Локальная метрика (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич - Страница 23

— Ого! — удивился Борух. — А как они в темноте-то?

— Там ИК-подсветка и ночной режим. А главное — есть функция слежения. Реагирует на движение в кадре, автоматически включает запись, можно звуковой сигнал настроить. И не надо в карауле никому стоять! На снегу вообще чётко всё будет отсекать, контраст высокий.

— Включай, — распорядился майор, — нам гости не нужны. А то ходят тут всякие, а потом кадровый состав пропадает. А что ещё эта штука может?

— Ну, вот, прожектора можно включить…

— Не надо! Иллюминация нам сейчас лишняя.

— Вот это переключает на внутренние помещения. Вот, видишь, камин горит, вот генератор молотит, вот…

— Стоп! А ну, верни!

Я вернул картинку, где на экране серым по серому виднелась дверь убежища. Она была приоткрыта.

— Не трожь дверь! — рявкнул на меня майор, когда я уже протянул к ней руку.

Он достал из кармана небольшое зеркальце, присел у наружного угла и, светя в щель фонариком и заглядывая в зеркало, что-то долго разглядывал.

— Отойди за угол.

Я послушно отошёл, но осторожно подглядывал оттуда, как Борух улёгся перед дверью на пол и засунул в щель руку по локоть. Пара минут сосредоточенного сопения, и он поднялся.

— Всё, иди сюда, можно. Растяжка стояла. Несложная, на дурака, которым только что чуть не стал ты.

Я только плечами пожал — что тут скажешь? Теперь даже в сортир буду заглядывать осторожно.

Пошловато-роскошное помещение носило следы проживания значительного количества не очень бережно относившихся к интерьеру людей. С тех пор, как меня здесь провели с импровизированной экскурсией, хозяйские апартаменты лишились своего грандиозного траходрома, зато украсились десятком раскладушек, кучей серых ящиков и грубо сваренной приборной стойкой, набитой большими автомобильными аккумуляторами и преобразователями. На огромном экране телевизора теснились мозаикой картинки с внутренних камер. Надо же, а я и забыл про то, что здесь есть подключение. В проекте было, но монтировал его не я, вот и вылетело из башки.

— Так мы у них тут за реалити-шоу были? — удивился майор. — Экие извращенцы…

Он быстро, но осторожно прошёлся по остальным помещениям убежища и подвел итог:

— Около тридцати человек, точнее сказать сложно. Военные. Хорошо снаряжены, отлично вооружены, не рядовые войска — спецгруппа. Однако вот что странно — уходя, бросили почти всё. Оружие, снаряжение, продукты, боеприпасы… Мы могли бы не грабить склад, нам бы этого хватило. Ничего не понимаю.

— Куда они пошли, вот что интересно? И батюшку зачем утащили?

— Священника прихватили ради информации, это понятно. Непонятно другое — следы во дворе оставили пятеро-шестеро, один из них Олег. Но народу тут было гораздо больше. Куда они делись? И что стояло вот тут?

Он показал на угол между приборной стойкой и телевизором. На ковровом покрытии остался след, продавленный чем-то тяжёлым и квадратным. От стойки к нему шёл кабель питания с клеммами-«крокодилами», сейчас валяющийся на полу.

— Они бросили кучу всего, но этот ящик упёрли. Что там такое нужное было?

— Да без понятия, — признался я, — надеюсь, Олег не пострадает…

Глава 10. Олег

Прийти в себя привязанным к стулу — не самое приятное пробуждение. Первым делом Олег потянулся было к голове, чтобы понять, отчего она так трещит, но ничего не вышло — руки были скручены за спиной. В глазах плавали разноцветные круги и слегка двоилось. Единственное, что оставалось священнику — тихо застонать. Он застонал бы и громче, но даже от этого звука в голове закрутились мельничные жернова. Бороться с тошнотой не было сил, и Олега вырвало прямо на подрясник.

— Да… Перестарался ты, Гилаев… — раздался за его спиной спокойный голос. — Зачем так сильно бил?

— Автомат имел, да, — второй голос слегка гнусавил с ярким кавказским акцентом.

— Надо же! — неискренне удивился первый. — Зачем попу автомат? Видите, профессор, какие времена настали — служитель церкви — и тот с автоматом. Ну, тогда никаких обид. Поднявший, как говорится, меч….

Неяркий свет загородила человеческая фигура, и Олег попытался сфокусировать разбегающиеся глаза. Высокий спортивного типа мужчина лет сорока, с правильными чертами лица. В светлых глазах поблёскивали жёсткие льдинки. Такой убьёт так же спокойно, как говорит, не меняя снисходительного тона, и лёд в его глазах не дрогнет. «На тя, Господи, уповаю» — мысленно сказал Олег, но таким Бог не нужен — они сами решают свои проблемы, легко распоряжаясь жизнью и смертью.

— Что вы хотите с ним сделать? — третий голос, сварливый и недовольный, но как бы слегка испуганный.

— Заткнитесь, проф, это не ваша компетенция. Итак, батюшка, откуда у вас автомат?

Олег прокашлялся, сглатывая пересохшим горлом:

— Обрёл.

От подзатыльника — не сильного, но обидного — в глазах вспыхнули синие фейерверки, и мир на секунду зарябил, как изображение неисправного телевизора.

— Неправильный ответ. Это вам не милиция, чтобы бормотать: «Нашёл, нёс сдавать». Меня интересуют подробности, и не надо меня провоцировать. К вашему сану у меня лично пиетета никакого, но я не сторонник бессмысленной жестокости. А вот, например, ефрейтор Гилаев — вообще, кажется, мусульманин. Верно, Гилаев?

— Аллаху акбар, полковник! — гнусавый голос из-за спины прозвучал с явной издёвкой.

«Вот как, значит, полковник, — подумал Олег. — Каких, интересно войск?» Знаков различия на сером городском камуфляже блондина не было. В голове противно звенело и опять начало тошнить. «Как бы не сотрясение…» — отстраненно размышлял он. Страха не было, было ощущение какого-то абсурда, как во сне.

— Не надо глупостей, батюшка, — снова блондин. — Мы тут люди серьёзные, занятые. Давайте по порядку — как вас зовут?

— Олег, — священник попытался пожать плечами, но мешали связанные руки.

— Вот, замечательно, мы уже разговариваем! Значит, отец Олег, — блондин ощерился неласковой улыбкой. — Из какого же храма, батюшка?

— Из Воскресенского собора.

— Далековато вас занесло! Это ж, поди, вёрст тридцать от города? Проф, что там у нас?

В поле зрения появился лысый как колено штатский в очках и лабораторном халате поверх мятого костюма. Он прошёл к столу и взял с него ноутбук.

— Сейчас, сейчас, минутку… Ага, вот, точка «божья задница».

— Задница? — удивился полковник.

— Так тут написано…

— Юмористы…

Олег внезапно вспомнил, что видел уже этого очкарика. Некоторое время назад настоятель благословил каких-то археологов что-то раскопать в подвале старого храмового комплекса бывшей семинарии, и те некоторое время таскались по территории. Вроде как раз он к ним и приезжал, какие-то приборы привозил. Олег видел их мельком, но удивился, какие нынче необычные археологи пошли — дисциплинированные, неразговорчивые, не интересующиеся ничем, кроме своих раскопок. Только что строем не ходят.

— Там как раз западный репер, — сказал профессор, — контрольная точка с автоматическим оборудованием.

— Понятно, — покивал полковник и снова обратился к Олегу. — Так это вы оттуда в город приехали?

Олег молча кивнул, но даже от этого простого движения его снова замутило.

— Нет, нет, вы не молчите! Расскажите-ка всё с самого начала!

— В начале было Слово, и Слово было… — начал Олег, но новая оплеуха самым обидным образом выбила искры из глаз.

— Ценю ваше чувство юмора, — всё тем же ровным тоном сказал блондин, вытирая ладонь платком, — но мы очень спешим, и уговаривать вас некогда.

Олег подумал, что, если бы эти подозрительные военные не начали разговор с удара по голове, он бы сам им с радостью всё рассказал, да ещё и приветствовал бы как спасителей! А теперь… Нет, про Боруха и Артёма им лучше не знать. Люди, которые сначала бьют, а потом спрашивают, вряд ли встретят их добром. И он начал рассказывать — подробно, начиная со страшной ночи в семинарском общежитии. До набатного колокола в соборе он говорил чистейшую правду, но потом, сказав мысленно «прости, Господи», принялся вдохновенно врать. По его словам выходило, что собаки разбежались сами, на звон колокола никто не откликнулся, а в Рыжий Замок он забрёл случайно, ища убежища. А что до автомата — зашёл в воинскую часть, да взял — хоть и не к лицу ему оружие, а всё ж спокойнее. Где воинская часть — не помнит, бродил по улицам в темноте да наткнулся. Да он и город-то плохо знает… Вроде всё выходило складно, но по глазам полковника Олег увидел, что где-то прокололся.