Выбор (СИ) - Яфор Анна - Страница 24

— У тебя кто-то есть?

Такие вопросы не обсуждались по телефону, да и не касалась ее его личная жизнь. Но и просто послать ее к чертям он не мог. По крайней мере, не сейчас.

— У меня есть работа. Она — моя главная любовь, ты же знаешь, — шутка прозвучала так себе, но на большее Соболев сейчас вряд ли был способен.

— Я рада, — удовлетворенно отозвалась Валерия. — Не хотелось бы обнаружить рядом с тобой очередную соперницу.

Мужчина незаметно вздохнул.

— Поговорим об этом позже, ладно?

Она негромко рассмеялась в ответ.

— Позже мы займемся более приятными делами, чем просто разговоры.

«Не вздумай сейчас с ней спорить», — приказал себе Павел. «Нельзя говорить о том, о чем пожалеешь потом. Еще будет время объясниться».

Завершив разговор, он буквально отшвырнул телефон в сторону и подумал, что скорее станет монахом, чем еще раз в своей жизни дотронется до Сотниковой. Вот если бы на ее месте была Лиза…

Но ведь она еще в большей степени табу для него! И к величайшему сожалению, как раз о ней перестать думать никак не получалось. Прошел всего лишь один день после их встречи в ресторане, и из-за его операций они не пересеклись на работе, а он уже чувствует, как сильно хочет увидеть ее. И ничего не может поделать с этим желанием.

Выйдя из больницы, он не поехал домой. Зачем-то отправился колесить по городу в наивной попытке хоть немного отвлечься от неудобных мыслей. Но по пресловутому закону подлости именно они и заполонили его сознание. Настолько, что мужчина сам не заметил, как оказался перед домом Ильиной. Уже почти стемнело, но в окружающем сумраке еще отчетливо просматривались деревья во дворе, детская площадка и скамейки с всевидящими старушками. Классическая картинка, которая отчего-то напомнила ему о детстве. И душное, тревожное давление в груди стало еще сильнее.

Павел вышел из машины и какое-то время просто стоял, устремив невидящий взгляд куда-то перед собой. Может быть, стоит подняться к Лизе сейчас? И все рассказать? Да, она его возненавидит, возможно, даже проклянет, но, может быть, тогда это смятение внутри хоть немного уляжется? Ведь становилось же ему легче в далеком-далеком детстве, когда он признавался родителям в своих прегрешениях после длительного молчания. Вот только сегодняшняя проблема не имеет ничего общего со съеденными без спроса конфетами и прочими детскими шалостями.

Наверное, он так и не решился бы позвонить в домофон, но в этот момент дверь в подъезд распахнулась, выпуская наружу очередную старушку. Та подозрительно уставилась на Павла, рассматривая его с явным неудовольствием, и, стараясь поскорее скрыться от ее глаз, он шагнул в подъезд. Поднимаясь по лестнице, пытался понять, чего ждет больше: чтобы ему никто не открыл или чтобы Лиза оказалась дома. Ни один из вариантов не обещал облегчения, но это все же было лучше, чем просто топтаться на месте.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она была дома. Отворила дверь и выдохнула в изумлении, явно не ожидавшая увидеть именно его:

— Вы?!

Павел не понял, прозвучало ли это слово громко или едва различимым шепотом, но сам не смог ничего ответить, будучи изумленным не меньше нее. Она спала? Поэтому такая растрепанная, с затуманенными глазами, в шортах и короткой маечке, которая больше показывала, чем скрывала? И как можно в таком виде открывать дверь неизвестно кому? Или Лиза не одна и поэтому не боится?

От этого роя вопросов и от увиденного у него, казалось, закипела кровь. Злость на собственную несдержанность вкупе с желанием превратилась в гремучую смесь, которая переполняла, норовя вырваться наружу. Все связные мысли исчезли. Он просто стоял и смотрел на самую прекрасную и самую недоступную для себя женщину, не представляя, что делать дальше.

