Отдельный танковый (СИ) - Берг Александр Анатольевич - Страница 30

-Понятно, когда вылетать?

-Сегодня ночью, вылет в 21 час.

Вот так дела, Минск блокирует основные пути снабжения вражеских войск, да и с таким командующим немецкие тылы окажутся под большой угрозой, а потому немцы предпримут отчаянные усилия по разгрому корпуса полковника Маркова и захвату Минска назад. Жалко, что я ни чего не знаю о самом полковнике Маркове. Так, а ведь Петька Ершов служит в кадровом отделе, думаю, он сможет быстро узнать об этом Маркове хоть что-то, все же легче будет.

Спустя час Старший батальонный комиссар Свиридов уже входил в Главное управление кадров РККА. На его счастье полковник Ершов был на месте.

-Привет Петька, давно не виделись.

-И тебе не хворать, только чувствую я, что ты не просто так пришел к старому другу. Давай Колька, признавайся, что случилось, зачем я тебе понадобился.

-Ни чего от тебя не скроешь. Действительно нужна твоя помощь. Меня назначили Членом Военного Совета в Минск, в механизированный корпус полковника Маркова. Что ты о нем знаешь?

-Да Колян, даже и не знаю, радоваться за тебя или печалится. Я только что готовил материал на твоего Маркова, с последними событиями о нем наверху захотели знать все подробности. В общем еще две недели назад он был самым обычным капитаном, командиром отдельного легкого танкового батальона. Самый обычный командир, вот только с началом войны его, как подменили. Не дожидаясь приказов, он рванул к фронту, попутно усилив себя пехотой из призывников. А дальше он стал так воевать, что все только ахнули. Полностью уничтожил несколько механизированных вражеских частей общей численностью до полка, причем почти без собственных потерь. Деблокировал Брестскую крепость и вывел из Бреста гарнизон, а затем отбил Минск. Вот в общем-то и все, сначала Павлов присвоил ему майора, а на днях САМ дал ему полковника и как я слышал, обещал генерала, если он сможет продержаться в Минске до начала августа и потом пробиться к своим. Вот такие дела. Немцы его конечно будут давить не жалея сил, но он судя по уже сделанному, еще тот жучара, так что думаю у тебя шансов 50 на 50. Или вместе с ним взлетишь, или в Минске и останешься, где тебя и похоронят.

Из Главного управления кадров РККА Свиридов вышел задумчивым. Радовало его только одно, судя по всему полковник Марков воевать умеет, так что шансы продержаться в Минске месяц похоже есть.

И вот Минск, перелет прошел нормально, а внизу на аэродроме его встретил сам Марков. После небольшого общения с ним Свиридов сделал вывод, что полковник знает, что надо делать, как надо делать и не теряет зря времени. С таким командующим он пожалуй сработается и подсиживать его не будет, вот только немного напрягло его заявление, что он не потерпит вмешательства в свои приказы. Правда сказано это было достаточно тактично и с ясным обоснованием такого решения. А его затея с парадом в Минске, ведь это какой пропагандистский шаг, ведь эффект от этого будет грандиозный.

Через полчаса их маленький кортеж остановился перед зданием школы, об этом извещала каменная доска на стене между двумя большими дверями. Опять из переднего и заднего бронетранспортеров высыпались бойцы с автоматами и моментально взяли под прицел улицу. Только после этого полковник Марков вышел из своей эмки, и они вместе зашли в вестибюль школы. Свиридов ожидал, что они поднимутся по большой парадной лестнице, находившейся прямо посредине вестибюля, но к его удивлению полковник Марков свернул к неприметной дверце сбоку, которая, как оказалось, была одним из входов в подвал здания. Подвал оказался достаточно глубоким и большим и именно тут и расположился штаб механизированного корпуса.

-Вот мы и приехали. — Сказал Марков Свиридову. — Можете располагаться Николай Павлович, вон там справа есть несколько еще свободных комнат. Выберете себе одну, и бойцы быстро принесут туда кровать, тумбочку, стол, пару стульев и шкаф. Туалет слева, третья дверь, там же и умывальник. Советую вам немного отдохнуть с дороги, вы ведь будете на параде?

-Разумеется буду Александр Алексеевич.

Совет Маркова был дельным, так как Свиридов этой ночью почти не спал, так, немного подремал в самолете, постоянно просыпаясь.

