Переплести судьбу (СИ) - Гусина Дарья - Страница 37

— Святой… святой жрец… — пронеслось в толпе.

— Возрадуемся! — проорал эр Капаида, дав петуха.

И народ возрадовался. За редким исключением.

Глава 19

С меня сняли мерки, и уже на второй день после раскроя я пошла в покои Оланны, где расположились личные работницы Домины. Над платьем трудились шестнадцать девушек, вышивальщицы, кружевницы и портнихи. Белый, зеленый и розовый жемчуг, отрезы тонкой кисеи, натянутые на пяльцы. Вышивальщицы пели. Я видела розовые всполохи магии над пяльцами, а также ощущала нечто… опасное.

На пороге комнаты меня встретила Виотта. Она с любезной улыбкой начала показывать первые результаты работы, а я стояла, не веря в происходящее. Виотте доверили одевать меня к свадьбе?

— Конечно, Ли, — проворковала сестра, обходя меня и с прищуром разглядывая все мои… изгибы. — Я знаю, что модно при дворе, что достойно такой красавицы, как ты. Ты не просто так замуж выходишь, а в присутствии и с благословения императорской четы. Знаешь, — Виотта подвела меня в зеркалу и встала сзади, — ты могла бы выглядеть ослепительно. И будешь. Начнем примерку?

Мне поднесли сметанное на живую нитку платье. Естественно, это был наряд в очень Виоттином стиле — мало того, что он был отравлен, выглядела я в нем, как куртизанка. Амулет, спрятанный под нижнюю рубашку, ощутимо нагрелся. Я вытерпела его тревожную пульсацию и в конце примерки, напустив на себя легкомысленный вид, сказала:

— О, великолепно! Вернусь, когда платье будет готово.

— Непременно, — Виотта ласково улыбалась.

— Я думала, твоя сестра будет только рада тому, что ты не отнимешь у нее Тиона, — нахмурилась Гута, когда я вернулась в свои покои и рассказала ей о кознях Виотты, внимательно изучая кулон.

К счастью, агат вернулся в свое обычное состояние, лишь переливался в пламени свечи. Значит, я еще не отравлена. Примерка длилась всего полчаса. А дальше как? Я проведу в платье весь вечер, буду в нем на церемонии в храме и на пиру.

— Видимо, ее любовь к эру Алану сильнее, — предположила я. — Странно, в прошлый раз амулет не нагревался.

— Это может быть яд или чары, Ли, — фейри покачала головой. — Сама Виотта не обладает магией, но что мешало ей использовать готовое зелье, например, для пропитки ткани? Ты можешь вызвать магов, устроить разбирательство… но ты готова сейчас сражаться… опять?

— Нет, — ответила я, поразмыслив и оценив свои порядком истощенные силы. — Мне бы вырваться отсюда побыстрее.

— Тем не менее мы не можем сидеть и ждать, когда твоя сестричка тебя отравит или приворожит к кому-нибудь другому. Эр Абеней должен помочь.

Гута встала и направилась к стене.

— Тебе он нравится? — спросила я с улыбкой. — Ты любой повод используешь, чтобы с ним увидеться.

Гута сердито ответила через плечо:

— Он мудрый человек, хотя и честолюбивый. Радуйся, что он на твоей стороне.

— Я радуюсь. Меня бы давно в монастыре в келье заперли… или где тут у вас проклятых держат, или в Лесу в больш-у-у-ую такую семью приняли, или убили бы, если бы не ты, не Абеней, не Капаида.

— Ли, — Гута повернулась и посмотрела на меня немного смущенно. — Ты ведь понимаешь…

— Что ты со мной не поедешь? Да. Когда эр Абеней попросит твоей руки, мне сказать ему «да»?

Гута кивнула, покраснев, и скрылась в стене. Она вернулась за полночь. А на рассвете эр Родмар выехал на тропу в Лесу и скрылся за стволами вековых альвийских дубов. Договор с Аманиэлем позволял ему сократить путь до Мабона вдвое. Я надеялась, что Повелитель сдержит свое слово и не будет чинить купцу препятствия.

У меня состоялся серьезный разговор с эром Абенеем. Я понимала, что Инквизитор мог бы и просить моего разрешения, а просто увезти Гуту с собой. Я строго предупредила влюбленного эра, что остаюсь покровительницей моей бывшей служанки и буду следить за ее дальнейшей судьбой.

