Древняя душа (СИ) - Амеличева Елена - Страница 1

Елена Амеличева

Древняя душа

Том 1 Часть 1 Покоритель миров Глава 1 Запах атулий; Глава 2 Белый лист

Не было времени, когда ни я, ни ты не существовали.

И в будущем никто из нас не перестанет существовать.

Бхагавад — Гита

О, женщин знаю я! Они ужасно любят

Спасать от гибели того, кто их погубит.

В. Гюго

Я забуду всех,

А тебя не забуду.

Посмотри наверх –

Мы пришли ниоткуда.

Между нами дождь,

И огонь между нами.

Если ты уйдешь,

То случится цунами!

Я разлетаюсь на тысячи птиц,

Разрываюсь на сотни частиц,

Чтоб сложиться из единиц

С тобою.

Я разливаюсь на множество рек,

Распадаюсь на слезы и смех,

Прорастая в тебе любовью.

Я забуду всех,

А тебя не забуду.

Посмотри наверх –

Мы пришли, это чудо!

Принимая мир

Внутривенно, наружно,

Мы сошли с орбит

Океаном на сушу…

А. Спиридонова «Цунами»

Часть 1

Покоритель миров

Глава 1 Касикандриэра. Запах атулий

Этот аромат я запомню навсегда.

Сегодня расцвели атулии — вызывающе яркие, причудливой формы цветы огненного оттенка. Их резкий запах нагло ворвался в мои покои рано утром и вывел из раздумий. В ту ночь никто во дворце не смог сомкнуть глаз, все ждали известий о переговорах с врагом — понимая, что чуда не произойдет. У меня тоже не имелось иллюзий на этот счет. Повелитель прибыл в наш мир с единственной целью — поработить его. Его железные «птицы» — уродливые черные корабли — закрыли небо, и привычная жизнь осталась в прошлом.

Кахары предсказывали появление Покорителя миров, когда я еще бегала по дворцу в детском коротком платьице. Со временем пророчество стало восприниматься как страшная сказка, которой на ночь пугают малышей. Но кахары никогда не ошибаются — изреченное жрицами Богини неизбежно сбывается.

Я поежилась, привычно накручивая на палец темно-золотистый локон — по телу пробежал озноб. Должно быть, подул холодный утренний ветер. Но от окна отходить все равно не хотелось — глаза выискивали вдали яркие пятна — так вспыхнут на солнце латы королевской охраны, подавая сигнал о том, что отец и брат возвращаются домой. Их взгляд устремится вперед, на белоснежный дворец с точеными резными башенками, и они почувствуют, что там их любят и ждут.

— Госпожа, — раздался сзади голос Лии. По тону личной служанки и самой близкой подруги мне стало ясно — что-то не так. Да и госпожой она меня зовет только для чужих ушей. Я обернулась. В центре комнаты стояла моя мать, королева Кассия.

Миниатюрная и хрупкая, как статуэтка — несмотря на то, что произвела на свет меня, четверых моих сестер и двух братьев, один из которых, мой близнец, задохнулся в утробе, пока рождалась я. Сегодня мать надела огненное платье, это значит, что она на взводе. Когда королева в таком настроении, точкой приложения ее гнева обычно становлюсь я, убийца ее первенца-сына. Конечно, если не успевает вмешаться отец. Так было всегда — о чем мне постоянно напоминает зеркало, отражая шрамик над бровью и заставляя вспоминать, как кровь заливала лицо и капала на ступеньки дворца.

Это яркое платье идет ей, оттеняя большие зеленые глаза, под которыми пролегли круги — Кассия тоже не спала всю ночь, но это делает ее лишь красивее. Высокая прическа королевы, как всегда, безупречна. Рыжие волосы полыхают, как атулии, ее любимые цветы. Обычно в честь их цветения устраивался небольшой праздник, но сегодня не до этого.

— Доброе утро, матушка, — я поклонилась, стараясь не упускать ее из виду — ведь то, что принцесса стояла к королеве спиной, непростительный проступок, а мне бы не хотелось вновь почувствовать на себе ее тяжелую руку. — Простите, не хотела проявить неува…

— Переговоры провалились, — перебила она, нервно дернув головой и заставив длинные серьги станцевать яростный танец. Я заставила себя промолчать и не спрашивать, как отец и брат, хотя бешено стучащее сердце, казалось, застряло в горле, не давая вдохнуть. — Они возвращаются домой, но не успеют до прибытия этого выродка, Повелителя. Он летит сюда. Встречать его будем мы с тобой, Касикандриэра.

