Непутёвый папочка (СИ) - Лакс Айрин - Страница 39

— Ждать? Чего? Мне не пятнадцать, Мира. И меня достало, что ты делаешь из меня козла отпущения или лоха какого-то.

— Олег, ты не прав. Прошу, дай мне время!

Сейчас. Потом. Какая, к чёрту, разница?! Если Мира позволяет лжи затянуться, нет никакой гарантии, что потом она решится сказать правду. А быть тайным любовником я не согласен. Хочу быть с ней открыто и без всякой шелухи. Меня даже не волнует, что она беременна от другого мужчины. Плевать! Она вся — моя. Единственная, нежная, желанная. С ребёнком моего сына или без него — это не имеет никакого значения.

Но нежелание Миры взрослеть и принимать решения огорчает меня, разрушает мечты и хрупкие надежды. Оказывается, я о многом успел размечтаться. И везде, в каждой светлой фантазии со счастливым финалом есть она, моя солнечная крошка, в которую я влюблён без памяти.

— Дай мне пару дней, Олег!

— Пару дней? Да ради Бога! У тебя полно времени, Мирослава. Распоряжайся им, как знаешь, — цежу сквозь зубы и поспешно ныряю в салон внедорожника. — Без меня.

— Что?

Лицо Миры стремительно бледнеет и покрывается алыми пятнами. В глазах начинают дрожать слёзы. Но у меня словно кончился запас терпения и жалости к чувствам других, ведь в моём сердце раз за разом проворачивают отравленный клинок.

— А что ты хотела? Ты думала, что я вечность буду сидеть у твоих ног и заглядывать тебе под юбку, в ожидании, пока ты дашь мне разрешение приблизиться к тебе? Нет, девочка… Мне охотно даст любая другая. А ты… — усмехаюсь. — Ты сама вычеркнула своё имя из этого списка.

— Их много?

— Много, Мира. Незаменимых не бывает.

Кажется, она вот-вот хлопнется в обморок. Я словно вижу, как в её хорошенькой головке после моих слов сомнения размножаются со сверхсветовой скоростью. Она едва поверила в то, что я хочу быть с ней, но после моих слов вновь начинает думать о том, что наша связь — это просто пикантное приключения для меня.

Девочка боится поверить и боится рисковать в любви. Но я за прожитую жизнь понял только одно: если где и стоит рисковать, то только в любви. Нужно, не щадя себя, подставляться под удары и надеяться на ответные чувства, такие сильные, что можно сгореть.

Но Мира боится рисковать. Просит взглядом моей поддержки. А я устал шагать ей навстречу. Это должно быть обоюдным — не только желание, но и риск — тоже.

Смеюсь. Кажется, я точно схожу с ума. Мой смех бьёт по ней ещё сильнее.

— Я желаю тебе хорошего путешествия, Олег, — дрожащим голосом говорит она. —  И много… много других доступных вариантов!

— Они не заставят себя долго ждать. Поверь.

— Верю…

С глаз Миры срываются слёзы.

— Опять сырость разводишь? Пора научиться подтягивать сопли и нести ответственность. Тебе и Роме. А знаешь… — усмехаюсь. — Вы подходите друг другу… Совет да любовь, как говорится! Выходи за Рому, Мира! Скажи ему «ДА!» по-настоящему!

Ныряю во внедорожник и резко стартую, потом сдаю назад. Опускаю стекло и натягиваю солнечные очки, говоря ей:

— Надеюсь, ты применишь полученные постельные навыки на Роме. И расскажи ему, как ты любишь, когда тебя целуют низко, крошка…

Мира смотрит на меня, как на циничного монстра. Ну, Молчанов, теперь ты точно извалялся в дерьме по самые уши. Это было так гадко, что становится тошно. Сам от себя не ожидал подобного свинства, но я устал быть битым. Хочется убежать и желательно, от самого себя.

Внедорожник срывается с места. Мира стоит без движения. И я словно нарочно, растравливаю себя, разглядываю её стройную фигурку через зеркало заднего вида до тех пор, пока это представляется возможным.

