Желанная - Дивайн Тия - Страница 22

Дейн щелкнула плетью в дюйме от его голого бедра, и Флинт неохотно поднялся. Раздраженный с виду, он ни за что не желал признаться даже самому себе, что так же, как и она, испытывал безмерное удовольствие. Флинт ненавидел орудие ее власти и нисколько этого не скрывал.

Дейн мысленно поздравила себя с удачным решением. Она раздела Флинта догола, швырнула одежду в ручей. Лишь после этого развязала его, тщательно отслеживая ситуацию и не давая ему возможности перехватить инициативу, воспользовавшись какой-нибудь ее оплошностью.

– Проблемы, мой сладкий? – спросила Дейн, прекратив на миг развязывать узел.

Господи, разве она только что не млела от вида его голого тела? Но сейчас в нем не ощущалось ничего сильного. Он был расслаблен и, может, от этого казался особенно уязвимым. Дейн видела, что Флинту подобная расстановка сил совершенно не нравится.

Впрочем, ей было все равно. Вернее, даже наоборот: чем хуже для него, тем лучше ей. Дейн было приятно все то, что его злило. Она получила то, зачем пришла. Переиграла его, обрела над ним власть и даже больше: сумела получить удовольствие.

Они поднялись на веранду, и Дейн указала Флинту на ступени, где лежала ее одежда.

– Одень меня, мой сладкий.

Глаза мужчины вспыхнули от ярости.

– Подержи каркас, я должна оказаться внутри – вот так, и не надо лишних движений, потому что я всегда могу воспользоваться этой штукой и... той, – Дейн кивнула в сторону его члена и занесла ногу над каркасом. – Вот так! Теперь та зеленая атласная жилетка.

Она продела руки под бретельки, с удовольствием вслушиваясь в хрусткий звук застегиваемых крючков.

Затем пришла очередь юбки – и тогда был миг, когда Дейн не могла его видеть и не смогла бы отреагировать, если бы Флинт решил выкинуть какую-нибудь штуку.

Он вел себя слишком тихо, черт побери! Чертовы крючки...

Не стоит волноваться! Не похоже, чтобы он что-то затевал.

Затем пояс.

– Проводите меня до амбара, мистер Ратледж. Там вас никто не увидит, и я смогу удостовериться в том, что вы не броситесь за своей одеждой, а потом не погонитесь за мной.

Но на самом деле проблема Дейн была в том, что пони, на которой она приехала, была слишком нерасторопной. Когда коляска была благополучно вывезена из амбара и Дейн влезла на облучок, Флинт схватил ее за руку и едва не скинул на землю.

– Не такая уж ты и невинная, Изабель. Какое представление! Какая замечательная игра!

Дейн тут же взорвалась.

– Вам чертовски повезет, мистер Ратледж, если вы еще хоть что-то от меня получите. Но я получила такое удовольствие от своего хлыста, что, может быть, нанесу вам еще один визит.

– О, все может сложиться совсем по-другому, если ты придешь, Изабель. Я намерен показать тебе, что если кто-то здесь может командовать, то это я, а не ты.

Она надменно усмехнулась.

– Какое дерзкое заявление, мистер Ратледж.

– Мне не терпится как следует отшлепать тебя. Ты это заслужила, сучка! Приходи, и тогда посмотрим, кого на этот раз будут учить уму-разуму.

Эрекция наступила у него при одной мысли об этом. Сомнений быть не могло по поводу того, кого Флинт прочит в роль наказуемого, а кого – в роль палача.

Дейн, прищурившись, пристально взглянула на восставшую часть его организма.

– О да, мой сладкий, мы посмотрим, кто будет суровым хозяином. – Она подняла плеть и, взмахнув ею над головой, щелкнула в воздухе в паре дюймов от его мужской гордости. – Возможно, это позволит тебе продержаться... до следующего раза.

Мистер Ханском был столь же занимателен, сколь может быть занимателен ком глины. Дейн откровенно скучала. Разговор за столом шел вяло, и она не делала попыток оживить беседу, когда реплики были адресованы лично ей.

– Дейн, дорогая, тебе, должно быть, жарко в этой пелерине, – то и дело говорила Найрин.

– Спасибо, я прекрасно себя чувствую.

– Глядя на тебя, и мне становится жарко, – сказала Найрин, которую пассивность Дейн раздражала так же, как и ее агрессивность. – Зенона, забери у мисс Дейн пелерину, пожалуйста.

