Игра в бессмертие (СИ) - Потёмкин Сергей - Страница 14

Достав из другого слота Кольцо удачи, я надел его на палец и зашагал к парадным дверям.

Опасался я зря: обыскивали меня неумело. Видимо, здешних неписей давно не тревожили звоном мечей. А им, как и настоящим секьюрити, длительное спокойствие вредит.

Ну ничего, сегодня оно прервётся.

Изнутри игорный дом выглядел затейливее, чем снаружи: резной потолок, шикарные люстры, лепнина. Окна занавешивали портьеры, стены золотились сукном. Лестницу на второй этаж стерегли статуи львов, вытесанные из белого мрамора. Сновали лакеи в зелёных ливреях, толпились у столиков игроки, услужливые дилеры разъясняли правила новичкам.

К очередному посетителю (то бишь мне) хозяйка вышла сама: мы знакомы давно, так что я не удивился. Неписи её уровня — это вам не торговец снами.

— Глазам своим не верю! — Цолфи приветственно дёрнула крыльями; они были чёрными, с густым оперением — на зависть всем остальным гарпиям. — Какой неожиданный визит! Надеюсь, знаменитый вор не собирается нас ограбить?

— Непременно ограблю, — пообещал я, — только вот в рулетку сыграю.

Цолфи звонко засмеялась, демонстрируя клыки. Её облик был исполнен демоническим шармом, в движениях угадывалась пластичность. Ну не зря же эту даму внесли в тройку самых неординарных злодеев «Фреи».

Сейчас на ней было вечернее платье — чёрное, как и её крылья. Рыжие волосы блестели, ледяной взгляд завораживал. В общем–то, Цолфи была бы красавицей, если бы не её руки: от запястий до ногтей они походили на птичьи лапы.

— Кстати, о рулетке… — сказал я, глядя на неё. — Я желаю сыграть в «Рулетку Судьбы». Ставить буду на число.

Рядом присвистнули, а затем стало тихо — и я знал, что все уставились на меня (в этой части зала уж точно).

Цолфи словно окаменела, демонстрируя вполне живые эмоции.

— Ты что, решил надо мной посмеяться?

— Ни в коей мере, — честно ответил я.

— Тогда может ты пьян?.. — прищурилась гарпия.

— Ну что ты, Цолфи — разве посмел бы я прийти пьяным в столь непорочное место…

Судя по сдержанным смешкам, мой сарказм оценили.

— Тогда я не понимаю… — Цолфи сверлила меня взглядом. — Ты ведь вроде не из этих… Или просто притворялся?

Я предпочёл не отвечать, хотя знал, что она имеет в виду.

«Рулетка Судьбы» на первый взгляд неотличима от обычной игры в рулетку: красные и чёрные сектора, всего тридцать шесть плюс зеро. Но ставят тут не деньги, а характеристики персонажа. При обычной ставке (на красное или чёрное, чёт или нечет) выигравший игрок получает сто тысяч ирллингов, а проигравший снижает поставленную характеристику до трёх единиц; то есть если игрок ставит силу, прокачанную до тридцати, то при проигрыше она снизится до трёх, а потерянные двадцать семь единиц станут собственностью Цолфи и пойдут на продажу другим игрокам: свои статы во «Фрее» можно не только развивать, но и купить — хотя это мало кому по карману.

Но самое «весёлое» ждёт экстремалов, ставящих на число. Им сулят выигрыш в миллион, но шанс выиграть ничтожен, а аватар проигравшего угодит к Цолфи в рабство — точнее, в сексуальное рабство… прямиком в её темницу с БДСМ-атрибутами. Кстати, это прибыльная лазейка для мазохистов из стран, где запретили порно–сегменты ВИРТУСа: скажем, из Туркменистана, Индии или Египта не войдёшь ни в «Порновирт», ни в «Х-виртуал», — но можно попасть во «Фрею» и, проиграв там в рулетку, стать жертвой бэдээсэмщицы (а для не нуждающихся в экзотике всё куда проще — в той же «Фрее» полно борделей, просто они иначе зовутся). Моралисты в итоге довольны запретом, остальные спокойно его обходят… И волки сыты, и овцы целы.

— Вот уж не думала, что у тебя такие наклонности, — с сомнением сказала Цолфи. — Ну что ж, валяй — в моей коллекции всегда есть место для нового экземпляра.

Она кивнула на лестницу, приглашая меня в приватную комнату. Я направился за ней, игнорируя звучавшие мне вслед колкости. Оставалось лишь вздыхать… Ну почему, когда не надо, вокруг столько живых игроков?..

