Орден (СИ) - Усов Серг - Страница 17

Патрули и посты ополчения находились не на юге города, где ожидалось вторжение армии владетелей, поддержавших притязания виконтессы Урании, и не возле герцогского дворца, где засел герцог в окружении оставшихся ему верными солдат и офицеров кавалерийских полков и небольшой части городской стражи, а на улицах и переулках своих районов и кварталов, чтобы предотвратить очередную волну убийств, мародёрств, воровства и прочих непотребств.

И это правильно, решила Вика. Множественные трупы повешенных или посаженных на кол преступников хоть и украшали ещё родной Вьеж, но уже успели сгнить и прежнего ужаса не внушали, так что нашествие людской саранчи из кварталов нижнего города могло повториться в не меньших масштабах, чем шесть недель назад.

До дворца Вике пришлось трижды воспользоваться пространственной магией. После третьего прыжка она оказалась в хорошо ей знакомом герцогском парке, как раз рядом с беседкой, возле которой отбивались от врагов «близнецы», друзья её милого Дебора. Зачем она так грубовато их послала? Вика вздохнула, как это часто ей приходилось делать, едва её мысли заворачивали в сторону виконта Карлайтского.

А ведь читая когда-то про такие метания героинь фэнтезийных романов о попаданках, Вика считала это дуростью и опереточностью. А теперь вот сама не знает, куда ей податься, к умным или красивым. Может пришло время любви? Замужества? Да ладно. Нафиг ей такой хомут на шею в шестнадцать-то лет?

Но ведь Дебор ей и в самом деле нравится. И в неё влюблён, она это почувствовала. И что из этого? Пусть вот бросает свою сюзернешу-герцогиню, своего друга-наследника герцогства Гленского, сам приезжает к ней, тогда…А что тогда?

«Тогда я подумаю, — решила Вика, — ответ, скорее всего будет отрицательный, как и прежде. Но он-то должен определиться, готов он ради неё хоть на что-то или нет. А если нет, так зачем ей вообще тогда изводить себя этим вопросом? Как там у Лермонтова — Была без радости любовь, разлука будет без печали? Ну, это, наверное, все со школы помнят. Вот только у неё-то радость какая-никакая от встреч с Дебором всё же была.»

— Не стойте здесь столбами, обормоты, ходите вдоль ограды. Или забыли, как Урания с помощью проклятой Тени ускользнула?

Ругань кавалерийского лейтенанта в адрес двух топчущихся возле беседки солдат, отвлекла Вику от мыслей о виконте Карлайтском.

— А мы чем сможем помочь нашему герцогу, если она сюда явится? — хмыкнул один из солдат.

Но требование офицера они выполнили без нареканий и пошли по дорожке среди постриженных кустов в сторону ворот.

Попаданка с их логикой была совершенно согласна. Ничем они, простые солдаты, отцеубийце, предателю и не состоявшемуся погубителю её Дебора не помогут.

Но надо отдать Даману должное — о своей безопасности он позаботился основательно. Вика своим магозрением, даже с расстояния почти в сотню шагов, определила, что в герцогских покоях, которые узурпатор занял сразу после переворота, дежурило четверо магов и восемь солдат. Круто.

Ей вспомнилось анекдотичное сочинение одного школьника про Гитлера, который в своём бункере отчаянно оттягивал свой конец.

Улыбнувшись воспоминаниям и выкинув из головы все посторонние мысли, Вика приступила к тому, ради чего она сюда и заявилась.

Маги из охраны узурпатора вряд ли сканировали Поиском Жизни дворцовый парк, это было бессмысленно — слишком много тут находилось народа. Парк сейчас больше напоминал военный лагерь, а не место отдыха. Зато в самих герцогских апартаментах наверняка, как минимум, один из одарённых магически контролировал ближайшее пространство. Так что для попаданки настало время ухода в Скрыт.

Храбрость города берёт, а бдительность их охраняет. Такую умную фразу Вика прочитала на заброшенной территории какой-то из расформированных воинских частей в Подмосковье, куда её однажды затащил Игорь для игры в страйкбол. Она тогда вволю набегалась, перепачкалась и заодно разжилась массой армейских мудростей. В общем, осталась очень довольна, хоть её и подстрелили одной из первых, да ещё и, издевательски, в ягодицу.

