Боец с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 72

Противник выбрал второе. Армия встала лагерем в тине от стен и принялась обустраиваться. Сил у южан для полноценной осады недоставало, поэтому они просто перекрыли подходы к замку с юга и запада, блокировали основные дороги на севере и выставили посты на востоке.

Для штурма восточная сторона подходила меньше всего, поскольку именно там рельеф понижался, изобиловал оврагами и ручьями и переходил в болотистую полосу шириной около полутора тин. Сразу за болотом стеной поднимался лес. Добраться до него напрямую можно было только по проложенному через трясину узкому бревенчатому мосту.

К слову, тайный проход из замка заканчивался рядом с мостом, и в своё время как раз по нему мы с Пао бегали по ночам к алтарной-святилищу. Имелись ли через болото другие проходы и тропы, об этом в баронстве никто не знал, а если и знал, то предпочитал помалкивать. Утром в низине обычно стоял туман, который рассеивался к обеду, а вечером там уже роились тучи охочих до чужой кровушки насекомых, и начинался лягушачий концерт, смолкающий лишь к середине ночи.

В этих условиях, с точки зрения любого военачальника, держать у болота больше трёх-четырёх пикетов было бессмысленно. По факту же, вражеский пост (в количестве одного отделения) располагался только напротив моста, потому что возможная вылазка осаждённых, если и предполагалась, то именно здесь, и отражать её (а заодно передать сигнал главным силам) следовало не поодиночке, а всей командой, не дожидаясь, когда до моста добегут расставленные по болотному берегу наблюдатели…

Наши диверсанты в поместье не возвращались. Согласно плану боевых действий, они рассредоточились в лесах в окрестностях замка. Рассеялись по лесам и местные милиционеры, только не около замка, а возле своих деревень. К ним без всякого принуждения присоединились многочисленные охотники и просто «неравнодушные» граждане. По приблизительным подсчётам, общее количество самомобилизованных превысило тысячу человек. Чтобы «земля горела под ногами оккупантов», этого, на мой взгляд, было вполне достаточно.

Мои ожидания полностью оправдались. Операция по лишению карателей «кормовой базы» развивалась успешно. В первые три дня партизаны разгромили четырнадцать из шестнадцати высланных к ним отрядов фуражиров. Волей-неволей командованию вражеской армии пришлось отправлять в деревни новые группы обозников, усиленные количественно (в каждой до полусотни бойцов) и качественно (лучниками и алебардистами).

Чрезвычайные меры не помогли. Потери существенно выросли, но выполнить поставленную задачу удалось в лучшем случае только на четверть. Мало того, помимо трудностей со снабжением, в стане врага начались «местнические» разногласия.

По моему личному указанию, дружинников наместника Даккария старались не убивать, а брать в плен и после короткой психологической обработки отпускать восвояси. Отпущенные или сразу же дезертировали, или возвращались обратно в лагерь и сеяли там пораженческие настроения, что предсказуемо приводило к разладу между условно местными и теми, кто пришёл сюда с юга с Асталисом и Таллапием.

С каждым новым днём, с каждой новой потерей блокада замка становилась для осаждающих всё более и более проблематичной. Логистика рушилась, стратегия требовала штурмовать, и чем скорее, тем лучше.

На штурм противник решился лишь на десятые сутки.

Но перед этим отцы-командиры южан наконец-то додумались обозначить те цели, ради которых они явились в наше баронство, и выдвинуть соответствующие требования.

К замку, с белым флагом в руке и в сопровождении четырёх солдат, подошёл вражеский парламентёр.

— Я старший стратиг Гунсиус. Хочу говорить с хозяином замка! — выкрикнул он, остановившись тянах в сорока от ворот.

— Ну, я хозяин. Чего хотел-то? — выглянул я из-за каменного зубца.

Парламентёр передал флаг одному из сопровождающих, развернул перед собой какой-то бумажный свиток и начал громко читать:

— От имени и по поручению Князя Соединённых земель и провинций, мы, милорд Асталис, милорд Даккарий и архистриг Таллапий, требуем от владельца баронства Румия или тех, кто его замещает, выдать на княжеский суд двух беглых рабов — бывших «честных убийц», а ныне преступников, именуемых Гас и Дир…

— И что, только лишь ради этого сюда к нам такая орава припёрлась? — перебил я его. — Нельзя что ли было просто гонца прислать?

