Чужая роза (СИ) - Росси Делия - Страница 59

— Позови Алессию, — не отрывая взгляда от раскрасневшегося заплаканного лица, приказал он.

— Ньору Алессию? — переспросила толстуха и переложила девочку на другую руку, но та выгнулась и заплакала еще сильнее. — Да я бы рада, ньор герцог, только нету ее.

— А где она?

— Не знаю. Еще два дня назад обещала прийти, уж так мы ее с Беттиной ждем, а от нее ни словечка, ни весточки. Раньше завсегда знак какой-нибудь подавала, если прийти не могла, а тут что-то нету ничего. Тихо, Бетти, — отвлеклась она на девочку. — Ну что, ты, видишь, сам ньор герцог к нам заглянул. Ох, да что это! — опомнилась толстуха. — Проходите, ньор герцог, чего ж я вас на пороге держу?

Она посторонилась, пропуская его внутрь, и Абьери вошел в крохотную темную каморку, с трудом поместившись между столом и печью. Кариб тихо всхрапнул за дверью. Умный жеребец. Преданный. Никакая привязь не нужна. Вот бы и с женщинами так…

— Значит, Алессия не приходила? А когда ты ее видела в последний раз?

— Так четыре дня назад. Да неужто случилось что?

На него уставились растерянные черные глаза, а он смотрел на хозяйку дома, на девочку, на убогую обстановку, и в душу заползал страх. Алессия ни за что по доброй воле не оставила бы ребенка. Она не могла уйти без Беттины.

— Она пропала, — неохотно ответил он, пытаясь понять, что могло произойти. Нет, Саритией тут и не пахнет. Здесь что-то другое.

— А я ведь как чувствовала, — прижав к себе затихшую девочку, пробормотала толстуха и добавила: — Вот недаром же и святая Лючия у меня разбилась. Столько лет на полке стояла, а третьего дня раз — и вдребезги. Ох, видать, беда с ньорой Алессией приключилась!

Абьери вздрогнул. Глупости. Бабьи бредни. При чем тут какая-то статуэтка?

— Уж так ньора Алессия ее почитала, святую Лючию-то. Вот та и указала, что несчастье стряслось, — не унималась ньора, а Беттина снова расплакалась, и этот плач показался ему таким горьким и безнадежным, что он не выдержал.

— Собирайся, — велел толстухе. — Вы с девочкой поедете со мной.

— Куда, ньор герцог?

— Во дворец. Поживете там, пока ньора Алессия не вернется.

— Да как это? — всполошилась толстуха. — У меня же сын, куда я его одного оставлю? Фабио! — позвала она. — Фабио, сынок, иди сюда!

На ее зов из соседней комнаты показался тот самый мальчишка, которого он видел не так давно рядом с Алессией.

— Поклонись ньору герцогу, сынок, — громким шепотом подсказала ему мать, и парень неловко дернул головой, а потом распрямился и исподлобья уставился на его маску.

— Возьми сына с собой. И поторопись, — бросил Абьери толстухе, и та засуетилась, хватая какие-то тряпки, сбивая боками стол, заворачивая в мешковину хлеб и бестолково оглядываясь по сторонам.

— Беттина, будь умницей, посиди тихонечко, поиграй с лошадкой, — перестав метаться, усадила она девочку в огороженный овечьими шкурами угол, и снова принялась кружить по дому.

Абьери терпеливо ждал. Нет, терпение не входило в число его добродетелей, но он понимал, что если начнет торопить толстуху, та растеряется еще больше, и во дворец они попадут не раньше ночи.

— Мама, — послышался из угла звонкий голос.

Он бросил взгляд на девочку. Та прижала к себе яркую расписную лошадку и смотрела на него большими темными глазами, в которых на миг мелькнуло то же теплое пламя, что горело во взгляде Алессии. Он пригляделся внимательнее. Да нет. Обычная чернота.

В этот момент Беттина взмахнула лошадкой и снова отчетливо повторила:

— Мама.

— Найдется твоя мама, Беттина, — ласково сказала толстуха. — Обязательно найдется.

Абьери почувствовал, как в сердце заворочалась незнакомая боль. Жало что-то, давило, не давало вздохнуть.

«Найдется. Обязательно найдется», — твердо сказал он себе и, сделав шаг к углу, решительно подхватил девочку на руки.

— Время вышло. Пора уходить, — заявил толстухе и пошел прочь из тесного жилища.

— Ньор герцог, так мы готовы, — выбегая следом, бормотала ньора. — Давайте ребеночка, мне-то привычнее будет.

Она протянула руки, собираясь забрать у него Беттину, а он посмотрел на примолкнувшую девочку и неожиданно понял, что не хочет ее отдавать. Странно. Опять какая-то магия?

Толстуха шустро прижала младенца к себе, и он снова почувствовал вернувшуюся боль. Сердце жгло огнем.

Абьери поморщился, вскочил на коня, а потом бросил взгляд на Беттину и решил не противиться странному порыву.

— Дай ее мне, — наклонившись, подхватил девочку и прижал к себе. — Домой, Кариб, — приказал коню, и тот потрусил к перекрестку. — Стража вас пропустит, найдете майрессу, она выделит комнату, — обернувшись, крикнул толстухе и чуть коснулся шпорами крутых боков жеребца, понуждая его перейти на рысь.

***

Во дворце было шумно. Слуги суетились, торопясь устроить Беттину в старой детской, комнату спешно приводили в порядок, а толстуха Арелли, прижав к себе девочку, расхаживала из угла в угол и молча наблюдала за всем происходящим огромными растерянными глазами. Ее сын оказался побойчее и уже успел напроситься в помощники к поправляющим люльку плотникам.

Абьери посмотрел на поднявшуюся суету, а потом подозвал к себе Альду и велел с точностью до минуты вспомнить все, что делала Алессия в свой последний день во дворце.

— Так как обычно, ньор герцог, — озабоченно нахмурилась майресса. — Встала, оделась, позавтракала, собиралась дочку навестить. Ах да, в тот день как раз ньор Форнезе приходил, хотел поговорить с ньорой Алессией, вот после этого разговора она и ушла. И ведь почти ничего не взяла, только тот узелок, с которым во дворце появилась.

— Постой, граф был здесь и разговаривал с ньорой Алессией?

Абьери удивленно посмотрел на майрессу.

— Почему мне не доложили?

Внутри поднималась злость. Убьет интригана. Если Марко приложил руку к уходу Алессии… Конечно, приложил, тут и ослу понятно. Вспомнилось, как друг отговаривал его от конредината, как пытался подсунуть в жены контессу Канкреди, как убеждал принять условия Адриана, и душу захлестнуло яростью.

— Ньор герцог, к вам ньор Форнезе, — доложил запыхавшийся Джанни. — Просит принять, говорит, это срочно.

Принять, значит? Что ж, на охотника и волк бежит.

Абьери хищно прищурился.

— Проводи в кабинет, — велел слуге и, бросив взгляд на притихшую Беттину, пошел прочь из детской.

— Сандро, ты не поверишь, что я нашел! — едва ступив за дверь, услышал он голос друга. — Это настоящий прорыв! Я знаю, как решить твою проблему!

Марко возбужденно размахивал руками, глаза друга лихорадочно блестели, бесстрастное обычно лицо выглядело непривычно живым и подвижным.

— Что ты сказал Алессии?

Резким движением Абьери припечатал Форнезе к стене. Руки сжались на горле предателя.

— Алессии? — с трудом прохрипел Форнезе, тщетно пытаясь вырваться.

Абьери чуть ослабил хватку, позволяя Марко ответить.

— Как раз о ней я и хотел с тобой поговорить, — сипло произнес Форнезе. — Сандро, ты не представляешь, что я нашел! Да отпусти ты меня, что на тебя нашло?

— То есть, ты знаешь, что девушка ушла? Это ты заставил ее покинуть дворец?

В голове вспыхнула догадка, и все части головоломки сложились. Ну конечно. Как он сразу не понял?

— Я тебя убью, — выдохнул он, глядя на взволнованного Форнезе, а внутри уже поднималась холодная волна, остановить которую он даже не пытался. И руки все плотнее сжимались на крепкой шее бывшего друга.

— Сандро, прекрати! — хрипел Форнезе. — Отпусти!

Отпустить... Отпустить Марко... Нет. Не после того, что тот сделал.

— Сандро!

Он смотрел на Форнезе, а тьма уже захлестывала душу, шипела: — «Убей! Накажи предателя!» И он почти готов был прислушаться, но что-то внутри сопротивлялось. Это же Марко. Единственный, кто не отвернулся, когда он впал в немилость. Единственный, кто продолжал искать возможность избавить его от тьмы. Тот, кто, не раздумывая, предложил все, чем владел, чтобы оплатить налоги герцогства. Нет, он тогда не взял ни динара, но на всю жизнь запомнил поступок друга. И вот сейчас этот самый Марко уверен, что действовал в его интересах, выгнав Алессию из дворца! Проклятье!