги перед собой, но полная решимости сделать абсолютно всё, что в моих силах, чтобы не дать матери вновь помыкать мной, как она любит.

57

Мысли в голове возникали и появлялись одна за другой; совершенно разные, они заставляли меня то воспрянуть духом, то обратно низвергнуться в уныние.

Домой? Зачем я ей дома теперь? Распоряжаться моей жизнью, командовать мною, как раньше? Как она может смотреть мне в глаза после того, что сделала? Да и я тоже в её глаза не горю желанием смотреть, настолько я разгневана! Я человек! Более того, я её дочь! Почему же она не видит меня как отдельную от себя личность – только как приложение к ней, которое создано, чтобы помогать маме добиваться собственных целей?

«Подумай сама», - проснулся робкий голос в голове, - «не ты ли всю жизнь ей это позволяла? Она решала за тебя всё: где учиться, с кем общаться, заводить отношения или нет, а ты…?»

Мгновенно похолодев, поняла - так и есть, я с радостью ей это позволяла. Намного легче было передать ответственность за свою жизнь в руки другого человека, тем более такого близкого, казалось бы, достойного доверия!

Как же я могу хотеть, чтобы мама увидела во мне личность, если она этого никогда раньше не делала? Если не умеет?

И никогда не научится. Придя к этим нехитрым выводам, стало понятно, что выход у меня только один. Нужно сбежать, и, при определённой доле удаче мне повезёт больше никогда с ней не встречаться.

Что-то ныло в груди, болело, как у всякого ребёнка болит от разлуки с мамой, от мысли, что она способна была его предать. Разве мог быть кто-то роднее? И мог ли кто-то ударить меня больнее?

А отец? – что-то встрепенулось во мне. Он знал вообще о моём появлении на свет? Что, если нет? Он смог бы меня приютить? Я тут же вспомнила слова мамы об императрице, и сразу же признала свою идею не совсем удачной. Жить под маминым гнётом или умереть от руки властной женщины, занимающей в этом мире не последнее место – мне не хотелось ни того, ни другого.

За спиной послышались шаги, словно кто-то бежал за мной. Я сомневалась, что это могла быть мама, но на всякий случай спряталась за гобеленом. Несколькими мгновениями спустя, в обозримом поле показался Герард, и выглядел встревоженным.

- Нашел! – он порывисто обнял меня, - когда этого не нужно, ты бегаешь быстрее, чем степная лань.

- Ты слышал мамины слова? Моя воля, я бежала бы ещё быстрее.

- Эй? – он отодвинулся и пристально оглядел моё лицо, - ты что, думаешь, что мы оставим тебя наедине с ней?

- А вы не оставите? – робко поинтересовалась я.

- Конечно же нет! Квест окончательно сломался, и награду уже вряд ли кто-то получит. Но мы… Я… сохраним то, что обрели здесь. То, что ценнее денег.

Он снова обнял меня, и я ощутила нежный поцелуй на своих волосах. Крепко держа меня за руку, Герард отвёл меня в мою комнату.

Она был пустой, и это меня напугало.

- А где Иветта? – встревожилась я?

- Адриан нашел для неё свободную комнату, решил не стеснять тебя её присутствием. Ты и так провела с неё достаточно времени, - Герард многозначительно на меня посмотрел.

- Когда он успел? – удивилась я.

- Пока я искал тебя. Слушай, - он подошел ближе, - завтра твоя мать объявит о закрытии квеста, и после этого планирует отослать тебя на Землю. Но к тому времени тебя уже тут не будет.

Я застыла.

- Как…?

- Адриан вместе с остальными готовят твой побег. Главное, что тебе нужно сейчас – не подавать леди Жианне поводов для беспокойства, чтобы она не вздумала отправить тебя раньше.

- Ладно, - я присела на тахту у кровати, и Герард незамедлительно опустился рядом. Его взгляд неизменно был устремлен на меня.

- Ты боишься, - внезапно произнёс он.

- Как ты догадался? – насмешливо всплеснула руками я. - Моя жизнь провалилась в какую-то яму, из которой  я никак не могу выбраться. Моя мать не считается с моим мнением и моими желаниями, мне прислуживала опасная ведьма, моей смерти тут же захочет императрица Арцины, едва только узнает, кто я и где я. Какие уж тут поводы бояться…

- Мы этого не допустим, - он подсел ближе и, не спрашивая разрешения, обнял. Стало немного легче. – Адриан… подозреваю, у него серьёзные намерения насчет тебя, - голос Герарда прозвучал даже немного недовольно.

- Даже будь это правдой, вряд ли обрадовало бы меня, - попыталась всё свести к шутке я, - посмотри, что случилось с Иветтой.

- Ты плохо знаешь Адриана, - заметил Герард, заправляя прядь волос мне за ухо, - что-то в тебе его зацепило, а если такое случается, то его не остановить. Только вот знаешь что? – прошептал он.

- Что? – едва слышно ответил я. Его близость действовала на меня, как добрая порция алкоголя.

- Адриан, получается, плохо знает меня…

Его поцелуй был совсем не нежен, а наоборот: требовательным, напористым. Я не выдержала такого натиска и оказалась повалена на кровать; Герард всё это время не разрывал поцелуя, развязывая шнурок на боку моего платья.

В какой-то момент он поднялся и махнул рукой на дверь: на неё тут же легла прозрачная магическая печать. Сразу же после этого он сбросил камзол и одним движением сорвал рубашку.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

- Он ведь твой друг, - я внимательно наблюдала за парнем.

- А ты – моя женщина, - строго отрубил он.

- Я не давала своего согласия на это! – возмутилась я.

- Я стал твоим первым мужчиной. Мы связаны, София.

И с этим было сложно не согласиться.

58

Мы целовались под шелест снимаемых одежд: Герард вёл себя одновременно настойчиво и нежно. Эти два качества соединились в нём идеально, разжигая огонь, которые невозможно было погасить, и который не хотелось гасить. Казалось, эта страсть может сжечь меня, но сопротивлению не было места в моей душе.

Я чувствовала Герарда. Отчаянно хотела его каждой клеткой тела. Он пылал не меньше моего, и в какой-то момент я заметила, что он нарочно растягивает удовольствие: медленно подцепляет пальцами резинку чулка, запечатлевает показательно целомудренные поцелуи на шее.

Это было издевательство чистой воды; это было не то, что мне было нужно. Я выгибалась от чудовищного желания, затмившего разум, сходила с ума от его мужественной, грубой привлекательности: под ярким светом луны на его животе блестели изгибы мышц; волосы были растрёпаны. Каждый последующий поцелуй был ещё более жадным, чем предыдущий, но он так и не спешил переходить к более решительным действиям.

Были моменты, когда я не выдерживала этого напряжения и просила:

- Пожалуйста…. Пожалуйста, Герард, я больше не могу терпеть…

Но он был неумолим, и дразнил меня ещё больше, ещё страстнее. Безжалостно ласкал мою грудь, покрывал тело поцелуями и сам держался, отчаянно терпел, жестоко доводя меня до исступления.

Когда мои стоны превратились в жалкие попискивания, я с облегчением заметила, что он перебирается ко мне между ног. Но и тут он не стал сразу давать мне то, что я хотела, хотя альтернатива, которую он предложил, была отлична и отчаянно сладка.

Когда Герард стал ласкать меня языком, мне показалось, что внутри что-то взорвалось. Я хватала скомканные простыни и задыхалась от невыносимого наслаждения, которое с каждой секундой только росло. Его руки легко касались моих грудей, язык, казалось, двигался всё быстрее, и таким образом я дошла до финала гораздо быстрее, чем хотелось бы. Несколько мощных волн удовольствия накрыли, как цунами; тело свело в приятной судороге.

Герард определённо был тем, кого заполучить, как своего первого мужчину, было невероятным везением.

Он прилег рядом, не приступая дальше, этим же давая мне остыть от оргазма. Я сладко потянулась, и он легонько подул мне на живот. Я улыбнулась.

- Было неплохо, - с ехидной ухмылкой заметила я.