Случайная заложница (СИ) - Орлова Екатерина Марковна - Страница 19

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мысли плавно перетекают к следующей операции. Что ж, если сроки сдвигаются, у меня остается меньше времени на то, чтобы тщательно все подготовить. Я отправляю сообщение Полу о том, что составные части винтовки мне понадобятся раньше. Даю номер нового ящика на почте, куда отдавать посылку. Уже глубокая ночь, так что я не жду от него ответ. Просто блокирую телефон и кладу его в карман штанов.

Сегодняшнее приключение ― это сигнал к смене берлоги. Мне нужно найти новое место. Домик в лесу, конечно, отличное укрытие. Его не видно ни с одной из дорог, потому что он находится в глуши на достаточно большом расстоянии от предыдущего дома. И тем не менее, если они нашли меня там, то могут найти и здесь. Самый лучший способ спрятаться ― это все время находиться под носом у преследователей. Это доказанная истина, и я, пожалуй, ею воспользуюсь. Мне нужно найти место где-то неподалеку от центра. Причем это должен быть не какой-то заброшенный дом, а современный, свежепостроенный. Тогда у ирландцев не возникнет догадка о том, что я могу быть где-то рядом. Пожалуй, сразу после операции с Райаном надо будет переехать. Сейчас я не могу это сделать, потому что я уже преодолел больше половины пути к смерти Ангуса, и не могу прерваться посреди операции, чтобы заниматься поиском квартиры.

Я еще раз шевелю поленья, а потом отправляюсь в постель. На этот раз я ложусь на противоположной стороне кровати, не позволяя себе даже взглянуть на Мишель. Перед сном проделываю привычные ритуалы: проверяю магазин в пистолете и кладу его под подушку. Рядом ― телефон, а у кровати ставлю кроссовки и кладу на тумбочку толстовку. Завтра мне непременно нужно будет обдумать ситуацию с Мишель и всерьез рассмотреть вопрос того, чтобы спать на диване в гостиной. Рано или поздно я могу не выдержать и снова напасть на Мишель.

Глава 18

Я просыпаюсь и тут же резко сажусь на кровати, не обнаружив на ней Мишель. Вскакиваю, и у меня слегка кружится голова. Я еще до конца не проснулся, нужно действовать медленнее, но страх гонит меня из спальни. Пошатываясь, выхожу в гостиную, и обнаруживаю Мишель у кухонного островка. Она заглядывает в холодильник и чертыхается себе под нос. Это выглядит забавно, и я улыбаюсь. Расслабленно подхожу к островку и прислоняюсь бедром к столу.

― Я не покупал сюда свежие продукты.

С негромким оханьем Мишель дергается и испуганно смотрит на меня.

― Я не слышала, как ты пришел. ― Я киваю, и она снова смотрит в холодильник. ― Нам нечего есть на завтрак.

― В морозилке есть панкейки и бекон. Нужно только…

― Разморозить в микроволновке, ― качает она головой, при этом закатывая глаза, а я снова усмехаюсь.

― Да.

― Ладно. Раз другого ничего нет…

― Я сегодня поеду в город. Напиши список, я все привезу.

― Хорошо. А можно мне с тобой? ― спрашивает она, доставая полуфабрикаты.

― Нет.

― Почему?

― Это опасно, Мишель.

― А для тебя не опасно разве?

― И для меня опасно. Но если мы будем вдвоем, это привлечет больше внимания.

― Но почему?

Я с минуту изучаю ее лицо, а потом говорю:

― Потому что ты слишком красивая.

Она приоткрывает рот, но не успевает ничего сказать, как я уже разворачиваюсь и иду в ванную приводить себя в порядок.

После завтрака, который Мишель каким-то чудом удалось сделать вкусным, я кормлю вместе с ней собак. Виста уже вовсю виляет тяжелым хвостом, когда Мишель находится рядом. Она дает собакам новое лакомство, и те благодарно лижут ей ладонь. Нам нужно установить эту связь, чтобы Мишель могла беспрепятственно выходить из дома в случае, если ей понадобится сбежать. Я с ужасом думаю о том, что у нее может появиться такая необходимость, но никогда нельзя быть уверенным в том, чем закончится очередная операция.

Я оставляю Мишель дома, беру написанный ею список, и выхожу. Сначала иду на обход по дальнему периметру. Я так много раз все это проделывал, что у меня в голове уже нарисована карта местности, по которой я безошибочно проверяю территорию. Думаю, по моим шагам даже можно было бы отследить траекторию, поэтому двигаюсь исключительно по полянам, усеянным еловыми иголками.

