Караул под «ёлочкой» - Чебаненко Сергей - Страница 62

Все окончательно прояснилось, когда в комнате отделения объявился Евгений Шестюк. Это произошло так неожиданно и настолько испугало Ульяну, что она на несколько секунд утратила контроль над собой и едва не пропустила мимо ушей произнесенную Антоном кодовую фразу.

Но страх за жизнь любимого человека, оказавшегося сейчас лицом к лицу с безжалостным врагом, уже в следующее мгновение заставил ее пальцы с силой вдавить кнопку включения записи в панель управления магнитофона. Запись пошла, весело подмигнули разноцветными глазками контрольные лампочки, почти неслышно зашелестела магнитофонная лента, и только через несколько томительно долгих секунд Ульяна сообразила, что по-прежнему что есть силы давит пальцами на зафиксировавшуюся во включенном положении кнопку. Медленно, чтобы - не дай Бог! - не прервать запись, она отвела в сторону свою словно окаменевшую правую руку. От нервного напряжения пальцы свело судорогой, и Ульяне пришлось пару минут ладонью левой руки массировать словно оледеневшие фаланги и кисть правой.

Ну, а дальше все пошло примерно так, как они с Макарьевым изначально и предполагали. Шестюк раскрылся. Вражеский агент, ощущая свое явное превосходство над Антоном, выдал себя с головой. Дело было сделано.

Единственное, что теперь оставалось выполнить Ульяне из их с Антоном плана, - вызвать по телефону в комнаты отделения систем жизнеобеспечения дежурную группу из особого отдела, чтобы арестовать разоблаченного вражеского агента Евгения Шестюка. Но для этого нужно было дождаться еще одной кодовой фразы - когда Антон скажет, что их разговор с агентом транслируется в открытом режиме для всей рабочей смены.

На самом деле, конечно, никакой открытой трансляции разговора Макарьева с Шестюком не было. В зале шли работы с интенсивным радиообменом. Ульяне то и дело приходилось отвлекаться от прослушивания, чтобы выдать очередную команду работающим на «Прогрессе» расчетам. Ну, какая может быть в таких условиях открытая трансляция? И зачем, если будет хорошая магнитофонная запись более чем откровенных признаний Шестюка?

Ульяна сгорала от нетерпения, ожидая, когда Антон произнесет вторую условленную кодовую фразу. А когда, наконец, дождалась, немедля ни секунды сорвала с головы наушники, щелчком ногтя переключила динамики на громкую связь и опрометью бросилась к телефону. Дрожащими от возбуждения пальцами, она набрала заранее записанный на бумажке номер дежурного особого отдела дивизии. Но к ее ужасу трубку на том конце телефонного провода никто не снял. Ульяна еще и еще раз исступленно крутила телефонный диск, нетерпеливо тыкая пальцами в круглые отверстия над цифрами, но слышала в ответ только длинные и унылые гудки телефонного вызова.

Она уже окончательно отчаялась и собралась сама бежать за помощью хоть к кому-нибудь, когда в динамике громкой связи раздался спокойный и чуть ироничный голос контрразведчика Стрельникова.

Сначала Ульяна не поняла, что происходит, и просто окаменела от испуга. Но через пару минут все стало на свои места. Контрразведчики даже без ее телефонного звонка появились удивительно вовремя. Агент был схвачен и - самое главное! - жизни Антошки теперь больше ничего не угрожало.

Ульяна вернулась к рабочему столу и отключила магнитофон от линии внутренней связи. Бережно, словно величайшую ценность, вытащила из магнитофона кассету с записью разговора Макарьева с Шестюком, и облегченно вздохнула. Вот и все. Теперь можно выбросить из головы хотя бы на время все мысли о кознях шпионов и диверсантов и со спокойной душой заняться рутинными опытно - испытательными работами, которые уже минут пять нетерпеливыми голосами полковника Паршинова и капитана Блиняева настойчиво требовали к себе внимания дежурного оператора связи командного пункта.

И Ульяна, решительно отогнав усталость, сразу же и полностью сосредоточилась на работе. Только один раз за следующие два часа, когда в идущих на «Прогрессе» испытаниях появилось небольшое свободное окошко, Ульяна отвлеклась, и по внутренней связи вызвала Макарьева. Антошка рассказал ей о внезапной смерти Шестюка, о предстоявшем разговоре с полковником Стрельниковым и пообещал зайти к Ульяне сразу же после беседы с контрразведчиком.

- А между тем уже почти восемь часов, а вашего кавалера, сударыня, все нет и нет, - мельком взглянув на настенные часы, вслух произнесла Ульяна.

