Эльфанутый (СИ) - Ра Дмитрий - Страница 17

— Я ничего не понимаю? Почему? Зачем? Откуда ты? Где, говоришь, отец? С ним все хорошо? Ты что хочешь? Я могу тебе доверять? Откуда ты? Обычной простоэльфин? Но теперь и я…

— Ос…

— Что ос…? Ты так и не объяснился! Я хочу объяснений! Живо говори! Не смотри на меня так! Особенно туда! Да, я не люблю. Кстати, а ты где живешь? Я думаю, мама тебя отблагодарит. Она уехала к светлым эльфам. Меня схватили. Ее нет. Она не может вернуться. Или схватят ее и…

— …стано…

— О чем ты? Говори уже нормально. Я все еще жду. Почему ты молчишь? Расскажи, как там папа. Он жив? Я слышала, он в плену у орков. Я его не виню. Он хороший отец.

— …вись.

— Опять ты еле го…

— Он мертв! — гаркнул я и эльфийка замолкла.

Глава 8. Флора и фауна

Катарсия заливалась слезами и ревела, как маленькая девочка. На нее шикали, смотрели с ненавистью и пренебрежением. Интеллигентный на вид эльф с заплетенными косичками вообще быкнул на нее в стиле «я орк» и сильно толкнул плечом.

П-ф-ф! В мирах, где есть разумные, всегда найдутся неразумные.

— Че, ширина давит, осел ушастый?! — не удержался я и гаркнул в спину давшего ускорение эльфа.

Ну а что поделать? Всегда крышу сносило от всяких мудаков. Но из-за таких вот выходок я и получал всегда по мордасам.

Катарсия разревелась еще громче. Ее серенькое личико раскраснелось, ухоженными ручками она терла себе распухшие глаза.

— Па-а-а-ап-а-а-а!..

Даже мне стало неловко. Тетя лет под двадцать пять-тридцать идет, рыдает и зовет папу.

Поначалу я пытался ее утешить фразами «но-но», «ну-ну», и «он помер, как герой», но это не работало. Катарсия заливалась слезами еще сильнее. Кстати, яркий пример: судить эльфов по имени — плохая идея. Ее очень тяжело назвать стервой. Скорее, избалованная аристократка-инфантилка.

Я сделал шаг в сторону. Может, хоть кто-нибудь не посчитает, что я с ней. Так, рядом просто иду.

— Перестань горланить, порочная дрянь, — буркнул уставший простоэльфин в рабочей одежде и плюнул ей в ноги.

И это, отшлепать вашу маму по целлюлитному гузлу, эльф? Или типичный представитель гопоты с района?

Я отвесил утырку знатный поджопник, придавая ему ускорения.

— Да как ты смеешь, ловчий?! — стал плеваться эльф, потирая ушибленное место. — Защищаешь порочную?!

Я не ответил, только оскалился в многообещающей улыбке.

— Твоя ведущая узнает об этом! Я позабочусь!

Я надел маску:

— Прошу вас пойти в направлении счастливых людей, красивый вы эльф. Или вы желаете еще? Моя нога с радостью предоставит такому развитому представителю своей расы эту бесплатную услугу, — дальше я не выдержал и добавил, — или вали нахуй самостоятельно.

Эльф сначала растерялся, потом дернулся, развернулся. И быстро скрылся за углом.

А ведь он обычный простоэльфин. Просто озлобился на аристократов. И вместо того, чтобы вымещать злость на них, ищет тех, кто слабее него. Орочье общество своей простотой теперь кажется чем-то лучше. Слабый там умрет. Сильный будет биться до последнего.

— Ка-а-а-ак?! — ревело милое и красивое существо Катарсия.

— Не ори ты так, — зашипел я не нее. — Расскажу дома.

— У-а-а-а!

Твою роту за портянки…

С кем же я связался.

Мимо нас прошли два кентавра в смокингах. Выглядело это настолько нелепо, что я еле сдержался, чтобы не зафыркать. Но это первая раса, помимо эльфов, которую я увидел в Гашарте. Значит, не такая уж и закрытая эта цитадель. Но все равно. Кентавры в смокингах — не айс.

Через час Катарсия сидела на кровати, в которой я не так давно кувыркался до самого утра с сестренкой. Слез у нее уже не осталось, глаза покраснели, распухли. Самой Дриайи не было дома. Это у меня же отпуск в две недели. Хотя по выходу Астария обещала нагрузить меня новыми обязанностями маски.

