100 оттенков ванили (СИ) - Гриин Эппле - Страница 23

Но я так просто не сдамся! С этого момента Дива разворачивает военные действия и начинает свою шпиёнскую деятельность!

#кторановстает

#яхозяюшка

#Диваатакует

Еще неделю спустя я поняла, что моя миссия с треском проваливается. То ли Горский не хранил дома ничего подозрительного и компрометирующего, то ли умело прятал — например, в тайной комнате Синей Бороды на цокольном этаже, то ли ему попросту нечего прятать. Кстати, запретную комнату я решила оставить на сладкое — туда даже с моими навыками так просто не проберешься. Ее я первым делом проверила: сейф-дверь, вход через электронный ключ — тут определенно нужен план в стиле авантюрных фильмов про ограбления.

Так вот, вернемся к моему фиаско. Нет, серьезно — я всюду сунула свой нос! У любого человека есть мелкие постыдные секретики — ворох похабных журнальчиков, любопытные фоточки на ноутбуке, секс-игрушки, какие-нибудь интересные документы в сейфе. Да мало ли что — мне хватило бы любой мелочи, чтобы получить зацепку и дать волю воображению. В конце концов, блог не подразумевал историй в духе теории заговора. Идея в другом — рассказ о жизни служанки в доме испорченного деньгами и властью миллиардера. Но, блин, доказательств хоть какой-нибудь испорченности Горского я у него дома не нашла.

Для начала я обшарила все шкафы и комоды, даже те, что были заперты на ключ — простейшие замки я еще на заре своей карьеры научилась вскрывать. Всё, что нашла… Пачка потрепанных журналов про машинки и какие-то комиксы. И один эротический журнал. Один. Почти приличный. Двадцатилетней давности, с телочками в сексуальном нижнем белье — кажется, Петр хранил его как память о студенческих годах, если я правильно соотнесла время его покупки и возраст Горского.

Если секс-игрушками можно назвать черную шелковую маску для сна и белые плавки, которые мне достаточно было просто представить на Горском, и я тут же истекла слюной, то да, они у него были. Правда, единственное, что дала мне эта находка — получасовые фантазии, в которых Петр выходил из душа в одном полотенце на бедрах, затем театрально откидывал его и застывал передо мной в соблазнительной мужественной позе в этих плавках. Вряд ли он когда-нибудь так сделает, но помечтать можно. Как и о том, что когда-нибудь я увижу его хотя бы без футболки!

Еще деталь: у Горского точно есть фетиш на часы. В целом, я уже ознакомилась с его гардеробом и подметила, что все его вещи отличались строгим стилем и дороговизной, но дороговизной, продиктованной не желанием пустить пыль в глаза, а тем качеством, что можно получить за такую цену. Человек несведущий вряд ли идентифицирует, что, к примеру, этот костюм пошит на заказ или принадлежит известному Дому моды — у Петра не было вещей узнаваемых моделей с кричащими лейблами. Но вот коллекция часов заставляла ахнуть. Но… Опять-таки пристрастие к коллекционированию часов не делало Горского тщеславным или снобом.

Главное, что бросалось в глаза: Петр — перфекционист. В его кабинете, гардеробной и в спальне царил безупречный порядок, и у каждой вещи было свое определенное место. И Горский настоятельно просил меня этот порядок соблюдать. Но опять-таки перфекционизм для меня, если он не превращается в маниакальную одержимость — скорее, качество из категории достоинств, нежели недостатков.

Кроме того, Горский не курил, пил исключительно хорошее вино и редко, если судить по бару, и не баловался запрещенными препаратами. В личной аптечке я нашла только лекарства первой необходимости и запас противогистаминных средств.

В плане еды он действительно оказался непривередлив и даже пару раз похвалил мою стряпню. Естественно мимоходом, утром, на кухне.

В кабинете я добралась до его ноутбука — он даже не был запоролен! Ну, кто так делает? В наше-то время! Видимо, Горский. Который на том ноутбуке только работал и безобидной ерундой страдал.