– Не делай этого, – одними губами сообщила Дейн служанке.

– Мисс Дейн...

Дейн подняла глаза и встретила выжидательно-одобрительный взгляд отца. Ну что же, сейчас все сразу изменится.

Она отстегнула шаль и дала ей соскользнуть с обнаженных плеч, со злорадством взглянув сначала на Гарри, потом на Найрин. На мистера Ханскома она не смотрела, но зато слышала, как щелкнула его челюсть – от удивления он слишком резко закрыл рот.

– Так очень прохладно, – ни к кому конкретно не обращаясь, сообщила Дейн. Она понимала, почему шокирован ее потенциальный жених, но чему удивлены отец и Найрин, она не могла взять в толк.

Мистер Ханском ничего не сказал. Впрочем, это понятно: он был джентльмен, а поэтому не имел права критиковать даму, особенно в ее собственном доме. Хотя, будучи джентльменом, мистер Ханском не сочтет для себя зазорным пересказать сегодняшний эпизод по крайней мере раз двадцать, введя в курс событий каждого, кто пожелает его слушать, вдоль всего течения реки.

Стоило Дейн снять шаль, как все пошло наперекосяк. Мистер Ханском не мог отвести своих маленьких свиных глазок от ее обнаженных плеч.

Вечер все никак не кончался, и тут Гарри Темплтон, решив, что ему не хватит никаких денег, чтобы окупить все огрехи его непутевой дочери, решил, что пора прибегать к отчаянным мерам.

Черной овце нужна в пару овца столь же черная. Не все могут быть такими одновременно храбрыми и правильными, как Найрин. Гарри нашел способ выпроводить мистера Ханскома и, провожая его взглядом, уже знал, как следует поступить.

«Пусть страдает, – думала Дейн, проснувшись утром следующего дня. Она вспомнила сон, отмеченный тем наслаждением, что испытала накануне. – Пусть помучается. Пускай станет молить о встрече со мной, и тогда я, возможно, подумаю о том, чтобы...»

– Как можно быть такой тупой? – Грубое вторжение Найрин прервало самые сокровенные мысли. – Неужели думаешь, что отец не понимает, чего ты на самом деле добиваешься?

– Отчего же? – спокойно ответила Дейн, обернувшись простыней, чтобы Найрин не стала задавать лишних вопросов, например о том, почему она спит без белья. – Полагаю, он знает, чего пытаюсь добиться я. Поэтому ему придется предпринять что-то другое.

– О да, – прошептала Найрин, – он и в самом деле приготовил для тебя кое-что новенькое. Так что, Дейн, дорогая, он знает тебя лучше, чем ты думаешь. – С этими словами Найрин вышла из комнаты так же внезапно, как и вошла.

Дейн тут же позвала Люсинду и велела приготовить ванну и легкое платье, которое не требует длительной застежки на крючки. Сегодня она не хотела терять на это время.

Она обнаружила странное свойство своего тела: оно никак не могло забыть ощущений вчерашнего дня. Ее лоно увлажнилось от желания.

Нет!

...О да! В конце концов, времени у нее было не много. Очень скоро кто-то другой потребует ее ласк.

Ей надо было научиться всему – и как можно быстрее. Это чувство наготы и возбуждения никуда не уходило, оно словно прилипло к ней.

С этим чувством Дейн пришла на конюшню проведать Боя. Бедное животное. Для него все тоже пошло вкривь и вкось с тех пор, как в доме появилась Найрин. До ее приезда Дейн собиралась подготовить его к гонкам в Сент-Франсисвилле. Она должна была найти для него наездника, а отец собирался поставить на него крупную сумму.

Но сейчас...

Никому не было дела ни до нее, ни до Боя. Дейн погладила животное по носу, дала ему морковку и глубоко вдохнула запах конюшни.

Густой, плодородный, возбуждающий. О, она выбрала верное место, если хотела отдаться своему новообретенному ощущению.

Удачное место, учитывая обилие новой упряжи, висящей вдоль стен, чудной кожи, которая так заводила ее воображение.

...Только представить Флинта затянутым в ремни, чтобы его роскошная часть тела торчала между полосками кожи. Запеленатый в кожу, затянутый в кожу, ее налитый кровью пленник не сможет никуда деться от изысканной пытки, которую она только сможет выдумать...