Я добираюсь до кромки леса и издалека наблюдаю за домом, из которого мы вчера уехали. Похоже на то, что территория чиста, и мои вчерашние гости не возвращались. Но никогда нельзя быть уверенным в том, когда это случится. Снова обхожу дом по привычному маршруту, начиная с дальней дуги, все больше приближаясь к самому зданию. Чисто. Мне нужно войти в дом не так, как обычно, потому что ирландцы могут скрываться внутри. Я обхожу здание сзади, открываю присыпанный строительным хламом люк и проскальзываю в него, приземляясь на стиральную машину в прачечной. Дальше уже все происходит на автомате: я обхожу все помещения, держа пистолет наготове, чтобы в любой момент снести башку непрошенному гостю. К счастью, в доме пусто.

Я собираю оставшееся здесь оружие, прохожу по всем помещениям еще раз, проверяя, не оставили ли мы что-то, что сможет намекнуть на пребывание здесь Мишель. Я не хочу лишний раз навлекать на нее опасность. После этого тем же путем выхожу из дома, не забыв снова привалить люк мусором. Мало ли, возможно, мне еще понадобится воспользоваться этим входом. Той же дорогой я возвращаюсь к дому, забрасываю в пристройку сумку, сажусь в машину и уезжаю.

Сегодня у меня в городе много дел. Сначала я заезжаю на почту. Пол утром прислал сообщение, что посылка доставлена. Я забираю ее, потом еду в супермаркет в самом центре города, чтобы затеряться в толпе. Покупаю продукты, которые Мишель внесла в список. Уже на выходе из торгового центра притормаживаю возле цветочного и, пару минут посомневавшись, все же вхожу внутрь. Я долго блуждаю взглядом по букетам, не зная, какие любит Мишель. Странно не знать такого о любимой женщине. Но у нас весьма необычные обстоятельства, поэтому я не обращаю внимание на такие мелочи.

― Вам помочь чем-нибудь? ― раздается слева от меня тонкий женский голос.

Мне вот всегда было интересно, почему женщины меня не боятся. Я всегда мрачный, улыбаюсь крайне редко, особенно в последний год. Я хмурюсь. А еще в последнее время я все время в толстовке и капюшоне или кепке. Неужели слабый пол настолько сильно притягивает опасность, что выключается инстинкт самосохранения? Все ради того, чтобы быть трахнутой самцом, не задумываясь о последствиях? Мне, наверное, никогда этого не понять.

Я хмуро смотрю на симпатичную молодую девушку, и она улыбается в ответ. Ее глаза блестят любопытством и заинтересованностью. А меня поражает внезапно появившееся желание наклониться к ней и сказать: «Пару дней назад я убил человека». А потом посмотреть в ее испуганные глаза. Сначала, конечно, она будет подвергать мои слова сомнению, но рано или поздно до нее дойдет страшная информация. Тогда она начнет сомневаться. Сначала ― в моих словах. Да, люди до последнего не хотят верить в то, что сводки криминальной хроники взяты из жизни. А потом она будет сомневаться в том, стоит ли со мной и дальше флиртовать, потому что уже не будет так уверена в том, что ей нужны эти приключения.

― Вот этот букет, ― тычу пальцем в голубое нечто, состоящее из шариков на ножках. Моя мама любила эти цветы, они росли в саду в родительском доме. Пока девушка молча упаковывает букет, тайком поглядывая на меня, я с грустью думаю, что так и не удосужился узнать, как называются любимые цветы моей мамы. На все праздники я, идиот, дарил ей розы.

― Лентой перевязать? ―спрашивает девушка, заинтересованно глядя на меня, а я коротко качаю головой и тяну вперед карту, чтобы дать ей понять, что хочу оплатить и свалить отсюда побыстрее.

Несколько слегка неловких движений ― видимо, от волнения, ― и я оплачиваю цветы и наконец сваливаю из торгового центра. Чувствую себя идиотом, который несет две сумки продуктов, синий веник, и при этом под толстовкой в кобуре у меня спрятан девятимиллиметровый Глок. Слегка качаю головой и даже подумываю выбросить цветы. Но потом вспоминаю о Мишель, и понимаю, что ей будет приятен этот знак внимания. И, если не ошибаюсь, ей тоже нравились эти разноцветные кусты в саду моих родителей. Загружаю все в машину, небрежно бросив букет на соседнее сиденье. Привычно осматриваюсь, а потом завожу машину и выезжаю со стоянки. По дороге несколько раз сворачиваю и объезжаю кварталы без надобности, чтобы пробить слежку, но все чисто.