Прошерстив все папки, я нашла лишь одну с фотографиями. И это были фотографии с поездок — в основном, архитектура и пейзажи. Еще с концертов. И парочка с друзьями. И везде, где попадался сам Горский, он улыбался и выглядел человеком, с которым я бы тоже съездила на концерт и прогулялась бы по центру какого-нибудь европейского города. Петр выглядел простым и доступным. Как во время того ужина. Вздохнув, я поймала себя на мысли, что хотела бы узнать его ближе таким — простым и доступным.

Историю браузера Петр тоже не подчищал. Ничего интересного. С точки зрения компромата. Но много любопытного с моей точки зрения: в закладках у него висел комедийный сериал, имелась парочка музыкальных подписок и много-много ссылок на сайты по дизайну и архитектуре. Кажется, Петр очень серьезно подошел к созданию своего дома. Еще у него были вкладки с рецептами и парочкой кулинарных шоу… На этом я захлопнула ноутбук — иначе опять расплывусь пломбиром.

Ладно, следующим по плану стоял сейф. Там-то же должно быть хоть что-нибудь интригующее! Вскрыть его не составило особого труда: кнопки с паролем были затерты, комбинация цифр указывала, что это, похоже, день рождения самого Петра. Да вы гений, господин Горский! Елки, нельзя же быть настолько безалаберным, если мне потребовалось на вскрытие две минуты!

Можно. Если в сейфе хранятся личные документы и документы на дом. И папка с разными квитанциями. Среди них — ни одной просроченной. Черт. Кто вовремя оплачивает штрафы ГИБДД, а? Да еще распечатывает их и хранит в отдельной папке? Кто-кто… Горский.

А может он просто зануда? Скучный перфекционист, трудоголик и зануда? И это его главный недостаток?

Увы, если бы это было так, то мне не о чем было бы с ним говорить, а я помню, как болтала взахлеб, позабыв обо всем на свете. Петр умный, образованный, начитанный, разносторонне развитый и увлеченный человек. А вот это вот всё… Быть организованным и ответственным человеком — еще одно его достоинство, посмотрим правде в глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но сдаваться рано — есть же дядя Вася, который работал у Горского с момента закладки фундамента дома: сначала сторожем, а сейчас — кем-то вроде садовника. Жил дядя Вася в небольшом флигеле, который изначально построили как домик для строителей. И так он в нем и остался: родственников у него нет, дома его никто не ждет — вдовец, дети взрослые, в особняке занять комнату он не захотел. Петр в итоге решил не сносить флигель и отдал его дяде Васе. Если кто и знает тут о Горском больше всех, так точно он.

Но мои осторожные попытки расспросить про Петра дали неожиданный результат.

— Что, глянулся тебе Петр Алексеевич? — приложил меня обухом по голове слишком близкой к правде догадкой дядя Вася. — Оно и понятно. Ноне-то все девки за деньгой большой гоняются, а человека за ними видеть не хотят. А деньги-то что? Деньги — труха. Ну, есть они у Пети, а счастья обычного нет.

— Да не нужны мне его деньги! — фыркнула я возмущенно, не ожидав, что меня с ходу в меркантильных матримониальных планах обвинят. Причем в ответ на безобидный вопрос: «Дядь Вася, а Петр Алексеевич не говорил вам, во сколько сегодня вернется? Ждать его или нет к ужину? Что-то он мне ничего не сказал». В общем-то, Петр никогда не говорил. Тот раз был единственным, когда он четко обозначил, что приедет к шести. Но я подумала, а вдруг дядя Вася в курсе и знает больше моего. И на тебе!

— Ой, в позу-то встала аки молодая кобылица, — добродушно рассмеялся дядя Вася. — Ну чего-то зыркаешь на меня так? Не нужны — и ладно. Соврать-то всё равно не выйдет — Петя таким девицам, что на его карман ручку наложить хотят, сразу от ворот поворот дает. Видел я тут хищниц, что под овечьей шкурой ему под кожу влезть пытались. То архитекторша одна тут жопой вертела, то соседка повадилась на стройку ходить, то секретарша еговонная взяла моду: чуть что — сразу сюда. За советом вроде как.