Молись, королева! (СИ) - Муравьева Ирина Лазаревна - Страница 41

Сей театральный деятель занимался весьма популярным в то время промыслом: тогда как в домах богатых граждан спектакли играли дорогие и красивые куклы, управляемые магией(сольтки, как их называли), в театре Шеринье играли люди. Только они были наряжены как куклы, и движения их при игре были столь же деревянными.

Да-да. Артисты труппы господина Шеринье красили лица золотой, серебряной и белой красками. Волосы их пудрились. Костюмы были нарочито нереальными: от платья со шлейфом из перьев павлина, до париков из львиной гривы. При том в игре актерам надлежало держать локти согнутыми. Лица- бесстрастными. Люди, изображавшие кукол. В то время как во дворцах куклы столь упорно изображали людей.

Майя господину Шеринье понравилась. Тоненькую девушку с большими глазами и иссиня-черными волосами он приметил на нескольких своих представлениях в ряду зрителей, и очень скоро предложил ей стать своей "куклой".

Майя согласилась. Работа была не из сложных: актерского мастерства "куклам" сильно не требовалось. Лишь красивые лица. Пьесы были самыми простыми- на потреб публике. Так почему бы не попробовать? Всяко интереснее, чем разносить еду в трактире. К тому же Шеринье, в отличие от многих хозяев таверн, предпочитал обществу юных девиц общество совсем иное, так что Майе его предложение было выгодно вдвойне.

С труппой девушка провела больше года и объездила полстраны. Часто Шеринье с его вольным нравом примыкал к табору цыкан, и у тех Майя училась танцам, гаданьям и искусству обращения с огнем. Жизнь текла легко и беззаботно- как это часто бывает в бездумной молодости.

Весной второго года труппа остановилась в Колласе- небольшом городке на одноименной реке. К тому моменту Майе уже поднадоели актерские мытарства и, оказавшись в благополучном и приятном городе, девушка решила попытать свое счастье, попробовав наняться в одну из сельских школ учительницей.

Шеринье, конечно, было грустно расставаться со своей самой красивой "куклой". Но такова была судьба почти всех его артисток- те либо залетали от какого-нибудь шустрого зрителя, либо просто уставали от бродячей жизни. Так что Шеринье горевал не долго, ровно как и не пытался Майю удержать. Его единственным условием было отыграть часть спектаклей в Колласе, на что Майя, конечно, согласилась.

В тот сезон они играли популярную сказку об оловянном рыцаре, влюбленном в фарфоровую танцовщицу. Майя, конечно же, была танцовщицей. Ее роль, совсем без слов, была проста и приятна зрителю. Стоя на небольшом возвышении на сцене, символизирующем полку шкафа, Майя танцевала и делала красивые движения руками, пока несчастный рыцарь страдал внизу, отчаянно пытаясь завоевать ее любовь. В конце же Майя бросалась к возлюбленному в огонь, и они погибали вместе. Что вызывало неизменную слезу окружающих и настоящий рев детского плача.

Всем было жалко смелого отважного рыцаря и такую красивую танцовщицу.

Конечно для полного эффекта спектакля Шеринье постарался на славу. На Майе было золотое платье, сотня лент в черных волосах. Лицо- белее мела. Ярко алые губы и глаза, подведенные угольной крошкой.

Глядя на себя вблизи, Майя от души хохотала над сценическим образом и говорила, что войди она ночью к кому в таком виде, несчастный умрет на месте. Но со стороны выглядело зачаровывающие волшебно. Будто Майя и впрямь кукла. И зрителям это нравилось.

Некоторые ходили на представление не раз и не два. Но однажды, среди толпы зевак, Майя выделила юношу. Он был на представлении не первый раз. И в очередной момент поймав его пристальный взгляд, Майя подумала, что видела его здесь с самого начала сезона.

Юноша был красив. Золотые чуть вьющиеся волосы, правильные черты лица, которые, вопреки тому, как это часто бывает у красивых юношей, не приносили в образ женственности, а напротив. Тонкая линия губ, высокие скулы- все это подчеркивало достоинство и даже некое превосходство над другими. Незнакомец смотрел на Майю прямым взглядом своих бирюзовых глаз, и у девушки по спине пробежал холодок.

