Принцесса для психолога (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 38

…На шпагах они еще не дрались, как-то не срасталось. Даже интересно, со сталью братец так же хорош, как и с магией?

Ответный выпад заставил отступить, а второй, короткий и очень быстрый — отступить еще раз. Рамер всей своей чешуйчатой шкурой почувствовал, что сейчас будет третий, и он снова сделает шаг назад…

Император шевельнул кистью — безотказный прием "круговая защита", в котором он был великолепен и, не останавливаясь, шагнул вперед в длинном выпаде.

— Впечатляет, ваше величество, — Винкер поймал летящую в него шпагу кончиком своей и легко отвел удар в сторону, превратив убийственную атаку в простой размен ударами.

Рам резко отступил и тут же, без перерыва ответил выпадом в бедро.

— Впечатляет, — повторил Марк. Он все еще улыбался, но улыбка из ехидной сделалось расчетливой.

— Я тебя удивил? — еще одно круговое движение и выпад, на этот раз в голову, — надеюсь, неприятно?

— Надейся, — разрешил Марк, в свою очередь отступая короткими, легкими шагами.

Выпад, еще выпад. Звон стали в ушах. Шпага падает сверху и встречает самую мощную часть клинка. Черные глаза напротив таких же черных, похожих, но чуточку иных. Рам внезапно отскочил назад, разрывая дистанцию. Марк словно "провалился" вперед и тут же почувствовал, как разбойничий "лепесток", неизвестно когда покинувший ножны, едва не чиркнул по боку. Уклонился — но император, завершая разворот, снова обрушил клинок сверху. Прядь черных волос упала на айшерский ковер.

Винкер и бровью не повел. Император — тоже.

Верхние атаки у высоких людей любимы — и невероятно опасны, если проведены безупречно. Учитель фехтования старшего принца явно не даром получал свои эры. Кроме "классической" придворной манеры он обучил его нескольким довольно грязным приемам — на Императорском мосту за такие финты секунданты мгновенно останавливали дуэль и присуждали противнику "техническую" победу.

Но повелителя такие нюансы не смущали. Он уверенно теснил младшего брата к стене. Тот замкнулся в обороне, превратившись в стального колючего ежика, и, похоже, о контратаке не думал… но и ошибок, забери его демоны, не делал! Достать его не выходило никак. Рамер взвинтил скорость почти до предела, это уже было опасным, но Марк не протестовал. На что он рассчитывает?

Стремительная атака — снова сверху, в шею, круговое движение "лепестком", скользящий шаг вперед…

Дверь кабинета приоткрылась, возник секретарь:

— Ваше вели… О! — и по анфиладам прокатился истошный вопль перепуганного мужчины:

— На помощь! Заговор! Императора убивают!

— Демоны! — ругнулся Рамер Девятый, получив болезненный удар по запястью и замер, не шевелясь. Кончик шпаги младшего брата и признанного принца застыл в волосе от горла.

— Императора убивают, — с удовлетворением повторил Марк.

— Нечестно! Этот олух меня отвлек.

— Ну да, — "согласился" Винкер, — Он ведь только тебя отвлек. А я в это время на рынок за пирожками ходил. Сдаешься?

— Твоя взяла, — с неохотой признал император, не шевелясь. Так, на всякий случай.

— Шпагу отбрось в сторону. Кинжал в ножны.

— Господин "Никому Не Верю", — скривился Рам.

— Господин "Никому Не Верю И Правильно Делаю", — поправил Марк и отвел рапиру лишь после того, как лепесток убрался обратно, на пояс императора.

— Впечатляет, — в третий раз повторил он, — Даже не ожидал. Ты меня, действительно, удивил, — и, поймав его вопросительный взгляд, добавил, — приятно. Не ожидал, что ты так прагматичен со шпагой. Это хорошо. Еще один дополнительный шанс для тебя.

Вломившихся в кабинет гвардейцев оба Дженга одарили одинаково выразительными взглядами и бардак умер, толком не родившись.

Когда топот в коридорах стих, Рамер подошел к окну, присел на подоконник и с интересом уставился на Винкера.

— Ты меня сделал… Подумать только! Как это, демоны тебя дери, получилось?