— …В случае невыдачи оных, — невозмутимо продолжил старший стратиг, — личный замок барона Румия будет отлучён от владельца, а сам барон или тот, кто его замещает, пленён и препровождён на личный суд Князя. Те же, кто попытаются помешать исполнению законных требований княжеских представителей и наместников, будут уничтожены без суда, волей милордов Асталиса и Даккария и архистратига Таллапия.

«Угу. Не корысти ради, а токмо волей пославшей мя жены», — мысленно закончил я этот пафосный спич.

— Значит, так… эээ… как там тебя? Гусий Ус?.. Ну так вот, Гусий Ус, слушай теперь сюда и не говори потом, что не слышал. Никаких беглых рабов здесь нет, а есть только вольные граждане и мои слуги и подданные. Так что передай своим паханам, пусть валят отсюда подобру-поздорову и остальных забирают, иначе все здесь поляжете. Это говорю я, барон Румий, владелец здешних земель. А теперь убирайся назад или тебя нашпигуют стрелами. Это моё последнее слово.

Сказал и выстрелил из арбалета под ноги парламентёру.

Искушать судьбу старший стратиг не стал. Быстренько развернулся и скорым шагом заторопился в сторону лагеря. Со стен за ним наблюдали десятка три манекенов. Их мы соорудили из тряпок и палок по образу и подобию огородного пугала — издали от реального человека не отличишь. Особенно если подсоединить к куклам механические тяги и рычаги и управлять их движениями удалённо: потянул за одну верёвку — из-за стены высунулась часть «головы», за другую — «рука», за третью — «копьё» или «меч». Всё гениальное просто. А очень простое приводит в смятение даже мудрейших.

Вообще, в замке на время осады осталось всего девять человек. Кроме меня и Гаса на стенах дежурили Борсий и оба моих порученца Калер и Таг. Наотрез отказались покинуть поместье Паорэ и Нуна. Врачеватель Сапхат на предложение эвакуироваться вместе со слугами и подмастерьями ответил резонным: «Я нужен здесь, милорд». Приказывать ему я посчитал излишним: медицинская помощь нам могла и вправду понадобиться.

Последним оставшимся стал Нарруз. Ну, с ним и так всё понятно. Как он когда-то сам заявлял, его вообще не волнует, что происходит вокруг, кто победит и кто станет новым хозяином; его основная задача — сохранить знания. Позиция спорная, но понятная. Главное, чтобы под ногами не путался и под стрелы не подставлялся, а так — пусть себе сидит в своей келье и хранит в голове всякую репликаторную чепуху…

Предпринятый противником штурм совершенно не походил на виденные мной фильмы и книжные описания. Никакая толпа никуда не бежала, никто не палил из требушетов или баллист, никто не кричал «В атаку!» или «На стены!»

От лагеря в сторону ворот ползли три «черепахи» — отряды солдат, укрывшиеся щитами. В каждом оценочно человек 100–120. Сзади на расстоянии пары сотен шагов группы бойцов несли деревянные лестницы. Последние с виду были не слишком длинные (высота стен нашего замка колебалась в пределах десяти-пятнадцати тян), но довольно тяжёлые — каждую тащили по два десятка «носильщиков». Всего таких команд насчитывалось ровно двенадцать, по четыре на одну «черепаху».

План атаки угадывался на раз и замысловатостью не отличался.

«Черепахи» подберутся к стенам на два-три десятка шагов, и прячущиеся внутри лучники и арбалетчики станут вести огонь по защитникам замка. Под прикрытием стрел штурмовые команды взберутся на стены и завяжут бой с осаждёнными. Дальше к месту сражения подтянутся главные силы и либо вломятся в замок через открытые штурмовиками ворота, либо тоже перемахнут через стены по лестницам, либо и то, и другое, а там численный перевес атакующих однозначно решит дело в их пользу.