— Я люблю Гуту, — прости и без изысков сообщил Инквизитор. — Обещаю заботиться о ней, вернуть имя ее отцу и найти виновных в его позоре и смерти.

— Верю вам. Но клятва на крови не помешает. Не обещайте любить вечно, просто поклянитесь, что никогда не станете удерживать Гуту словом или магией.

Инквизитор наклонил голову в знак согласия.

— Пусть Жезл остается у вас, эрра. Я перечитал все книги в библиотеке Бруна. Артефакты такого рода создаются, чтобы управлять Нитями, но с жезлом Баллариэля все сложнее. Проще говоря, никто не знает, на кой ляд Баллариэль создал его и как он действует. Вот.

— Отличное объяснение, — сыронизировала я. — То есть если захочу поворожить… скажем, над моим подвенечным платьем, получится именно то, чего я хочу.

— Кто знает, — эр Абеней задумчиво переплел пальцы, — Не забывайте, что Тион — тоже потомок Баллариэля. Он считает, что Жезл у Повелителя. Не нужно ему знать, что он у вас. У Тиона к нему какой-то особый интерес. Я пытался выведать у Домина, что даст ему Жезл, он уклонился от ответа.

— Та девушка на турнире, песчаная дриада, откуда она взялась? Гута очень за нее волнуется.

— Тион пленил ее, находясь в облике змея.

— Я так и знала, все было подстроено!

— Дриада родом не из Лесов Коэд и не является подданной Повелителя, поэтому Аманиэль не может выразить протест или дать ей свою защиту. Мы ничего не можем сделать. Чем дальше я узнаю Домина, тем больше хочу вернуться в свой родной Храм, — признался Абеней. — Но я останусь при дворе. Я должен найти того, кто сделал это с отцом Гуты.

…Через четыре дня, которые показались мне вечностью, эр Родмар привез платье. Глава Высшей Гильдии скромничал и отнекивался, когда я приставала к нему с вопросами о цене, а потом признался, что оно обошлось ему в неимоверную сумму.

— Денег я с вас не возьму, — гудел купец, хитро щурясь. — Благодаря договору, что вы выторговали у главного альва, у нас теперь есть дорога через лес. Я потому сам поехал — проверял. А в качестве платы… вспомните обо мне, когда какое дельце выгорит… а оно ведь непременно у вас выгорит.

Пришлось обещать. Я надеялась, что эр Родмар не попросит ему ничего переплетать, он не был похож на человека, недовольного судьбой, а вот моя «дружба» с Аманиэлем очень его интересовала.

Я примерила платье в своей комнате. Гута потеряла дар речи от восхищения. Жемчуг на моем платье был речной, не такой увесистый и кричащий, как на том, что шили по эскизам Виотты. Вышивка на юбке изображала лебедей, а их крылья из искусно вышитых перьев, раскрываясь, прикрывали лиф и спину. Сияние магии над тканью усиливало его красоту.

Я пришла на окончательную примерку эротического шедевра Виотты. Амулет не светился, словно не хотел выдать себя, но пульсировал еще тревожнее.

— Ах, Ли, ты прелестна, — сладким тоном сказала сестра. — Как же я мечтала быть рядом, когда ты пойдешь к алтарю. И придерживать шлейф твоего свадебного платья… как ты тогда.

Я заглянула в ее глаза и поняла: это была банальная месть. За отказ Алана, за тот день, когда все мечты Виотты на брак с ним рухнули.

…К алтарю меня должен был повести эр Капаида. Он ждал меня у дверей небольшой комнатки под лестницей в храме.

— Вы прекра… — жрец с умилением оглядел меня и вдруг вытянулся лицом.

Взгляд его был направлен на амулет. Я вдела в петлю кулона золотую цепочку из шкатулки Илэль. Золотая цепочка была короче, чем серебряная, и амулет высоко лег в вырезе довольно скромного декольте. Я решила, что это будет мое единственное украшение на свадьбе, за исключением нескольких жемчужных заколок в волосах.

— Что это? — пробормотал Капаида. — Это… моховый агат?

— Да, — я напряглась. — Вы что-то знаете о таких украшениях, эр?

— Я? Да, то есть… нет… просто удивился… у лесного народа есть что-то вроде аналога нашей богини Локатитэ, покровительнице путешественников и помощнице в выборе дорог. Я слышал, что альвы делают украшения из такого камня для тех, кто отправляется в опасное путешествие… чтобы сохранить его душу.