Переплести судьбу (СИ) - Гусина Дарья - Страница 30

Я повернулась к Повелителю и заглянула в его смеющиеся глаза.

— А потом? Потом ты меня отпустишь?

— Разумеется, принцесса. Я не стану тебя удерживать и даже приму участие в следующем туре отбора. Ты и так станешь моей, уже скоро.

— Болит? — спросила я, заметив, что Аманиэль сжимает и разжимает кулак, прижимая к животу руку, в которую собрал кровь из бутонов.

— Рана немного ноет, — процедил Повелитель. — Ты ведь помнишь, как несовместимы людская и лесная магия. Моя кровь сейчас заражена вашим волшебством, я расплачиваюсь за свою уступчивость. Не обращай внимания.

Наша прогулка продолжилась. Из многочисленных чудес Леса первым на нашем пути стала Туманная Роща. Тропа, по которой мы шли, нырнула между деревьев, в густой зеленоватый туман, похожий на тот, что скрыл от обитателей замка Коэд наше бегство по мосту.

— Иди первой, не бойся, — сказал мне Аманиэль. — Я рядом.

— Зачем?

— Иного пути нет.

— Я бы предпочла вернуться. Мне не по себе.

— Ты же хочешь знать, кто ты. Есть и вторая часть пророчества.

— Я даже первую не поняла. Знаю, там что-то про величие…

Повелитель вздохнул и процитировал:

— Видящая и Расплетающая. Срывающая ложные покровы. Застигнутая врасплох. Ушедшая и Вернувшаяся. Преданная и Непредавшая. Настигшая и Настигнутая. Там много.

— Что там было про Вернувшуюся? — встрепенулась я.

— И не надейся.

— Это не обо мне. Об Илэль.

— Ты — это она. Узнаешь вторую половину пророчества, когда пройдешь через Рощу.

Я ступила на тропу, двинулась по ней практически вслепую и быстро шагнула назад, разглядев что-то странное совсем рядом.

— Что это?

— Ты что-то видела?

— Лица, — туман окружал нас, клубился, оставляя на обнаженной коже влагу. — Я видела лица.

— Это духи рощи, — «успокоил» меня Аманиэль. — Предки альвов. Пока они обитают здесь, мы под защитой. Пройди Туманную Рощу насквозь, Странница. Ты в безопасности, духи эфемерны, они лишь память о былом.

Я вошла в плотную пелену, замечая, что она не везде так непроглядна. Стволы деревьев выныривали из этой молочной дымки, и я боялась врезаться в одно из них, слыша, как за мной идет Аманиэль, но не видя его. И снова лица, прекрасные и одухотворенные, тихие голоса, прикосновения туманных пальцев к обнаженным плечам. Это пугало и завораживало. Я оставляла видения позади себя, двигаясь все дальше, туда, где мне чудился просвет. Одно из лиц появлялось чаще всего, и выражение на нем было… не совсем одухотворенным. Лицо гримасничало: поднимало серые брови, закатывало зеленоватые глаза. Я старалась не обращать внимания, сосредоточившись на дороге, но лицо возникало на моем пути снова и снова. А тут еще Повелитель затих где-то за спиной, и, остановившись и оглянувшись, я увидела только неясные очертания стволов и едва видимую полоску тропы.

— Ну что? — прошептала я, обращаясь к настойчивому предку, в очередной раз принявшемуся корчить мне рожи. — Чего ты хочешь? Может, выведешь меня отсюда? Твой потомок решил меня бросить, я полагаю. Это такое испытание?

Предок помотал головой. Судя по неясным чертам, это был мужчина, лет пятидесяти на вид по людским меркам. У него была аккуратная бородка, клубящаяся туманом. Острые уши присутствовали, поэтому ему могло быть сколь угодно лет и даже столетий.

— Не выведешь или не испытание? — я оглядывалась вокруг, обняв себя за плечи, начиная замерзать в мокрой от оседающей на ней влаге рубашке и утешаясь тем, что кроме бородатого мужика, других видений вокруг не было.

Предок обрел более ясные очертания. Я даже смогла разглядеть глубокий шрам на его щеке и наряд, похожий на мантию ученого. Дух выразительно показал туманной рукой вниз, на подол рубашки, облепившей мне ноги. Там, на кромке платья, ярко проступили зеленые символы. Мне стало совсем неуютно — руны светились люминесцентной яркостью. Я была как маяк в штормовом море, сияла и привлекала каких-то мутных мошек.

— Что за…? — пробормотала я.

Предок принялся гримасничать и тыкать в платье пальцем.

— Не понимаю, — беспомощно сказала я.

Дух раздулся в области груди, что-то негромко каркнул и вдруг проскрипел:

— Вы, голубушка, пардон, неуч! Все же не… правильно! Ни одной правильной последовательности!

Несмотря на нарастающую панику, я немного обиделась, за себя и за Гуту. Я словно опять оказалась на практикуме по программированию!

