Наследник шипов (СИ) - Атякин Денис - Страница 35

Отто Лонгблэйд замолчал. Я тоже не торопился нарушать тишину.

— Я чувствую, что будет война, — наконец тихо сказал наставник.

— Так или иначе, но она будет, — решительно сказал я и сжал кулаки. В сгустившихся сумерках Отто не заметил этого, даже костер не помог.

— Твой дед этого так не оставит, — пропустив мои слова мимо ушей сказал наставник. — Хотя, все зависит от того, как преподнесет смерть жены и дочки твой отец. Смотря, что задумали Эркли… Они очень коварны.

Я, молча, кивнул. Все так. И война с кланом Арвуд как раз могла стать причиной. Вот только зачем это отцу? И какие истинные цели у Эркли. Я не знал, но просто обязан был выяснить. Ведь для достижения цели мне нужно как можно больше информации.

— Война произойдет так или иначе, — повторил я. — И отцу придется очень несладко.

Отто Лонгблэйд задумчиво посмотрел прямо мне в глаза. Я выдержал его взгляд.

— Ну а ты? — спросил вдруг наставник. — Куда направляешься ты?

— Если солнце встает там, — я указал себе за спину, — то на восток.

— На свете много разных направлений? Почему именно восток?

— Я иду мстить! — просто ответил я. Не стал рассказывать о своих планах. Все еще не доверял наставнику.

— Хм, — Отто провел ладонью по лысому черепу и усмехнулся. — Месть совсем в другой стороне. Если ты идешь мстить, то тебе обратно.

Я звонко рассмеялся, а потом сказал.

— Отличная шутка, наставник, но я реально оцениваю свои силы. Там, в лесу, я еле–еле справился со слабенькой холореной. А ты предлагаешь ворваться в поместье отца и… Что дальше? Я и минуты не продержусь. Меня уничтожат раньше, чем я достану меч из ножен.

— Ну, холорена была не такой уж и слабой! — Отто откровенно смеялся надо мной. — Практически третья ступень развития!

Я состроил кислую мину и демонстративно усмехнулся показывая, что оценил юмор.

— Сначала я подготовлюсь, — наконец ответил я. — Отправлюсь в дальние края, подальше отсюда, пройду путем развития, накоплю силы.

— Один?

— Один, — кивнул. — Теперь я сам по себе. А потом…

Внутри забурлила ярость, а шипы еще глубже впились в сердце.

— Потом я сокрушу их всех! — мой голос стал громче, поднялся ввысь и зарокотал под самыми макушками деревьев. — Они пожалеют о том, что сделали! Я заставлю их страдать, они сойдут с ума от мысли о том, что не смогли убить меня сразу.

Отто ошарашено наблюдал за мной, потрясенно слушал мою речь. Когда я закончился, он опустил голову и тихо сказал:

— Отступи от мести, Астар. Я понимаю, что ты задумал, но… Отступи!

— И что тогда мне останется, наставник?! — взвился я. — День за днем сгорать изнутри. Умирать и возрождаться каждое мгновение своей никчемной жизни? Такой участи ты мне желаешь?

— Нет, — тихо ответил наставник.

— А что тогда?

— Просто жить. Развиваться и становиться лучше каждый день. Но только не так… Не месть…

— Я поклялся! — вскочил на ноги и с вызовом посмотрел на Отто. — Я поклялся Грани. Сделал это на своем мече!

Отто хотел что–то сказать, но лишь открыл рот и замер. Его глаза округлились от ужаса. Наставник прекрасно понимал, что значит клятва, данная Грани.

— Ты знаешь, что будет, если я ее нарушу, — тихо сказал я. — И то, что я не смогу развиваться дальше — не самое ужасное. Увядание и смерть. Молодое тело превратиться в иссохшую мумию за несколько дней…

— Можешь не продолжать, — остановил меня Отто. — Я знаю об этом и без тебя. Лучше ответь: на этом самом мече ты поклялся?

Он указал на мой клинок, и я кивнул в ответ.

— Теперь это предмет расширения, — сделал вывод наставник и сдержанно улыбнулся.

— И что это значит? — я ни разу не слышал о таком. Даже в учебниках не встречал.

— Теперь твой меч будет развиваться вместе с тобой. Станет впитывать энергию жизни твоих поверженных врагов, просто поглощать разлитую вокруг Чейн. Он будет становиться сильнее, крепче и острее. Поможет тебе в битвах. Цени его, заботься о нем. Но помни: если ты нарушишь клятву, то погибнешь от своего же меча.

