Телохранитель - Дитц Уильям Кори - Страница 52

Сам не заметив как, я оказался в белоснежной рубашке, черном жилете, черных бриджах, алом поясе, в сапогах до колен, с парой кремневых пистолетов и алюминиевой саблей на ремне и в широкополой шляпе с пером. И хотя я несколько циничен, когда дело касается моей внешности, я и то был потрясен, когда посмотрел в зеркало.

И Джой — веселая, как всегда, — великолепно смотрелась на моем плече: волосы собраны наверху в «улей», вокруг ног расположились нижние юбочки, на плече — крошечный солнечный зонтик. Она счастливо захихикала.

— А мы здорово выглядим, босс… Считай, приз у нас в кармане.

Но если уж мы выглядели хорошо, Линда выглядела еще лучше. Она была почти готова, когда мы пришли. Волосы она подняла вверх в такую же прическу, как у Джой, а декольте на ее платье было настолько смелое, что едва прикрывало соски. Должно быть, я уставился, как идиот, потому что Линда засмеялась и показала за плечо:

— Будь так добр, застегни мне платье.

Я обошел ее и с удовольствием обнаружил на месте пуговиц или крючков, которые были на платье настоящей леди восемнадцатого века, самую обыкновенную молнию. Замечательное изобретение, которое сокращает время, нужное женщинам, чтобы одеться и раздеться. Второе важнее.

Застегивая Линде платье, я быстро оглядел каюту, ища улики, которые якобы обнаружила Джой, но ничего такого не увидел. А раз так, решил подождать и посмотреть, что будет.

Мы вышли из каюты Линды и попали в самую настоящую пробку. Все, буквально все шли на бал, и коридор был битком забит людьми в фантастически разнообразных костюмах. Наше появление было встречено радостными криками, и все мужчины в пределах десяти футов стали протискиваться поближе, чтобы заглянуть в вырез Линды. Поскольку я был ближе всех, то имел самый лучший обзор.

Очередь рывками продвигалась в салон. В салоне нас рассортировали и переставили в соответствии с временем входа. И в должном порядке посылали в лифты. Подъем на Палубу А занял секунд пятнадцать. Двери раздвинулись, одетый в форму член экипажа указал налево, и мы послушно отправились туда.

Поток двигался уже равномерно, когда гостей по очереди запускали в бальный зал. Порядок был такой: как только назовут твое имя, сделать три шага вперед, принять позу, а затем пройти по свободной середине зала на другую сторону. Это давало жителям Палуб А и Б время посмотреть на костюмы, сравнить с уже увиденными и сообщить, сколько голосов они отдают этой паре, через маленькие коробочки, которые они держали в руках. Каждый имел тридцать голосов и мог распоряжаться ими как угодно. Хотя победа абсолютно ничего для меня не значила, я чувствовал в животе странную пустоту, и сердце колотилось. Мой рукав под ладонью Линды стал влажным, и я понял, что она тоже нервничает.

— Фрэнк Стентон и Мэри Томари! — зычно объявил голос, и пара перед нами — полноватый султан в сопровождении стройной танцовщицы — шагнула в зал. Музыка сменила тему, и султан стоял, скрестив руки, пока его более изящная спутница услаждала толпу сносным танцем живота. Аплодисменты были легкие, но долгие. Я не успел собраться с духом, как настала наша очередь.

— Макс Смит и Линда Гибсон! — громогласно возвестил голос.

Держась за мою руку кончиками пальцев, Линда подняла голову и улыбнулась. Я сделал три положенных шага вперед, вытащил саблю и оперся на нее, как на трость. Джой — уже на ногах — одновременно с Линдой сделала реверанс. Неслабый трюк, когда стоишь на чьем-то плече. Мои совершенно одинаково одетые дамы заслужили рев одобрения. Мы уже шли через зал, когда объявили следующую пару.

Когда мы добрались до противоположной стороны зала, я испустил гигантский вздох облегчения и, убедившись, что никто не смотрит, вытер рукавом лоб.

— Уф, слава Богу, кончилось.

Линда взмахнула ресницами и посмотрела поверх веера.

— Кончилось, милорд? О чем это ты говоришь? Танцы еще не начинались!

Я обмер. Даже если допустить, что когда-то я умел танцевать, это умение бесследно сгинуло вместе с остальными воспоминаниями. От предчувствия новых мучений по моим вискам заструился пот.