— Успокоилась? — спросил я, подавая хрустальный стакан с чистейшей водой.

— Угу, — глубоко вздохнула девушка.

— Я могу начать рассказывать?

Она кивнула.

Я внимательно посмотрел на Катарсию. Помню, как однажды я набухался орочьего пойла и поменялся телами с Эльдарионом. Тогда он много говорил. Рассказал о своей дочери. Как любил ее и доверял все свои тайны.

«Она очень верная» — так он говорил.

Но, наблюдая за этим взрослым, хнычущим ребенком, так и не скажешь.

Но мне кровь из носа нужен эльф, с которым я смог бы плести свои интриги, не боясь задавать неудобные вопросы. Все равно не удастся долго скрывать информацию о своей силе. И так уже весь орочий лагерь знает об этом и называет «Легкой душой». С этим вопросом, кстати, нужно что-то делать. Рано или поздно весь Варгарон узнает о моих приключениях. Потом схватят меня, начнут изучать на лабораторном столе, резать ножами. Знаю я такие сюжеты.

— Твой отец спас меня ценой своей жизни. Он не верил, что сможет помочь тебе самостоятельно. Но почему-то верил, что смогу я.

Сказать эти слова оказалось тяжелее, чем я думал. Эх, старею.

— Как он умер? Его убили? За что? — хныкнула девушка. — Где это произошло? Почему он сам не попытался нам помочь? Почему тебе доверил? Зачем было жертвовать собой? Есть же столько вариантов и…

— Стоп! — прикрикнул я, приподнимая руку. — Ты можешь помедленнее?

— А ты можешь повежливее? — надула губки золотоволосая. — Вообще-то, я — майра. Хоть и бывшая.

— Сейчас ты никто. И связана со мной какими-то узами порочности. За твои поступки теперь отвечаю я.

Катарсия недовольно посмотрела на меня. Но на удивление не стала возмущаться.

— Ладно, — кивнула она. — Ты прав, простоэльфин Реордан. Прости. Расскажи, как все произошло.

— Меня зовут Трайл, — оскалился я. — И сейчас я расскажу тебе историю. Слушай ее и запоминай. Потому что я доверюсь тебе, как доверился твоему отцу.

А если ты не поймешь и что-то пойдет не так…

Я посмотрел на каменную стойку, служащую кухонным эльфийским интерьером. Тяжелый казан, как у орков, я там не найду, но для Катарсии хватит и этого заварочного чайника.

Я рассказал ей всю правду. О том, что я Величайший Герой из иного мира. О том, как в неравном бою я победил Архидемона Хаоса и ценой своей жизни спас тринадцать миров от порабощения. Боги не позволили мне умереть — отправив в Варгарон.

Катарсия недоверчиво щурилась. И удивило ее совсем другое:

— Так это ты спалил лагерь орков? Горело так, что едким дымом смердело в Гашарте. Я чувствовала его даже в порочном доме. Мне говорили, что выслали ловчих. Добили выживших орков. Их остатки до сих пор выискивают по лесу. Как-то не верится. Ты что-то недоговариваешь и…

— А это то, из-за чего твой отец мне доверился, — перебил я ее и положил руку ей на голую ляжку. Ох, какая нежная и мягкая…

— Айяяяяя! — завизжала порочная майра и вмазала мне пощечину.

Ха, не-а. На самом деле она вмазала сама себе. Только в моем теле. Отлетела на несколько метров. Шмякнулась на пол.

— Называй это — «легкая душа», — пролепетал я женским голосом. — По крайней мере, так это называют о… ор…

Ох-х. С этим телом что-то не так. Какого?..

Ее шаакле был вторым по величине из тех, что я видел. Первый — у Грэна. И сейчас с этим сосудом происходило странное. Черная жидкость закипела, стала булькать. Это отдалось головокружением и легкой болью по всему телу. Язык стал заплетаться.

— Что… за…

— Что ты сделал?! — заверещал Реордан. — Как? Почему?! Невозможно! О нет! Нет! Нет! Живо верни! Живо или умрешь!

Не знаю, как я не упал в обморок, но на последнем краю осознания себя я смог дотянуться до тела Реордана.

Темнота…

Свет…

Я снова вернулся в свой респаун. Катарсия лежала на полу, ее трясло, а глаза закатились. Энергия просачивалась через ее поры. Синяя пелена покрыла все ее тело.

Девушка сжала кулаки, запела:

— Ахаре… Маэш… Асраал… Раиэль… Ма!