Одолев лестницу, Цолфи остановилась:

— Ты ведь часом не собираешься смухлевать? — она взглянула на кольцо, надетое на мой палец. — Или ты думал, я не замечу? Толку от него не будет: в «Рулетке Судьбы» оно не действует.

— Я в курсе, — бросил я небрежно и свернул в коридор с драпированными красным бархатом стенами.

Цолфи неожиданно меня обогнала:

— О, Хьюнг!.. Так ты и правда желаешь стать моим рабом?

Сдержав смех, я подтвердил:

— Конечно — мне с детства хотелось, чтобы меня мучили. Я долго этому противился, но в конце концов понял, что против природы не попрёшь. Умоляю тебя, Цолфи, будь моей госпожой.

От её хищной улыбки мне стало не по себе. Ну вот что было в мозгах у людей, создавших этого персонажа?.. Хотя думаю, они просто прикалывались.

— Потерпи, милый, — проворковала Цолфи, — нужно лишь сыграть в рулетку, и тогда я за всё тебя накажу…

— Жду с нетерпением, — сообщил я.

Мы дошли до приватной комнаты, обставленной в том же стиле, что и зал — разве что вместо люстр были настенные канделябры. Посередине стоял стол с вращающимся барабаном. Ожидавший нас дилер (он всегда тут стоял) готов был к игре.

«Прости, старик, — подумал я, — сегодня работы для тебя не предвидится…»

Впрочем, это не означало, что ему придётся скучать.

Глянув на Цолфи, я для проформы спросил:

— А когда я проиграю, что со мной будет? Меня закуют в кандалы или просто телепортируют в твою темницу?

— Ну что ты, красавчик, — обиделась гарпия, — никакой телепортации: у нас всё реалистично. Сначала все твои характеристики снизят до трёх, чтобы ты не мог сопротивляться. Потом я отведу тебя в особое место, где ты будешь раздет и клеймён. Потом…

— Клеймён? — повторил я, пытаясь припомнить, какой во «Фрее» уровень боли. Вроде восьмой — самый низкий. Значит, клеймо жжёт не сильнее крапивы, — хотя выглядит всё наверняка жутко (да и уровень боли можно повысить)… Рай для садомазохистов.

Но ликбез о местных буднях пора было прерывать — и делать то, зачем я пришёл. Так что я развернулся к гарпии и спросил:

— Слушай, Цолфи… а нельзя ли сделать так, чтобы меня мучили твои сёстры?

Произнося эти слова, я шагнул ближе к окну.

— А они–то тут при чём? — нахмурилась гарпия.

— Ну как… всё–таки они моложе, да и руки у них не такие страшные, как у тебя…

Цолфи переменилась в лице. Крупье, стоявший истуканом, в ужасе закрыл рот ладонью: над убедительностью его гримас поработали не хуже, чем над обликом самой Цолфи.

Ну а я продолжал:

— Я бы предпочёл, чтобы это была Элайна: она совсем юная и без морщин, а у тебя… нет, ты тоже симпатичная, но всё–таки возраст… Ну и Электра хороша: такая кожа, такая грудь… Если они захотят меня мучить, то я буду счастлив. А ты сможешь наблюдать и…

Шипение Цолфи оборвало мой трёп. Гарпия в считанные мгновения покраснела.

Я мысленно возликовал — мой нехитрый план сработал.

Одна из сильных сторон «Фреи» — это неписи (а глупый торговец снами — лишь редкая недоделка): они ссорятся, мирятся, создают семьи. В их иллюзорных головах есть свои тараканы, пусть и созданные программистами. Это всё можно использовать, если вникнуть в историю персонажа — что я обычно и делаю… А иначе не быть мне хорошим ментором.

Цолфи ненавидит своих сестёр. У неё их целых шесть, и она среди них старшая. Эта семёрка вечно враждует, вовлекая в свои распри других неписей с игроками. А главное, у Цолфи скверный характер — настолько, что о нём ходят легенды. Свой гнев она не контролирует. От слова «совсем».

— И ещё мне нравится ваша младшенькая, Селена, — невинно сообщил я. — Ей ведь вроде девятнадцать — вдвое меньше, чем тебе. По сравнению с тобой она просто…

— Убью!.. — выкрикнула Цолфи — и прыгнула на меня через стол.

Моему аватару пришёл бы конец, если бы не Кольцо удачи. Дилетанты считают, что полезно оно лишь в азартных играх, но в описании артефакта ведь ясно написано: «Приносит везение в игорных домах». Пусть кольцо и не спасло бы меня, играй я в «Рулетку Судьбы» (слишком уж мал шанс выиграть), но от прочих угроз оно своего обладателя защитит, пока тот в игорном доме… А взбешённая гарпия — это угроза.