Во власти желаний (СИ) - Лорен Лена - Страница 32

Раньше я зачастую мечтала об одиночестве, о свободе. И вот настал такой момент. Момент, когда никто не дёргает меня по пустякам, никто не ущемляет меня и не перекрывает мне кислород. Никто не высасывает из меня все соки, не выкручивает руки и не зажимает по разным углам. Я испытала на себе что такое одиночество во всём своём очаровании. Узнала на своём опыте, что одиночество для меня ничем не отличается от свободы. Просто в душе пустота, да надежды все обратились в прах, но я свободна.

Свобода — это когда единственный твой собеседник — сотрудник банка, напоминающий о предстоящем платеже по кредиту. Это когда единственный, кто тебе звонит по утрам — будильник, который напоминает мне о том, что впереди меня ждёт ещё один день одиночества. Когда в холодильнике, кроме банки солёных огурцов и прокисшего молока вряд ли что-либо найдётся, но никто и слова не скажет против. Тогда, когда одиночество не кажется чем-то страшным. Это тогда, когда ты свыкаешься с реальностью и уже не думаешь о том, что будет дальше. Кто будет дальше. И будет ли вообще. Ничего неважно. Ничто не имеет смысла.

Но я прекрасна в своём одиночестве. Мне комфортно так жить. Иного я не желаю.

Марк?

Марк тоже исчез. Сгинул, оставив после себя горькое послевкусие. Как я и думала, мачо сделал своё дело и отчалил на всех парусах, держа курс на очередную дурочку, вроде меня.

Нет, я точно не знаю. Это всего лишь моё предположение, основанное исключительно на его природной сущности завзятого бабника. Такие, как он — неисправимы. Таких сможет исправить только эффект бумеранга, но дело в том, что я давно уже не верю в него.

Сегодня на работе я страшно вымоталась, сдавая квартальный отчёт. Но спать я завалилась не потому, что была выжата до последней капли, а из-за того, что Ника, на удивление, весь день пробыла дома.

Я избегаю её после… после того, как имела глупость переспать с Марком. Всякий раз, когда Вероничка смотрит на меня, у меня такое чувство, будто она о чём-то догадывается. Ждёт момента, когда я сама лично признаюсь, как подло обошлась с ней, наплевав на данные ранее ей обещания.

Не знаю что тогда произошло со мной. Будто всё в один миг перестало иметь для меня какую-то ценность. Сознание словно стрёлось, а руководили мною низменные чувства и только. Никогда прежде такого не позволяла себе.

Разум вернулся сражу же как только я почувствовала на себе его тяжесть, но это было уже после совершённой глупости. Сознание вернулось, а вместе с ним стыд, сожаление и страх. Реальность обрушилась на меня и задавила своим тяжеленным грузом.

И хоть чувства мои раздавлены, но я не сломлена. Я и не с таким в жизни сталкивалась.

Какой-то мальчишка, перевернувший мою жизнь вверх дном, вряд ли сможет сломить меня. Ходок, который скрылся с горизонта, оставив во мне пробоину после себя, едва ли сможет заставить меня сдаться и потопить мой корабль жизни, разбившись о скалы самоосуждения. Я всё ещё нахожусь на плаву, только вот запас плавучести стал ниже. Намного ниже.

— Мам, я ухожу! — Ника машет мне, заглянув в мою комнату. — Не теряй меня. Я не знаю когда вернусь.

Замечаю в её руках спортивную сумку, набитую до отказа.

Неужто решила жить самостоятельной жизнью вдали от мамочки? Пора бы уже.

— И куда же ты собралась? Поздно же уже, — мне на самом деле любопытно, даже немного волнительно за дочь.

Ника бросает на пороге сумку, мечтательно закусывает нижнюю губу, и семенит мелкими шажками в мою комнату, обняв себя руками. Она садится в кресло напротив и чего-то тянет с ответом. Я отбрасываю с себя одеяло и так же сажусь на кровати, внимательно изучая этот искрящийся взгляд. Так бывало только тогда, когда моя дочь в очередной раз влюблялась.

Так. Мне уже становится страшно.

— К Марку на пару дней, — говорит, старательно выводя пальцем сердечко на своей коленке. — Он предложил попробовать пожить вместе, ну я и согласилась. Чего тянуть? Нам хорошо вместе.