Глава 37 Мира

Прошла неделя после предложения Ромы и отъезда Олега. Эти два события произошли в один день. И почему-то второе событие легло на моё сердце грустной печатью. Осознание, что всё потеряно, не отпускало меня ни на минуту. Я побоялась нанести обиду Роме, прикованному к постели, побоялась грязного скандала в стенах больницы. Из-за собственной трусости я упустила Олега, мужчину, к которому испытывала невероятно сильные и жаркие эмоции. Но потом Рома показал фотографии отца, наслаждающегося пляжным отдыхом... Острое сожаление резануло меня. Олег — мужчина, желанный для многих. Наверняка как он и сказал, у его постели выстроилась длинная очередь.

Через пару дней поздним вечером раздаётся звонок от него, но у меня не поднимается рука ответить на его звонок. Просто не могу... Я мягкий и неконфликтный человек. Моя нерешительность сыграла против меня. Но Олегом было вылито на меня слишком много грязи. Слишком... И если бы тоже самое сказал другой мужчина, мне было бы и в половину не так больно. Пальцы дрожали от желания ответить на его звонок и услышать его голос, но я не смогла. Слишком больно. Я сбросила его вызов и удалила сообщения, присланные им, даже не читая.

Сейчас же мы с Ромой сидим в ресторане, ожидая появления моих роидетелей.

— Детка, скоро приедут твои родители? — хмурится Рома, поглядывая на часы.

— Сейчас уточню, — с лёгким вздохом берусь за свой телефон, чтобы в очередной раз позвонить маме и папе.

Сегодня должно состояться знакомство наших родителей. Рома наотрез отказался ехать в небольшой провинциальный городок, заявив, что ему проще оплатить моим родителям проезд, чем ехать со сломанной ногой в тьму-тараканию.

Первые несколько дней после пробуждения Рому было не узнать. Он словно находился в эйфории и был необычайно внимательным. Но в остальном... он был тем же. Небольшое снобство и чувство собственного превосходства Ромы никуда не делись и остались при нём. Я немного переживала, как будет проходить знакомство родителей. Но о главной новости — беременности я уже сообщила маме.

Сначала она впала в некоторый ступор, потом начала причитать, что я ещё не доучилась. Но узнав, что отец ребёнка не собирается отлынивать от ответственности и желает познакомиться с родителями, мама значительно повеселела. Разумеется, она пообещала, что обязательно серьёзно поговорит со мной с глазу на глаз.

— Мама сказала, что они уже подъезжают к вокзалу. Электричка немного задержалась, — отчитываюсь Роме после короткого разговора с мамой.

— Хорошо, значит, я вызову такси, — бодрым голосом отзывается Рома.

Он вызывает такси на вокзал, а потом, подтянув к себе костыль, встаёт. Гипс с ноги Ромы ещё не сняли. Но парень очень ловко передвигается и, кажется, почти не чувствует дискомфорта.

— Я понравлюсь твоим предкам, вот увидишь, — ободряет меня парень, подмигнув мне.

Я не возражаю, потому что во мне нет и тени сомнений. Уверена, что всё будет именно так, как обещает Рома. Он умеет нравиться людям и без зазрения совести пользуется этим во благо себе.

— Где твоя мама? — решаюсь задать вопрос парню.

Я не то что бы горю желанием увидеть Ольгу. Но меня немного коробит факт, что Рома закатывал глаза, услышав, что мои родители немного запаздывают. В то время как его матери даже не видно.

— Сейчас позвоню, узнаю…

Рома раз за разом набирает номер телефона своей матери. Но она не отвечает на звонки сына. Рома сосредоточенно хмурится, выискивая в телефонной книжке контакты мужа Ольги. Планирует созвониться с отчимом, хоть и не любит этого делать. Но звонить никуда не потребовалось. Ольга сама перезвонила сыну, сообщив, что не сможет приехать.

— Мама застряла в пробке. А через час у неё запись в салон красоты на окрашивание волос.

Рома откладывает телефон в сторону и улыбается мне.

— Ничего страшного, детка. Главное, что я с тобой и никуда не собираюсь уходить, правда?

Парень ободряет меня, как может, обнимает за талию и щекочет меня подмышками, вызывая автоматический смех.

— Я понимаю, что Ольга недоброжелательно ко мне относится, — решаюсь сказать я. — Но я рассчитывала, что её неприязнь не распространится на моих родителей.

— Детка, не усложняй. Моя мама не самый простой человек. Ни к чему разжигать ссору, — отвечает Рома.