— Это и есть предмет расширения? — удивился я. Хотя, чего там? Я был просто ошарашен. — И как он получается?

— Когда ты даешь клятву Грани, не важно, великую или незначительную, она скрепляет ее в знак подтверждение. Высвобождает энергию памяти и заключает ее в выбранном самим идущим предмете. Именно поэтому нельзя нарушать клятву, иначе твой же предмет расширения убьет тебя. Сделает это медленно и мучительно. Такова сущность энергии памяти.

— Но… — растеряно пробормотал я, — я даже не знал об этом. Как–то само так вышло.

— Тебе повезло. Счастливая случайность. Если бы ты, по незнанию, не выбрал предмет, а просто поклялся, то сам бы им стал. Грань заключила бы энергию в тебе. И тогда самые тяжелые страдания, что ты знал, показались бы тебе блаженством.

Я еще раз кивнул и уселся обратно к костру. Приложил все имеющиеся силы, чтобы не выказать ту бурю эмоций, что бушевала сейчас внутри. Вспомнил, что меч как–то необычно подрагивал, когда я давал клятву Грани, стоя на разовом поле.

Воцарилась тишина, лишь поленья потрескивал в огне. Я погрузился в свои мысли, Отто задумался, швыряя палочкой угольки, а потом поднял голову и выдал:

— Хочешь знать, почему я здесь, а не в поместье? Почему я не предал, не убил тебя?

— Почему? — выдохнул я. Почему–то в честности наставника сейчас не было сомнений.

— Я тоже поклялся, Астар. Поклялся Грани на своем родовом кольце! — Отто указал на украшение на пальце.

— И что это была за клятва? — затаив дыхание, просил я.

— Служить тебе. Обучать тебя вплоть до твоего пятнадцатилетия. Так уж заведено было в роду Лонгблэйдов. Сотни лет назад мой отец был наставником. А еще раньше — и мой дед. И каждый из них клялся, что будет служить и обучать своего ученика, что бы не произошло. Я дал такую же клятву перед тем, как родился ты.

— И ты останешься со мной до моего совершеннолетия?

— Останусь, — ответил наставник.

— А потом?

— Уйду!

— Даже если будет веская причина остаться?

Отто задумался, замолчал и ничего не ответил. Я не торопил. Пусть подумает, ведь время еще есть.

— Поэтому я здесь, Астар, — наконец подытожил наставник. — Еще пять лет.

Хорошо. Пусть будет так. Отто мне пригодится. Если под рукой есть хороший инструмент, глупо его не использовать для достижения своей цели. И… я ни на секунду не задумаюсь над средствами ее достижения, буду использовать все, что под руку подвернется.

Отто мне пригодиться.

— Хорошо, — сказал я. — А теперь нужно отдохнуть. Завтра нас ждет долгий путь, а потом — очень много дел.

Я, не дожидаясь ответа наставника, принялся удобнее устраиваться прямо на земле. Отто взял свою вещевую сумку и принялся что–то искать в ней. Наконец достал несколько пузырьков, глиняную баночку и протянул все это мне:

— Держи, обработай свои раны. А это зелье — выпей. И отвар. Ты забыл про него.

Наставник снял котелок с огня, и пока я обрабатывал раны, он процеживал и переливал в небольшие чашечки мутноватый отвар. Закончив со шрамами и порезами на теле, я переключился на ноги. Они оказались в ужасном состоянии, некоторые раны начали гноиться и попахивать.

— Плохо дело, — сказал наставник и достал из сумки еще одну баночку. — На, обильно смажь ноги вот этим. И не заматывай их тряпками.

Я не стал отказываться. Когда закончил с ногами, принялся за отвар и зелья. Приятная легкость разлилась по телу, и я просто уснул на голой земле. Если бы тут были острые камни, не почувствовал бы. Так я устал. Сны мне не снились.

Утром мы быстро снялись с места и отправились дальше. Я вел на восток, а наставник, молча, следовал за мной. Он не задавал вопросов, а я не спешил рассказывать ему о своих планах.

Раны не теле практически перестали болеть и слегка зудели. С ногами дело обстояло чуть хуже. Мазь помогла, и порезы перестали гноиться, но боль не унялась. Отто сказал, что это нормально и опасность миновала. Но, все же, порекомендовал обрабатывать раны еще несколько дней.