— Это не я писала! И вообще, так было в книге! Гута все срисовала точь-в-точь!

— Бездари, — пропыхтел дух с досадой. — Где мой Жезл? Жезл где? Что вы с ним сделали, олухи?

— Дома, — проблеяла я. — Ничего не сделали… я лично — ничего.

— Да кто ж тебя обвиняет, Переплетающая? — дух фыркнул. — Удивлюсь, если ты вообще выживешь в этом…. кубле. Запомни, голубушка, будешь в относительной безопасности, обязательно позови меня… нет… сама не сможешь. Попроси Повелителя меня вызвать. Усвоила?

— Д-да.

— Очень на это надеюсь!

Аманиэль вынырнул из тумана прямо у меня перед лицом. Дух с замашками университетского препода тут же растаял. Повелитель схватил за руку и потащил за собой. Мы вывалились из тумана под лучи теплого солнышка. Как же хорошо!

— Я слышал голоса, — рявкнул Повелитель, сверля меня взглядом. — С кем ты говорила? Кто был там вместе с тобой?

— Как кто? Дух.

— Это невозможно. Духи не умеют говорить. Они лишь скорбят и наблюдают.

— Ну… он тоже скорбел, по-своему. Такой… — я описала грубого альвийского предка в деталях.

— Шрам? Баллариэль, — Повелитель заметно напрягся. — Ты говорила с Баллариэлем?

— Тем самым, что завещал свою палку? В смысле, сук, — я сбилась и выпалила: — Он же в дерево вроде… ушел!

— Он принял саматх. Это обряд единения с Лесом. Но часть его души здесь. Что он тебе сказал?

Я посмотрела вниз. Символы уже не светились. Аманиэль проследил за моим взглядом. Я поняла, что он тоже их видит.

— Он сказал, что я неуч, — призналась я.

— И все?

— И все, — коротко сообщила я. Повелителю и так достаточно информации на сегодня.

— Идем, — помедлив, бросил Аманиэль.

— Не пойду, — заупрямилась я. — Вторая часть пророчества! Ну же!

— Хорошо, — Повелитель четко произнес, глядя мне прямо в глаза. — Переплетающая Судьбу. Все полотно судьбы. С любого возраста. С любого момента. Так, как ей угодно. Меняющая дальнейший ход жизни. Довольна?

— То есть… менять судьбу? Вот так прямо… всю жизнь? — ошарашенно проговорила я. — Которую прожить — не поле перейти?

— Все полотно, все события, все узлы. Рождение, таланты, любовь, смерть. Теперь ты понимаешь, кто ты? И на что готовы люди, чтобы обладать тобой и твоим Даром?

Глава 15

— Теперь ты знаешь, что только я могу тебя защитить, — сказал Аманиэль. — Выбери меня, того, кто даст тебе защиту и… благополучие.

Нет, он не сказал «любовь», и это хорошо. Повелитель все время лгал, но перемежал ложь правдой, поэтому мой внутренний детектор лжи реагировал болезненно, вплоть до головокружения. И если бы он еще и в любви признаваться начал…

— Ты ни в чем не будешь нуждаться, — договорил Аманиэль. — Я продлю твою короткую жизнь, я даже не страну настаивать на браке со мной, выбери одного из моих подданных, подари ему часть себя, Дар достаточно велик, чтобы ты не боялась растратить его на брачном ложе.

— А зачем я тебе… тем более в роли чужой жены? — спросила я напрямик. — Тоже что-нибудь сплести-расплести надо? Ты ведь повелитель альвов, тебе Лес подчиняется. Зачем тебе мой Дар?

Аманиэль отвернулся, но прежде чем он это сделал, я успела заметить, как на лице его мелькнула гримаса боли.

— Я не обязан перед тобой отчитываться, краткоживущая, я просто предлагаю тебе сделку, — глухо сказал он через плечо. — Ты думаешь, что твой талант тебя защитит. Ты полагаешь, что никто не способен причинить тебе вред, что тебя будут беречь как зеницу ока, но ты ошибаешься. Вспомни Филеаса. Он пленил Гуту, заставив ее подчиняться себе, и чуть не убил Танни. Существуют зелья и заклинания, способные и на человека воздействовать: принудить к послушанию, превратить в покорного раба… или рабыню. Если бы Жезл не уничтожил Филеаса, ты все равно рано или поздно оказалась бы в его власти. Думаю, он был одним из тех, кто знал о второй части пророчества. Кстати, пифия, что дала предсказание, мертва. Ее убили, недавно, но прежде чем убить, пытали и поили зельем правды. Она была еще молода, по меркам полукровок. Задумайся. Если тебе не стало страшно, значит, ты совершенно безмозгла. Я говорю сейчас с тобой, Странница, с пришелицей из другого мира. Не знаю, каким ты видишь наш мир, но ты пока слишком мало о нем знаешь.