— Что, прости? — вырывается из меня нервный всхлип, спина в момент покрывается противными иголками, тело бросается то в холод, то в жар. Хоть кто, но только не он. — К Марку? Это к которому Марку?

— Ну, мам, — закатывает глаза, нацепив косую ухмылку. — Ну к какому Марку, сама подумай! К моему Марку. Или ты знаешь ещё какого-то Марка?

Нервное напряжение появляется во всех частях моего предательского тела. Оно парализует его, сковывает меня в путы и не готово так-то просто отпустить.

Прикладывая усилия, я кутаюсь в халат. Меня колотит от злости. Трясёт от гнева так, что зуб на зуб не попадает. Боясь, что дочь что-то заподозрит, я хватаю свой телефон с тумбочки и делаю вид, что нашла в нём что-то очень интересное. Не хочу смотреть в её счастливые глаза и видеть в них любовь, которую этот подонок совсем не заслуживает.

— Что ж… Х-хорошо, — трясу телефон в руке, а на самом деле хотела бы швырнуть его в стену, чтобы он разлетелся на куски, как и мою душу только что разорвало на части и разбросало по разным углам. — Но может всё-таки лучше не стоит пока торопиться?

— Да ладно тебе, мам! Тебя мне точно уже не переплюнуть! — подмигивает мне, но я искренне не понимаю, к чему это было сказано.

Ника почти выходит из комнаты, а колючий холод, окутывающий меня, так и остаётся в ней.

— Ник, постой, — дочь оборачивается на мой встревоженный скрипучий голос. — Вы хоть предохраняетесь?

Но мне не нужен ответ. По выражению лица дочери мне становится всё предельно ясно.

— Да, мам, — в неловкости заливается ярким румянцем. — Марк очень ответственно ко всему подходит. Ты ошибалась в нём, — заслуживаю укоряющий взгляд. — Мы обе в нём ошибались!

Я в глубоком шоке. Я поражена с его бесстыдной наглости.

Даже не знаю чего во мне сейчас больше: ненависти к этому козлу или чувства вины перед дочерью.

Ведь все эти дни я успокаивала себя мыслью, что Нику и Марка больше ничего не будет связывать. Я была уверена, что их дороги разошлись.

А теперь… Жить вместе?

Не знаю как смогу дальше существовать.

— И… и давно вы с ним?

— Две недели почти. Вообще-то я не хотела говорить тебе раньше времени. Боялась расстроить тебя, но теперь, когда между нами всё настолько серьёзно, то чего тянуть? Всё равно рано или поздно ты узнала бы.

Этот мерзавец и не думал становиться серьёзным. Он так и продолжает свои идиотские игры, только на сей раз снова переключился на Нику.

— Он сейчас здесь? Марк приехал за тобой? — порываюсь, чтобы глянуть в окно, но замираю, не дойдя до окна пару шагов.

Думаю, это будет слишком подозрительно с моей стороны.

— Нет, в каком-то дурацком споре Марк проиграл свою машину Ярику, — фыркает она. — Так что я на автобусе, деньги у меня есть. Ничего не надо, — Ника подходит ко мне и впервые за последний год целует меня в щёку. — Ладно, побегу, а то он поди уже заждался меня. Пока, мам.

— П-пока, — борясь с комом в горле, почти беззвучно отвечаю.

Как только дверь за дочерью захлопывается, я валюсь с ног. Падаю на пол от бессилия, от своей тупости и от разочарования, доставляющую невыносимую боль.

Мне во что бы то ни стало нужно спасать свою дочь, пока он не сломал её. Я не позволю ему разбить её хрупкое сердечко.

Хватаю телефон с кровати и ищу в сообщениях переписку с Марком.

Сволочь! Говнюк! Я убью тебя!

Вешать лапшу на уши ты будешь своим родителям, которые воспитали такую двуликую тварь!

Набираю его номер и отсчитываю гудки, мысленно выискивая подходящие цензурные слова в голове.



Глава 38. Вика

Я начинаю вести подсчёт гудков, чтобы раньше времени не взорваться от собственного гнева, словно миномётный снаряд.

С одной стороны, я не хочу, чтобы он брал трубку. Не горю желанием слышать его голос и тем более не хочу, чтобы его грязный рот упоминал имя моей дочери. Но с другой стороны, это намного лучше, нежели выяснять всё с глазу на глаз. Нет никаких гарантий, что я не разорву его на куски.