В командном пункте связи ей сегодня выпало дежурить в полном одиночестве. Только в коридоре около входной двери маялся от безделья молоденький дежурный солдатик.

- Резонный вопрос для любой скучающей девицы: чем бы таким заняться в ожидании милого друга? Почитать, что ли?

Она придвинула к себе свою сумочку и вытащила захваченную из дома книгу. Маргарет Митчелл, «Унесенные ветром». Открыла книгу, пролистала несколько страниц. Нет, читать что-то не хочется...

Может быть, с Антошкой что-то случилось?!

Антошка. Он так неожиданно вошел в ее жизнь.

С мужем Ульяна рассталась полтора года назад, и за прошедшие месяцы у нее не было ни одного сколько-нибудь серьезного романа. Конечно, она нравилась многим. Но ухаживания женатых мужчин Ульяна отклоняла однозначно и достаточно резко, а среди холостяков, которые приглашали ее на свидания, ее сердце не обнаружило ни одной кандидатуры, достойной внимания.

И вот появился Антошка. Странно то, что она заметила его, выделила из всех остальных офицеров полка еще год назад. Но это еще не была любовь или хотя бы простая заинтересованность. Ульяна только отметила, что есть такой высокий и симпатичный парень, Антон Макарьев, - и ничего более. Понадобилось встретиться с ним лицом к лицу, сблизиться, чтобы сердце забилось сладостным ожиданием любви.

Входная дверь скрипнула и приоткрылась. В образовавшийся проем просунулась светловолосая головка младшего сержанта Марины Вербининой:

- Привет, Уля! Ты одна?

Она стрельнула глазками влево и вправо.

- Как видишь, - пожала плечами Ульяна.

- Уль, у меня к тебе дело на миллион рублей! -Вербинина впорхнула в комнату. Она была Ульяниным одногодком, но служила на узле связи на год больше, и уже успела обзавестись сержантскими погонами.

- Ну, если только на миллион, - рассмеялась Ульяна. - Давай, выкладывай!

- Уль, я даже не знаю, как сказать... - Марина вдруг залилась румянцем. - Ты только пойми меня правильно.

- Мариш, ну не тяни кота за хвост! Что ты хочешь?

Вербинина покраснела еще больше.

- Уля, ты не можешь на ночь уступить мне эту комнату, - шепотом выдавила из себя Марина.

- Уступить? - Ульяна ошарашено округлила глаза. -Это как?

- Ну. - лицо младшего сержанта Вербининой пылало. - Уступить нам с Володькой. До утра не будет никаких испытательных работ. Чего же тебе здесь сидеть? Ты же наверняка собиралась лечь спать. Тебе ведь все равно, где отдыхать. А нам с Володькой.

Она покосилась в сторону диванчика за ширмой.

Недели три назад Марина Вербинина вышла замуж за молодого лейтенанта из группы обслуживания электрооборудования. Командование обещало молодой семье квартиру, но. Но пока медовый месяц семейство Вербининых проводило, кочуя по квартирам друзей и знакомых.

- Ну, ты даешь Маришка. - проворчала потрясенная Ульяна. - Это же командный пункт!

- Ну, и что? - улыбнулась робкой улыбкой Марина. - Никто же не узнает!

- А если проверка? Или что-то случится?

- С капитаном Беклемишевым я уже договорилась, чтобы на сегодня тебя подменить, - беспечно махнула рукой Вербинина. - Если что случится, буду действовать по обстановке. Ульяшка, ну, пожалуйста!

- Ах, вот как... Ну, раз уже договорилась... Хорошо, подруга, принимай дежурство. Я убегаю!

- Спасибо, роднуля! - Вербинина поцеловала Ульяну в щеку. - С меня презент!

45.

6 сентября 1988 года.

Космодром Байконур, вторая площадка.

Комнаты отделения систем жизнеобеспечения.

Тело Евгения Шестюка на руках вынесли к грузовым воротам монтажного зала и погрузили в тот самый автобус, который вечером должен был развезти расчеты отделения систем жизнеобеспечения по домам. Стрельников созвонился с управлением контрразведки полигона и получил приказ срочно отправить труп агента в Ленинск для вскрытия и экспертизы. Сопровождали тело несколько сотрудников контрразведки и констатировавший смерть агента дивизионный врач. Сам полковник, хмурый и озабоченный, направился на пункт связи дивизии. Стрельникову предстоял далеко не простой разговор со своим руководством в Москве: смерть вражеского агента спутала контрразведчикам все карты. Уже выходя из зала, Вадим Алексеевич обернулся к Макарьеву: