Амбивалентность - 2 P.S: Я научу тебя прощать (СИ) - Ельская Ингрид - Страница 37

— Она мне не нужна. Я не претендую на чужое, в отличии от тебя, — пожал плечами и поджал губы: ранение снова напомнило о себе.

— Тогда я не знал, что она была твоей девушкой, — не отводя глаз ответил Назар, — извини, был не прав. И со взрывом тоже осечка вышла. Тем не менее, ты мне не нужен, а вот Амину я не отпущу. Ты сам знаешь, она должна ответить.

— Она уедет и ты её никогда не увидишь.

— Сафаров, если я не сделаю этого, это сделает Камила, а я когда-то дал слово, что моя жена не будет пачкать руки в крови. Ты дал своей девице фору, молодец. А теперь опускай ствол или мой человек тебе затылок подпортит.

Глядя в его насмешливые глаза понял, почему он не достал оружие и позволил охране уйти. Зачем, когда есть тот, кто за секунду уберет любого, кто посмеет угрожать хозяину. Я забыл главное правило: не стоять напротив окон и повернулся к ним спиной.

— Опускай, ствол, Ильяс, — миролюбиво предложил Волков. — Пока я прошу, убирай.

Глава 29

Камила

Назар вернулся ближе к вечеру. Я не слышала, как он вошёл в кухню, только почувствовала, как по спине побежал электрический ток, от которого позвоночник будто свело судорогой, и помещение наполнилось тяжёлой энергетикой Волкова.

С трудом пересилила себя, чтобы повернуться к мужу и скованно улыбнулась. Моя улыбка больше походила на нервный тик, нежели приветствие.

— Я приготовила гречку по-купечески, — промямлила, разглядывая его, — ты голоден?

— Нет, — смерил меня тяжелым взглядом и покосился на наручные часы, — я переодеться. У меня сегодня важная встреча.

— Понятно, — буркнула себе под нос, с отчаянием смотря на удаляющуюся спину мужа. Я всю ночь глаз не могла сомкнуть, переваривая его слова про развод. Не могла поверить, что он всерьез решил развестись и в глубине души надеялась, на то, что остыв, Назар простит меня, но нет. У него ещё болело.

Бросив прихватку на стол, я отошла к окну, нервно ломая пальцы, беспрестанно поправляя серебристый халат. Назар не простит. Копьё предательства засело слишком глубоко, чтобы выжить его при помощи гречки. Мне стоило вымаливать прощение, умолять, как перед священником каяться в своих грехах, чтобы мне их отпустили. Или простыми словами: надеяться на чудо.

— Камила.

Я вздрогнула и повернулась на зов мужа. Он переоделся в чистый костюм и застегивал запонки. Обратила внимание на разбитые костяшки. Раны были свежие. Нехорошее предчувствие сжало горло.

— Ты дрался? — я быстро оказалась рядом, взяв Назара за руку. — Тебе нужно обработать кулаки.

Он вздрогнул, когда коснулась рук, но не отстранился. Изучающе смотрел на меня сверху вниз, словно внутри него происходила борьба. Мне показалось, он размышлял: оттолкнуть или позволить помочь.

— Может, ещё памперсы мне поменяешь? — без злобы спросил.

— Если будет нужно, поменяю, — ответила на полном серьезе. — Только надеюсь, с таким мы никогда не столкнемся.

— Надеюсь, — он аккуратно убрал руки и потянулся, чтобы убрать мои непослушные волосы за ухо. Любуясь мной, добавил, — не утруждайся, я сам в состоянии позаботиться о себе.

— Ты звал меня, что хотел? — вцепилась ему в руку, чтобы только не уходил. С щенячьей верностью уставилась в зеленые очи, в которых тонула, словно в бездонном озере, пока Назар благосклонно позволял погружаться на дно его расширенных зрачков, хмуро разглядывая меня.

— Мне нужно идти. Когда вернусь, обсудим развод, — его слова ударили, будто пощечина.

— Нет! — с отчаянием вымолвила, не давая ему уйти. Вцепилась в белую рубашку до побеления костяшек, заставляя смотреть себе в глаза. — Я не хочу с тобой разводиться! Зачем ты уничтожаешь нас, мы же любим друг друга!

Внутри все клокотало от мысли, что он сейчас уйдет. Меня раздирало на части, я не хотела с ним разводиться и готова была принять любые условия, чтобы Назар остался со мной. Да, я дура, накосячила, но готова работать над ошибками. Я была уверена, что муж любит меня и ему просто нужно время для того, чтобы меня простить. А он не хотел давать нам время — самую дорогую валюту в нашей жизни отвергал, не собирался принимать в качестве залога.

— Я уничтожаю? — он с тоской ухмыльнулся, деликатно убирая от себя мои руки. — Камила, это ты уничтожила все мои чувства, прошлась по ним, как бульдозер. Не нужно свои грехи на меня перекидывать. Поговорим вечером, у меня сейчас нет времени.

— Я не отрицаю своей вины! Как ты не понимаешь, что я люблю тебя! Да если бы можно было только отмотать время назад, никогда бы так не поступила! Знаю, что все звучит абсурдно, каждой своей фразой я только сильнее втаптываю себя в грязь в твоих глазах, но…если ты любишь, пообещай подумать, прежде чем рубить все. Пожалуйста…

Мои глаза наполнились слезами, что Назар терпеть не мог. А причиной слез был он. И это его злило.

— Иногда мне кажется, ты пришла в мою жизнь чтобы медленно ее разрушать. Ты, как табачный дым, который оседает в легких и в скором времени убьет астмой или раком, так и ты, медленно меня убиваешь. Но при этом без тебя невыносимо, — произнес, испепеляя меня потемневшим взглядом, — если бы можно было отмотать время назад, я бы к тебе не приблизился и послал твоего отца куда подальше. Лучше одному, чем…, — он не договорил, отстранившись от меня, — я подумаю. Но думать буду долго, учти.

Я закивала головой, слыша трель своего мобильного. Сопровождаемая недовольным взглядом Волкова, спиной попятилась к столу, хватая телефон. Это Олег звонил.

— Я приехал, захожу? — спросил друг.

— Заходи, я сейчас переоденусь и поедем, — ответила и нервно поежилась под вопросительным выражением лица мужа.

— Далеко собралась? — поинтересовался он.

— Олег позвонил. Мне нужно кое-что забрать из моего дома. Можно я поеду? Или сразу с вещами уматывать, пока ты думать будешь?

— Решать тебе, — он повернулся к Олегу, который подходил к нам, — если поедешь, возьми пару моих людей. Это приказ.

Дом, в котором я жила последние четыре года до повторного замужества с Назаром, встретил меня темными окнами и запахом малины во дворе. Я где-то уже слышала этот запах, но не могла вспомнить, где именно. Двое мужчин, работающие на Волкова, проверяли дом, пока мы с Олегом стояли на крыльце, любуясь красивым закатом.

— У вас проблемы с Назаром? — поинтересовался друг.

— Он хочет со мной развестись, — пожала плечами, стараясь скрыть вот-вот накроющую меня лавину слез и спрятала нос под высокий ворот куртки.

— Это из-за Ильяса? — догадался Олег.

— Да. Я поцеловалась с ним. А Назар узнал и теперь считает, что предала его. Хотя, так оно и есть.

— Ты его любишь?

— Ильяса или Назара?

— Ильяса, Ками, — он подошел ко мне вплотную, обнимая за плечи. Пытался хоть как-то утешить, видя мое состояние.

— Нет, не люблю. Я просто хотела узнать, он это или нет. Он сильно изменился. И он тоже меня уже не любит, — я прижалась к Олегу, когда к нам вышла охрана, сообщив, что дома чисто.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Пойдем, я посижу на кухне, пока ты будешь заниматься своими делами, — тихо сказал Олег, — если что-то будет нужно, свистнешь.

Блуждая по комнатам, заходила в каждую, чтобы открыть окна. Не хватало свежего воздуха. Хотелось наполнить помещения чувством свободы и чистоты, которой мне также не хватало. В свою спальню зашла в самом конце, замирая в дверях: на моей постели, рассматривая альбом с фотографиями, сидела Ами. Увидев меня, девушка наигранно улыбнулась, разворачивая страницы с фото ко мне:

— У тебя красивая дочка, Ками. Ну, точная копия Волкова. Любишь ее?

— Что тебе нужно? — тихо спросила я, оглядываясь по сторонам. Олег был внизу, на кухне. Охрана дежурила на входе. Если Амина захочет мне что-то сделать, никто не успеет.