Марк пожал плечами. Для него здесь загадки не было.

— Любой поединок — это противостояние двух логик. Прежде чем атаковать, встань на место своего противника и просчитай его логику. Чего он хочет добиться этим поединком, какую задачу ставит. Чем готов рисковать и жертвовать. Твоя голова была занята не поединком, а повседневными делами. И как только появился твой секретарь, ты немедленно выпал из боевого режима. А я этим воспользовался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хочешь сказать, ты этого ждал?

— Все время. Я же всего лишь человек. Мне нечего противопоставить ловкости, силе и реакции зверя. Кроме разума. К счастью, этого всегда хватает.

Рам покачал головой с чувством, которое подозрительно смахивало на восхищение.

— Алета права в одном: с тобой, действительно, никто не сравнится, — с неожиданной откровенностью сказал он. — Невозможно встать на ступень или две выше человека, который предпочитает подниматься по другой лестнице и на совершенно другую вершину. Но ты ведь пришел не для того, чтобы устроить мне разминку. Что-то случилось?

Винкер кивнул. Лицо, еще мгновение назад, такое живое, замкнулось.

— Шторма, — веско уронил он, — у побережья Реарна и дальше, к северу, у Занги. Может быть и еще где-то, но с теми местами у нас регулярного сообщения нет.

— Шторма в это время года? — удивился император, — природа сошла с ума?

— Еще скажи, Небо наказывает нас за грехи… и я предложу Храму тебя канонизировать. Будет у нас Святой Змей.

— Трое святых на одну семью — явный перебор, — отпарировал Рам. — Как ни извернись, сколько чудес не сотвори — это все равно назовут протекцией. Люди такие странные… Но, подожди, ты же не связываешь эту аномалию с кризисом в Энгури? Допустим, Каванараги проснулась. Но камни и лава, упавшие в море, не могли родить волну, которая дошла бы до побережья Реарна. Это невозможно.

Марк криво усмехнулся:

— А я думаю — возможно. Зависит от мощности извержения. Эшери нашел свитки, где описывалось, как гигантская волна обошла весь мир. Это случилось после того, как один материк раскололся на два…

— Тот, кто писал — сам это видел? — черные брови шевельнулись над антрацитовыми глазами недоверчиво и гневно, — И как он спасся? Взлетел на гигантской птице, схватив ее за ноги?

— Сделал вывод на основании накопленных данных из геологии, землеописания и науки о звездах. Что тебя удивляет? Вулканы просто обязаны влиять на климат. Представь — в воздух поднимаются несчетные тары пыли и пепла, сера разлетается на многие мили и оседает, буквально, на всем. Еще предстоит выяснить, как это отразится на плодородие полей.

— Ты меня пугаешь.

— Сам… если не напуган, то демонски близок к этому. — нехотя признался Марк. — Меня не отпускает мысль, что это я послужил причиной гнева земли. Похоже, все-таки не стоило бросаться накопителями, связанными в пакеты по два — три десятка. Это не полезно для мира.

— Чушь, — обалдело тряхнул головой Рамер, — это же было сто лет назад.

— Всего двенадцать. Для геологических процессов — меньше мгновения. Подозреваю, что мои действия каким-то образом нарушили равновесие и спровоцировали мир на адекватный ответ. И он нам всем еще отольется.

— Отольется, — эхом повторил император, помимо воли захваченный мрачным настроением брата, — и чем?

— Серией глобальных катастроф. — Спокойно и безжалостно объявил Марк. Так, словно озвучил погоду за окном. Было видно, что он думал об этом много и напряженно. — Есть вероятность, что цивилизация не выживет. Надеюсь, мой император, вы не откажете, когда я предложу вам… эвакуировать семью.

— Ты ведь не шутишь, — понял повелитель.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И не преувеличиваю.

Повисло молчание, которое не рискнули нарушить даже мухи, время от времени залетающие в окно.

На столе была раскатана большая карта империи, придавленная пресс-папье, чернильницей, ножом для разрезания бумаги. Четвертый край топорщился. Рам бросил на него "лепесток", и Марк вычеркнул из списка загадок вопрос, как император умудрился так быстро достать кинжал из ножен.