100 оттенков ванили (СИ) - Гриин Эппле - Страница 52

Я остановилась, согнувшись пополам от скрутившего меня болезненного спазма — перед глазами поплыл туман, а в голове будто что-то взорвалось.

Мощно. С грохотом рушащихся стен.

А потом потоком хлынули слезы.

Я стояла посреди шумного проспекта и, обхватив себя руками, согнувшись в три погибели, обтекаемая с двух сторон потоком равнодушных людей, рыдала.

— Прости меня. Прости меня. Прости меня, — повторяла я как заведенная. И словно наяву видела, как кровоточит мое сердце, как черными каплями сочится на асфальт моя уже никому не нужная любовь, как растворяется она в трещинах, напоминая мне о том, что эти слова запоздали и не имеют никакого веса.

Я их повторяю не Петру.

Я прошу прощения у самой себя.

— С вами всё в порядке? — чей-то заботливый голос над ухом.

Как луч солнца. Как напоминание. Что среди множества равнодушно проходящих мимо тебя людей обязательно найдется тот, кто протянет руку помощи.

Какая-то девочка. Лет шестнадцати. С круглыми от испуга глазами и искренним сочувствием в глазах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Нет, — качнула я головой. — Со мной не всё в порядке.

— Вам нужна помощь? У вас что-то болит? Вызвать «скорую»? Может, кому-то нужно позвонить? — засуетилась девочка, поддержав меня под локоть и деликатно отведя в сторону. Под сень разлапистого дерева.

— Нет. Не нужно, — слабо улыбнулась я, вытирая слезы. — Со мной не всё в порядке. Но всё будет хорошо. Обязательно.

— Ладно, — девочка недоуменно сморгнула. — Но… Может, вас проводить?

— Не надо, — я вытерла слезы и от всей души добавила: — Спасибо тебе.

— За что? — не поняла девчушка.

— За неравнодушие, — пояснила я, погладила ее по плечу и неверной походкой, чувствуя на себе ее тревожный взгляд, двинулась назад, в квартиру Влада.

После слез мне стало легче — словно обряд очищения прошла, мысли прочистились и посвежели, сердце болело, но я чувствовала, как оно бьется. И ком в горле пропал — я могла дышать.

И думать.

Думать о том, что…

«Слова бесполезны, если за ними нет Поступка».

Я шагала к дому Влада и крутила эту бабушкину мудрость в голове. А еще я думала о том, что вот оно — мое дно. Ниже падать некуда. А раз некуда — значит, надо взять себя в руки и карабкаться наверх. И совершить Поступок, который докажет, что мои слова — не пустышка.

Я не объяснилась с Петром. Так неправильно.

Даже если Пете это больше не нужно. Даже если он меня не простит. Я всё равно это сделаю. Я докажу ему, как много он для меня значит. Если не сказать больше — значит всё. И пусть я больше никогда не встречу такого, как он. Петя уже сделал для меня важную вещь — заставил вспомнить, кто я. И что благодаря ему я могу начать новую жизнь.

Даже если без него.

Я смогу.

Но сначала…

Я обязана вырвать яд Дивы из своего нутра. Обязана ему всё это сказать.

Но моя попытка дозвониться до Петра и назначить встречу с треском провалилась — он явно внес мой номер в черный список. Как и заблокировал все доступные виды связи. Всё равно что долбиться головой о непробиваемую стену.

Я разбила ему сердце — он перекрыл мне кислород. И, думается, даже если я попробую достучаться до него через подставную почту или левый номер телефона — ничего не выйдет.

Черт. И что делать?

Я вернулась в квартиру Влада, прошла в гостиную, села на диван и долго пялилась на телефон. Неожиданно для себя набрала бабушку. И всё ей рассказала. Всё-всё. Без утайки. Ба внимательно меня выслушала и сказала:

— Я не буду читать тебе нотаций и нравоучений. Я рада, что ты сама во всем разобралась.

— Ба, что мне делать? — попросила я у нее совета.

— Я не знаю, солнышко, — честно ответила бабушка. — Любовь — большое и трудное чувство. Которое живет не в голове, а в душе. А душа умеет прощать. Если услышит искреннюю просьбу о прощении. И не всегда «нет» означает, что это «нет», которое навсегда. Иногда нужно время. Время, чтобы остыть и подумать. Дай своему Пете это время.

