«Давай полетим к звездам!» - Чебаненко Сергей - Страница 66

- Значит, вы хотите знать кто такой Гагарин? Это вам, наверное, в вашей редакции дали задание - выяснить, знает ли современная молодежь фамилии первопроходцев космоса?

- Э... Не то, чтобы... - начал возражать я, но Марина остановила меня жестом руки:

- Мальчики, кто расскажет о Гагарине? Сашуль, ты у нас круглый отличник? Давай, блесни эрудицией!

- Ну, Гагарин... - Александр пробарабанил пальцами по корпусу гитары. - Юрий Алексеевич Гагарин - первый космонавт планеты, Герой Советского Союза.

- Стоп, - я решительно остановил его. - Точно Гагарин? Не Гагаров?

- Не запутаете, - хихикнула темноволосая девушка. -Гагарин, Гагарин! Вам любой малыш из детского садика это скажет!

- Мы этим летом как раз работали в городе Гагарине, -парнишка в очках перестал смотреть на меня с подозрением. -Раньше город назывался Гжатск, а имя Гагарина ему присвоили уже после гибели Юрия Алексеевича...

- А что Гагарин погиб? - я не смог скрыть удивления. -Когда?

- Кажется, в шестьдесят восьмом году, - сказал светло-русый Андрейка. - Или в шестьдесят девятом? Точно не помню...

Я едва не поперхнулся. С утра вроде бы был год одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмой. Или в том - гагаринском - мире время исчисляют иначе?

- Ладно, хватит пока о Гагарине, - сказал я. - Вопрос номер два: вы студенты Московского авиационного института? И все учитесь на факультете космонавтики?

- Все как один, - подтвердил Александр. - Четвертый курс, шестнадцатая учебная группа.

- Замечательно! И как давно был создан ваш факультет?

- Да лет двадцать назад, - пожал плечами парень в очках. - Где-то в конце шестидесятых...

Я похолодел. Эти пятеро были не просто из другого, параллельного мира. Они были еще и пришельцами из будущего. Правда, из будущего своего мира.

- Так... - я лихорадочно прикидывал, чтобы еще спросить. - А вот скажите... Кто возглавляет ваш факультет?

- Академик Мишин Василий Павлович, - сказал Андрейка. - Был преемником Сергея Павловича Королева, а потом перешел на преподавательскую работу...

“Королев Сергей Павлович... Это еще кто такой? Королев... Королев.... Должен быть кто-то похожий и в нашем мире, с похожей фамилией, - я задумался. - Гм, может Королевин? Точно, Королевин! У них, в их мире, - Королев Сергей Павлович. А в нашем мире - Сергей Павлович Королевин! Точно!”

- Вот кстати, - парнишка в очках полез в рюкзачок, который стоял у него на коленях. - У Мишина недавно книжка вышла. О нашей лунной программе. Я брал с собой почитать.

Он извлек из рюкзачка зачитанную брошюрку в черно-белой обложке и протянул ее мне.

Мои пальцы слегка дрогнули, когда коснулись книги из другого мира.

- “Знание. Космонавтика, астрономия”, - прочитал я на обложке. - В. П. Мишин, “Почему мы не слетали на Луну?” Год издания девяностый...

У меня мгновенно пересохло в горле. Эти пятеро действительно были из будущего!

- А что мы и вправду не полетели на Луну? - вид у меня, наверное, был совершенно обалдевший.

- Не получилось, - подтвердил Александр. - Так, к сожалению, и не смогли.

- А... - я закашлялся. - Кхе... Кто же на Луне высадился?

- Американцы, - сказал парень в очках. - Нил Армстронг и Эдвин Олдрин. Летом шестьдесят девятого года.

Меня бросило в жар. А как же полет Леонтьева? “Знамя-5”? “Лунник”?

И тут я вспомнил, что у меня в сумке уже две недели болтается номер “Советских Известий”, который вышел на следующий день после высадки на Луну Алексея Леонтьева и в котором была моя большая статья о конструкторе Северцеве.

- Значит, наши советские космонавты на Луне не были? -я раскрыл сумку. Слава Богу, не оставил газету дома. - А что вы скажите на это?

Я извлек из сумки “Советские Известия” и развернул на первой странице. Там была напечатана большущая фотография Леонтьева в скафандре “Кречет” рядом с развернутым советским флагом и посадочным кораблем “Лунник”. И огромная “шапка” через всю страницу:

“Советский человек - на поверхности Луны!”