Да, насчёт бдительности. Она у охраны узурпатора была на высоте. Караульные солдаты и маги не только не спали, но даже не дремали, относясь к своим обязанностям весьма ответственно. Молодцы какие.

Но для Вики с её способностями, позволяющими легко преодолеть охрану незамеченной, больший интерес представляло другое — ночует ли Даман один. Она задумала не просто покарать отцеубийцу и предателя, но и представить это как самоубийство. Пусть думают, что у старшего виконта проснулась совесть.

Понятно, что в этом мире никто не имел ни малейшего представления о случае, произошедшем на Голгофе в тридцать третьем году Новой земной эры, как не знали и того, что этому предшествовало и что воспоследовало. Да Вика-то и сама, дитё двадцать первого века, об этом бы не знала, если бы не прочитала полюбившийся ей роман Булгакова «Мастер и Маргарита».

Попаданка для самой себя решила, что будет правильно, если рядом с трупом Дамана найдут кошель с тридатью серебряными однолировыми монетами. Никто не поймёт? Ну и ладно. Главное — ей понятно.

Первоначальную мысль имитировать самоубийство отцеубийцы через повешение Вика с сожалением отбросила, когда осмотрелась в герцогской спальне. Силы подтянуть крупного Дамана вверх через какой-нибудь зацеп у попаданки бы хватило — доставшееся ей от Неллы тело она уже очень хорошо натренировала и раскачала, вот только ничего похожего на крюк на потолке спальни не было.

В этом мире Вика ещё ни разу не видела какого-то подобия люстр. Все комнаты освещались настенными фонарями или настольными свечами и многосвечниками. Но с прогрессорством и в этой области попаданка тоже не спешила. Не до того.

Вешаться на настенном крюке? Реализуемо, но мало достоверно. Был вариант с бросанием на меч. Вика как-то смотрела фильм или читала — сейчас уже не могла вспомнить — как кто-то из римских полководцев так поступил после проигранного сражения. Наверное, всё же это был фильм про войну римлян с бриттами.

Но такой способ самоубийства не мог обойтись без шума, а за дверью находится охрана, которая по идее должна была бы услышать предсмертный вскрик своего господина.

По сути у попаданки оставался только один подходящий метод. Его она и реализовала.

Даман ночевал один. Его раб-прислужник ночевал на полу на подстеленной кошме в небольшой комнатке для умывания и надобностей, примыкающей к спальне, так что никакой помехой не являлся.

Даман похрапывал с угрюмо-сосредоточенным выражением лица. Судя по всему, если он чем-то и терзался, так угрозой скорой расплаты, нависшей от приблизившейся армии поддержавших его сестру владетелей, но никак не угрызениями совести. Что же, тем хуже для него будет держать ответ перед их Единым.

Вика воспользовалась старым добрым Замедлением. Это заклинание воздействовало на нервные рецепторы снижая подвижность тела вплоть до полного паралича — в зависимости от количества и плотности магической энергии в него влитого, но никак не останавливало кровообращение — сердце продолжало биться в прежнем ритме. Ну, почти. Всё же и оно немного снижало ритм.

Повернув обездвиженного, но проснувшегося отцеубийцу на спину и раскинув ему руки, Вика, не обращая внимание на отчаяние и ярость сверкавшие в глазах виконта, явно осознавшего, кто пришёл по его душу, вскрыла ему вены на запястье правой руки, а в левую вложила небольшой кошель с тридцатью серебряниками и зажала ему кулак.

Говорить каких-то высокопарных слов о расплате за гнусные дела Вика не стала — не книжная героиня, в самом-то деле. Просто села на кровать и дождалась, пока виновник множества смертей во Вьеже, тот, кто пытался убить и её друга-аристократа с его земляками, не испустит дух.

Одно своё обещание, данное Урании, она выполнила. Теперь ей следовало выполнить и другое.

По законам королевства Датор — впрочем и в других государствах континента, насколько Вика узнала из бесед с Дебором, Тугордом, Уранией — умершему владетелю наследовал старший из его детей, независимо от пола — у мужчин и женщин в этом мире было полное имущественное равноправие. Единственным условием вступления в наследство являлось совершеннолетие, наступавшее в шестнадцать лет.