Следующие два часа были сущей пыткой. Я не меньше пяти раз наступил Линде на ногу и запнулся о собственную саблю, сбросив Джой на пол. Но на этом унижения не кончились. Мы столкнулись в танце с другой парой, естественно, по моей вине, я пролил вино на платье Линдиного босса и выдал капитану корабля математическую тарабарщину секунд на пять.

Но как раз тогда, когда я собрался признать вечер совершенно погибшим, произошло чудо. Объявили победителей, и мы заняли третье место, следом за сестрами-жонглерами Ринальдо и парикмахерами-андроидами. Линда пришла в восторг и помчалась за нашим призом — довольно красивым куском пластика. Все мои грехи были прощены, и в этом приподнятом настроении, да еще подогреваемые вином, мы высадили Джой у моей каюты, а сами направились к Линде.

О том, что случилось дальше, даже пират не стал бы излишне распространяться. Достаточно сказать, что Линде потребовалось гораздо меньше времени, чтобы выбраться из платья, чем надеть его, а я, как мог, помог ей. И я бы сам с радостью скинул с себя все, но Линде нравился пиратский костюм, и по ее настоянию я остался, в чем был, избавившись только от шляпы и громоздкой сабли.

Следующий час был одним сплошным наслаждением, и не только для меня, но и для Линды, я это ясно чувствовал. У нее были восхитительные груди, и мне понравилось, как они покачивались, когда Линда передавала мне стакан с вином.

— Я замечательно провела время, Макс. Спасибо.

Я сделал глоток и улыбнулся.

— Нет, это я должен благодарить тебя. Особенно твои ноги… которым действительно здорово досталось.

Она засмеялась, но как-то неохотно, как будто ее мысли унеслись к чему-то другому. И такому, от чего она погрустнела. Я сделал еще глоток, и у меня закружилась голова. Я хотел пошевелиться и не смог. Какой-то наркотик зажал меня в паралитические тиски. Я мог видеть, мог слышать и даже думать, хотя мысли еле брели. Я попробовал говорить, но только квакнул. Линда печально улыбнулась.

— Мне очень жаль, Макс, действительно жаль, но у нас нет способа убрать из твоего мозга то, что хранит там доктор Касад, не уничтожая при этом и всего тебя. Да, наши агенты побеседовали с Куртом, долгий и несколько неприятный был разговор. Мы много чего узнали, в том числе и то, что хотя «Транс-Солар» понятия не имеет, что спрятал искусный доктор в твоем сером веществе, они точно знают, что оно стоит биллионы, и пожертвовали бы чем угодно, чтобы его получить. Но в мире уже и так достаточно технозла, к чему творить новое? Подумай об этом, Макс, подумай о том, что они сделали с твоим мозгом, подумай о своем Урбоплексе и о состоянии нашей несчастной родной планеты. Это нужно остановить.

Я рванулся из химических пут, но мои конечности лишь слабо дернулись. А по подбородку потекла слюна.

Линда грустно покачала головой. В ее глазах блеснули слезы.

— Как бы я хотела, чтобы был какой-то способ помочь тебе, вернуть то, что они отняли, но такого способа нет. И между прочим, никто не велел мне заманивать тебя в постель. Я сама этого хотела.

Приятный комплимент, самый приятный за долгое время, но легче от него не стало. Оставив меня пускать слюну, Линда надела комбинезон, кому-то позвонила и принялась восстанавливать мой костюм. Да, в предусмотрительности ей не откажешь. Больше всего проблем доставили обтягивающие брюки, но, как следует попотев, Линда и их натянула на меня.

Дверь сообщила о посетителях. Линда приказала ей открыться. Вошел мой старый приятель Найджел Траск, встал у кровати. За его спиной маячил Филипп Бей, парень, с которым я познакомился на «Старосе-3». Оба были в совершенно непримечательных костюмах. Неудивительно, что Линда захотела пойти на бал с кем-то более красочным. Я приказал своим конечностям двигаться, и они судорожно дернулись. Траск сочувственно покачал головой.

— Сожалею, мистер Максон… ничего личного. Если бы вы только согласились тогда работать с нами, а не против нас! Но, боюсь, теперь уже слишком поздно. Филипп, помоги.