Я вздрогнула — впервые на моей памяти мать назвала меня полным титулом, как и положено именовать перворожденную принцессу: Касик — родовая приставка правящей династии, анд — первенец, Риэра — имя. Родным можно звать меня просто Ри, но все остальные обязаны ломать язык, произнося титул полностью.

Наши с Лией глаза встретились — видимо, мы обе хотели убедиться, что нам это не послышалось. Королева именовала меня отродьем, мерзавкой, убийцей и много как еще. Однажды назвала дочерью — наверное, по оплошности. Так что же заставило ее переступить через жгучую ненависть к принцессе и назвать ее Касикандриэрой?

— Женщины нашего рода славятся тем, что мужчины теряют от них голову, — продолжила Кассия. — Полагаю, Повелителю это известно. Это шанс для нас. — Мать подошла ближе и окинула меня с головы до пят придирчивым взглядом. — Ты изящна и стройна, грудь пышная и высокая, хоть ты еще юна, ноги длинные, — она зашла со спины, — красивая форма ягодиц. — Ее рука выдернула заколку, заставив меня вскрикнуть от боли. — Волосы — твое главное украшение. — Королева бросила взгляд на Лию, — распусти ее локоны по спине, вверху скрепи лучшей диадемой.

— Да, госпожа.

— Надень на нее самое красивое платье с глубоким декольте, неяркое, светлое, нужно подчеркнуть невинность принцессы, украшений должно быть немного. С твоим цветом глаз, — она вгляделась в мое лицо, — никогда не могла понять, что это за оттенок! Даже не знаю, какие серьги подойдут.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- У госпожи золотистые глаза, как сок атулий, — подсказала Лия, щелкнув замком моей сокровищницы. — Вот эти камни их прекрасно оттенят! — она протянула Кассии украшения.

— Сок атулий, — не глядя на нее, прошептала королева. — Да, так и есть, такая же ядовитая. — Взгляд наполнился ненавистью, но она обуздала свои чувства, не преминув все же добавить, — будем надеяться, этот ублюдок захочет тебя! И тогда уж делай все, чего он пожелает, но добейся главного — чтобы он пощадил твоего брата и отца! Поняла?

— Поняла, — я усмехнулась, с трудом удерживая рвущиеся наружу злые слезы. — Из принцесс в шлюхи, что ж непонятного? Как прикажете, матушка!

— Молчать, мерзавка! — ее рука привычно взлетела в воздух, чтобы отвесить очередную оплеуху, которая разобьет мне губу — в какой уже, интересно, раз? Даже забавно — при слове «мать» я сразу вспоминаю вкус крови.

Но Кассия сдержала себя — нельзя портить личико подарку Повелителю! Вряд ли он польстится на синяки да ссадины. Хотя, кто знает, много раз слышала, как слуги шептались по углам, пересказывая друг другу сплетни о его жестокости. Может, это правда — как и слухи о том, что всех принцесс с покоренных планет он забирает в свой гарем.

— Ты стоила мне одного сына, убийца! — лишенная удовольствия ударить по щеке, королева причинила боль по-другому. — Второго не получишь! — она вгляделась в мое лицо, жадно выискивая в нем отблески того огня, в котором сейчас сгорала от страдания душа. Но напрасно — годы истязаний научили меня надевать непроницаемую маску. — Не зря кахары говорили, что ты погубишь нашу семью! Одевайся, быстро! — она дошла до двери, обернулась и смерила меня презрительным взглядом, — быть шлюхой — это как раз то, чего ты заслуживаешь!

— Успокойся, не обращай внимания, — Лия подхватила меня, дрожащую, и удержала на ногах, когда мать ушла.

Если бы не она, я рухнула бы на пол, словно куль с мусором. Хотя вряд ли старшая дочь была для матери даже мусором, ведь от него можно было избавиться, а от меня нет. День за днем мое лицо напоминало ей об умершем принце и бередило незаживающую рану. Я понимала, как это больно, ведь мое сердце тоже кровоточило каждый раз, когда на глаза попадались одинаковые кулоны и у матери, и у отца — в нем хранились крошечные рыжие прядки волос того ребенка, что умер из-за меня.