Утро выдалось теплым и ясным. В небе были небольшие облачка. Без четверти десять шесть яков, которые сопровождали ночью транспортники, поднялись в воздух и принялись барражировать на высоте, контролируя небо. Большой опасности налета не было, так как Марков накануне раскатал несколько немецких аэродромов в тонкий блин, но полностью исключить вероятность вражеского налета было нельзя, особенно, если о параде узнают немцы, вернее когда узнают. Перед зданием горкома партии ночью сколотили небольшую трибуну. Рядом с ней Свиридов увидел несколько корреспондентов с фотоаппаратами и съемочную группу документалистов, а также молодого человека с микрофоном на большой подставке. На улицах города были люди, много людей, правда в основном женщины с детьми и старики, и народ все подходил. На трибуне стоял полковник Марков, несколько командиров и пара человек в штатском, вернее в полувоенных костюмах. Ровно в десять часов в репродукторах раздалось: — Добрый день дорогие товарищи, говорит столица Советской Белоруссии, город Минск! Здесь, в Минске, в городе, который находится глубоко в тылу противника, прямо сейчас пройдет парад механизированного корпуса, своеобразная репетиция парада победы, в которой командующий корпусом полковник Марков нисколько не сомневается.

Диктор ненадолго прервался, и из репродукторов зазвучала «Священная война», а после неё намного тише «Прощание Славянки» и на этом фоне диктор продолжил:

-Сейчас бойцы разведвзвода идут к трибуне с немецкими штандартами захваченными при разгроме штабов немецкой 45-ой пехотной дивизии генерал-майора Фрица Шлипера и штаба немецкого 47-го моторизованного корпуса, а следом за ними идут генералы и офицеры этих штабов, захваченные в плен нашими доблестными бойцами.

Группа из 11 разведчиков, держа немецкие штандарты, как копья, подошли строевым шагом к трибуне и четко и одновременно развернувшись, бросили их на мостовую к подножью трибуны. А в это время немецкие офицеры под конвоем бойцов с СВТ, с примкнутыми штыками прошли мимо. Всё это активно фотографировали фронтовые корреспонденты, которые также прилетели этой ночью. Стрекотали кинокамеры, и Минский парад уверенно входил в историю страны и этой войны первым значимым событием. Следом за пленными немцами прошел пехотный батальон с СВТ на перевес, а затем послышался шум моторов, к зданию горкома подъезжали танки.

-А сейчас танки, — Продолжал вести свой репортаж диктор. — вот несокрушимые КВ, а за ними грозные Т-34, а это немецкие танки Т-4 и дальше идут трофейные немецкие полугусеничные бронетранспортеры. Как сказал полковник Марков, его корпус захватил около полутысячи бронетранспортеров и до сотни немецких танков, а также под тысячу грузовиков и мотоциклов. А сейчас полковник Марков скажет небольшую речь, и диктор обратился к Маркову.

-Товарищ полковник, это ваша идея провести в Минске парад?

-Да моя, сейчас, когда Красная Армия отступает под натиском превосходящих сил противника, как никогда нужно показать, что хваленный немецкий вермахт не только можно, но и нужно бить. Наглядным примером этого может служить мой механизированный корпус, который с успехом бьет противника, и пока я не видел превосходства войск противника над нами при равных условиях.

-Почему же тогда мы отступаем?

Вопрос был провокационным, и я удивился, как корреспондент отважился его задать мне, да и ответы были достаточно неприятными для начальства.

-Тут несколько причин. Во-первых, противник уже имел два года опыта современной войны, смог разработать и опробовать различные тактические комбинации, которые сейчас с успехом и применяет против нас. Во-вторых, внезапность нападения, ведь с одной стороны у нас был пакт о ненападении, а с другой стороны наша разведка несколько раз сообщала о дате начала войны, и каждый раз нападения не было. В-третьих, это численное превосходство противника и то обстоятельство, что все его войска в отличие от нас уже были развернуты. Ну и в-четвертых, наша армия находилась в момент перевооружения. Все эти причины по совокупности и привели к тому, что сейчас мы отступаем, однако это вовсе не означает, что мы проиграли эту войну. Вспомните Отечественную войну 1812 года, тогда тоже мы сначала отступали, а потом наваляли французам и закончили войну в Париже, так и сейчас эту войну мы закончим в Берлине и еще распишемся на колоннах немецкого Рейхстага — Здесь был русский солдат!