— Ба, но я так и не попросила у него по-настоящему прощения. Он так ничего и не знает. Как и почему всё так вышло, — пробормотала я, чувствуя, как снова на глаза наворачиваются слезы. — И Петя такой человек: если он не захочет, я никак не смогу с ним связаться или встретиться.

— Так придумай, как это сделать, — проговорила бабушка. — Опустить руки ты всегда успеешь. Но хотя бы опустишь их со знанием, что сделала всё, что смогла.

— Да. Да… — я задумалась.

Хм.

Кажется, я знаю, что делать. Как сказать так, чтобы Петя меня услышал. Но мне нужна помощь.

#дышиМила

#больно

#простименя

— Влад, привет, — бросила я в трубку, решительно набрав второй в списке номеров быстрого доступа.

— Привет, милая Мила, — хмыкнул Артемьев. — Что на этот раз случилось, радость моя? Дай угадаю — вычитала что-то интересное в досье Петеньки? — ерническим тоном поинтересовался он.

— Не угадал. Я возвращаюсь. В Москву, — твердо произнесла я. — Сегодня. Ночным рейсом.

— Нет. Не возвращаешься, — посерьезнев, отрезал Влад.

— Возвращаюсь. Мне нужно кое-что сделать. И ты мне в этом поможешь, — в ультимативном тоне произнесла я. И вкратце изложила свой план.

— Ты спятила? — рявкнул Влад. — Да это… равнозначно самоубийству! Причем буквально! Ты реально понимаешь, что подписываешь себе этой выходкой смертный приговор?

— Зато ты можешь нефигово погреть на этом скандале руки и одним махом уладить конфликт с Бельским, — заметила я. — Ведь всё это началось из-за меня, а я сделаю всё так, что ты еще и жертвой окажешься. Выйдешь из воды чистеньким, беленьким и отпаренным, как салфетка. Правда, на Диве как на бренде окончательно и бесповоротно придется поставить крест, но я уверена — ты выкрутишься. Выждешь паузу и на хайпе презентуешь что-нибудь новое и рейтинговое. Палыч тебя будет на руках носить, — добавила я убежденно. — Влад, неужели ты не понимаешь — я предлагаю тебе сейчас решить все твои проблемы.

— И я должен на это купиться? — вот теперь Влад разозлился по-настоящему. — Мила, какого черта? Я делаю всё возможное, чтобы тебя защитить, но тебе, конечно же, на это плевать! Уж если влезать в дерьмо, так туда, где поглубже и двумя ногами, да? — ярился он. — Ты хоть понимаешь, что после такого я уже ничего не смогу сделать для тебя! Я не смогу тебя защитить! — выкрикнул он.

— Влад, я всё равно это сделаю, — упрямо отрубила я.

— Но ради чего?! — взорвался Влад. — Что такого у тебя произошло, что еще утром ты была немного не в себе, а сейчас конкретно с головой раздружилась?

— Петя… Он… — я запнулась. И вдруг всю мою твердость и решительность затопило под глухими и горькими рыданиями. Сквозь всхлипы и икоту я рассказала, что произошло между мной и Петром. — Влад… Я должна… Должна это исправить. Я должна принести ему публичные извинения. За ту ошибку. И за этот обман.

— О, и Горский, конечно, это оценит! Когда ты вновь вытащишь на свет его историю с разводом и снова привлечешь к нему внимание! Только в этот раз с еще большим размахом — на ведущем канале ТВ! — язвительно фыркнул Влад.

— Я не буду называть никаких имен. Он и так поймет, — пробормотала я.

— А ты уверена, что он вообще всё это увидит? — задал Влад хороший вопрос.

— Да, — произнесла я. — И в этом ты мне поможешь. Он мне закрыл доступ ко всем видам связи с ним, но у тебя есть свои способы. Пожалуйста, Влад. Помоги мне, — с тихой просьбой-мольбой произнесла я. — Ты ведь и сам понимаешь, что всё уже запуталось дальше некуда. И неизвестно, сколько еще продлится. А я предлагаю простой способ покончить с этим. Я помогу тебе решить проблему, а ты поможешь мне. Давай просто поставим в истории Дивы точку. Вместе.