- Ух, ты... - восхищенно произнес Александр.

- Ой, мамочки, - удивленно вскрикнула Марина.

- Не может быть, - убежденно сказал парень в очках. -Разрешите?

Он взял у меня газету, развернул. В “подвале” на второй странице была моя статья о Северцеве с фотографиями и самого конструктора, и космического скафандра.

- Полный отпад! - сказала темноволосая девчонка.

- Это подделка, - скептически ухмыльнулся русоволосый Андрейка. - Ваши “Советские Известия”, наверное, фантастику печатают? Так, чтобы было похоже на реальность.

- Все равно здорово сделано, - сказал парень в очках. -Сразу и не скажешь, что это розыгрыш. Все публикации как настоящие!

Он пролистал газету дальше:

- Слушайте, Мартын Андреевич... У меня к вам есть предложение. Я так понял, что книжка академика Мишина вам понравилась?

Я сглотнул ком в горле и кивнул:

- Да, хотелось бы почитать. Как мы все-таки не слетали на Луну...

- Тогда давайте меняться, - лицо парнишки в очках расцвело озорной улыбкой. - Я вам - книжку, вы мне - газету. Страшно люблю фантастику!

- Согласен, - поспешно произнес я. - Давайте меняться! Только это не фантастическая, а самая обычная газета.

- Отлично, - он не придал значения моим словам, бережно сложил газету и спрятал ее в рюкзак. Я же сунул книжку Мишина в свою сумку.

Электричка стала притормаживать.

- Платформа “Третий километр”, - сообщил женский голос из динамика на потолке. - При выходе из вагона будьте осторожны!

- Ой, ребята, наша остановка! - темноволосая девушка вскочила со скамейки.

Компания быстро собралась и двинулась к выходу.

- До свидания, папин тезка, - белокурая Марина обернулась ко мне у самой двери в тамбур и помахала рукой. -Кстати, знаете, почему меня назвали Мариной? Первый слог в моем имени - от имени папы, второй - от имени мамы. До свидания!

Она взмахнула рукой и скрылась в тамбуре.

- До свидания, - эхом прошептал я.

Я вернулся на свое место у окна.

Вот и все. Они ушли. Куда? Снова в свой мир? Да, наверное. Два мира коснулись друг друга. И снова разошлись.

Марина... Марина... Папу зовут Мартын... А маму? От мамы в имени дочери - второй слог. Гм... Инна? Или Инга? Мартын и Инна... Мартын и Инга...

У меня внутри что-то оборвалось. Нет, не может быть. Нет, нет...

Мартын и Инга....

Какой в их мире сейчас год? Тысяча девятьсот девяностый. Или даже девяносто первый. Моему тезке Луганину Мартыну Андреевичу в их мире в прошлом году стукнуло сорок пять лет...

Мартын и Инга... Мар-тын и Ин-га... Мар-Ина... Марина!

Я вскочил со скамейки и рванулся к выходу из вагона.

Электричка все еще стояла у платформы “Третий километр”. Я выскочил на перрон и осмотрелся.

Дождь продолжал лить. В воздухе висела почти сплошная пелена воды. Холодные крупные капли бомбардировали асфальт, поднимали фонтанчики в лужах, гулко стучали по крышам вагонов электрички.

Перрон платформы “Третий километр” был совершенно пуст. Я оказался единственным пассажиром, который вышел под проливной дождь из железнодорожного вагона.

Пятеро пришельцев из другого мира бесследно исчезли.

Алексей Леонтьев и все, все, все -11

(из дневника космонавта)

РАЗМЫШЛЕНИЯ И СОМНЕНИЯ

Ветер теребит белесо-желтые жухлые кустики травы на газонах, поднимает бурунчики пыли и мелкого песка над асфальтовыми дорожками, гнет к низу нежные стволы молоденьких деревьев в маленьком скверике перед входом в спецкорпус гостиницы. Тяжелые сизые тучи лениво ползут над крышами далеких пятиэтажек на север, в сторону железнодорожной станции Тюра-Там. К вечеру синоптики обещают первый снег.

Зябко повожу плечами. В комнате плюс двадцать два, если верить ртутному термометру, прикрепленному на косяке у входной двери. Но я почему-то почти все время чувствую легкий озноб. Позавчера сказал об этом врачам. Медики сначала переполошились, заподозрили какую-то инфекцию, прогнали меня и Олега через дополнительную серию медицинских процедур. Ничего не нашли, даже насморка, и