Так было и в следующий вечер. И в вечер за ним.

Конечно за время своих странствий с театром Майя привыкла, что какой-нибудь чудак в городе возьмет да влюбится в нее. Но все эти ухажеры быстро объявлялись у кибитки, в которой жила Майя, с букетом полевых ромашек в руках. И никогда еще никто из них не смотрел на девушку таким взглядом, как незнакомец. Майе казалось, что глаза его раздевают, заглядывают внутрь и пожирают ее сущность, словно жадный зверь свою добычу.

Так прошла неделя. И когда Майя была уже совсем на взводе, незнакомец взял и испарился.

Напрасно Майя искала его в толпе зрителей- он просто исчез.

— Что ж, возможно оно и к лучшему, — подумала девушка, — Наверное господин приезжал в Коллас по делам, и теперь они кончены.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Подумав так, Майя успокоилась и через некоторое время даже забыла о поклоннике.

Между тем, девушка не оставлял надежды осесть в городе. Но место учителя в сельской школе было уже занято, а большинство жителей были слишком бедны для того, чтобы нанимать частного педагога своим детям. И Майя уже решила попробовать удачу в более многолюдном Рейсихе, расположенном в десятке километров от Колласа, как кто-то подсказал, что при церкви Вальтера, что находится у святого источника в лесу, есть училище для детей-сирот. И там вполне могут нуждаться в ее помощи.

Услышав это, Майя рассмеялась про себя: подумать только(!) она сбегала из обители, чтобы впоследствии стать учителем в одном из таких мест! Это немыслимо!

И все же, училище при храме это не закрытый пансион на острове. И последователи Вальтера могут иначе относиться к детям, чем строгие майонитки. А Майе, чтобы вырваться из театра, нужно было место с которого она могла начать, и последующие хорошие рекомендации. Так что почему бы не посмотреть на эту обитель? Ведь за спрос денег не берут.

И Майя двинулась в путь.

Храм Вальтера находился в нескольких километрах от города. В красивом умиротворяющем месте, у самых истоков реки.

Вопреки ожиданиям Майи, это было не мрачное готическое здание, а весьма скромная деревянная постройка. У храма была одна башня, так же служившая смотровой площадкой, и красивый позолоченный купол. Поднимаясь словно скалы над густой лесной чащей, они служили своеобразным ориентиром каждому, кто хотел попасть в обитель.

Настоятель оказался очень приятным человеком. Это был небольшой полноватый мужчина, с улыбкой, которая будто извинялась перед гостем за неловкость ее хозяина.

Господин Соме — так звали этого человека- встретил Майю весьма радушно. Показал ей храм. Опрятные корпуса в которых размещались дети (четверо в одной комнате, вопреки строгой шеренге в двадцать человек, которую помнила Майя) и, наконец, саму школу.

Небольшую новенькую постройку с пятью классными комнатами и залом для физкультурных занятий.

— Мы всегда рады новым членам нашей маленькой команды, — радушно сказал Соме, и Майю порадовало, что этот человек избег слова "община".

— Зарплата наших учителей, признаюсь сразу, невелика. Мы в основном держимся на пожертвованиях, но…кров над головой и хорошее питание мы гарантируем всегда! — жизнерадостно подмигнул настоятель.

Майя взвесила свои за и против. Конечно, работать за еду не сильно входило в ее планы. С другой стороны, у нее было мало опыта, а господин Соме впоследствии мог дать хорошие рекомендации. К тому же что-то в этом тихом месте, окруженном соснами, и стоящем у истоков реки, словно просило Майю остаться.

— Я буду очень рада быть полезной вашей…команде, — после некоторых раздумий, сказала Майя.

— Это просто замечательно, — всплеснул руками Соме, — У нас сейчас есть учитель письма и чтения. Он же заведует географией, историей и астрономией. Молодой человек хотел взять еще и точные науки, но я боюсь, что тогда он просто свалится с ног. Так что я с радостью отдам вам арифметику, геометрию, пение и танцы.