Глава 27

Увидеть Соболева в своем доме Лиза ожидала меньше всего. Кажется, вчера во время ужина они все обсудили. Или не все? Зачем он снова приглашает ее? Голос мужчины звучал непривычно взволнованно, и причина этого волнения для нее оставалась загадкой. Как и то, почему она сама решила согласиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда отправилась переодеваться, у нее так дрожали руки, что с первого раза не удалось застегнуть брюки. А прическа и вовсе была в ужасном состоянии. Если то, что творилось у нее на голове, вообще можно назвать прической. Лиза умудрилась уснуть с влажными после душа волосами, и теперь рассчитывать привести их в порядок не было никакой возможности. Но это оказалось даже символично: они находились в таком же растрепанном состоянии, как и все ее чувства.

Соболев, конечно, потрясающе привлекательный мужчина, но ее не должно это волновать. Еще бы только действительно удалось перестать думать о нем. О том, как шикарно сидит на нем рубашка, оттеняя и без того выразительный цвет глаз, а джинсы обтягивают мускулистые бедра. И о том, что все больше хочется до них дотронуться.

Лиза уставилась на свое отражение в зеркале, приказывая себе успокоиться. Он только ее коллега, еще и соперник, с которым придется побороться за должность. И не просто побороться, но и победить. Поэтому на нежелательные чувства к этому мужчине нельзя тратить ни минуты.

Она вернулась в комнату, встречая пристальный взгляд Павла. Сейчас Лиза почти не сомневалась в том, о чем он думает: об их поцелуе перед ее домом. Эта мысль, казалось, стала осязаемой, растворилась в воздухе, соблазняла и дразнила.

«Тот поцелуй был случайным, и это никогда больше не повторится», — напомнила себе женщина, стараясь вернуть себе самообладание.

Но стоило сесть в машину и оказаться в непосредственной близости от Павла, как она ощутила, что сердце забилось с новой силой, будто было готово выскочить из груди от волнения.

— Куда мы поедем? — решила заговорить первой, чтобы хоть как-то отвлечься.

— У вас есть какие-то особенные пожелания? — уточнил мужчина, бросая на нее взгляд.

— Нет, — Лиза отвернулась, стараясь говорить как можно суше. — Доверяюсь вашему вкусу.

Соболев вдруг хмыкнул.

— Уверены?

Это определенно была игра, и Лиза позволила себе улыбнуться.

— Надо добавить: «в разумных пределах»?

Он помолчал, а потом неожиданно сказал:

— Вам нужно улыбаться чаще.

Эти неожиданные слова застали ее врасплох.

— Вам тоже, — отозвалась чуть дрогнувшим голосом, очень надеясь, что со стороны это незаметно.

— Мне кажется, наша основная проблема в несовместимости, — пауза в его речи была очень заметной. — Или, наоборот, в том, что мы слишком совместимы.

Последняя фраза прозвучала настолько интимно, что Лиза невольно смутилась. Щекам стало горячо. Это что, флирт? С какой целью? Соболев стремится ее задеть или лишить равновесия? Или просто развлекается, понимая, как сложно устоять перед его обаянием?

— А мне кажется, что это игра вашего воображения. Не больше.

Он снова пронизывающе взглянул на нее, приподнимая бровь:

— У меня?

Лиза нахмурилась. Плевать на все его фантазии и предположения! Нельзя этому поддаваться, она и так слишком бурно реагирует на его близость. А ведь Соболев так же изменчив, как хамелеон.

— Как вы относитесь к французской кухне? — спросил мужчина спустя какое-то время.

Когда ей в последний раз задавали такие вопросы? Она не могла вспомнить. Руслан не интересовался подобными вещами, предпочитая выбирать то, что хотелось самому.

— Мне нравится, — отозвалась, все еще стараясь быть сдержанной, хоть это и удавалось с большим трудом.

Павел одобрительно кивнул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отлично. Я знаю чудесное место, еда там отличная, а людей немного. Никто не помешает. Надеюсь, вам понравится. Давайте немного отдохнем, я хочу, чтобы вы насладились этим вечером.

Почему в его словах Лизе почудился скрытый подтекст? Он ведь не имел в виду ничего, кроме ужина. Или имел?

При входе в зал ресторана женщина огляделась. Там действительно было уютно и пахло очень аппетитно, только обещанной тишины не было и в помине. Музыка гремела так, что было не слышно рядом звучащих слов: похоже, какая-то многолюдная и шумная компания выбрала этот ресторан для своей вечеринки.