Быть женой чудища закатного (СИ) - Лерой Анна "Hisuiiro" - Страница 6

А потом мужчина будто на что-то решился и осторожно приоткрыл глаза, зажмурился, проморгался. Я поймала его взгляд и охнула: еще бы он с закрытыми глазами лежал, глаза красные, раздраженные, видно, совсем больно смотреть.

— Вам бы компресс наложить. Заварить ромашку, отвар остудить и протирать, — не к месту предложила я. Все-таки ему хуже чем мне в данный момент. Сочувствовать я толком не умела, зато знала, чем помочь.

— Угум, — принял к сведению мой собеседник. Не отмахнулся от совета, а действительно посмотрел очень внимательно на меня. О, Эос, неужели хоть кто-то меня слушает и слышит?

— А хотите, — я даже ошалела от собственной смелости. — Я сделаю вам такой компресс? Думаю, в этом доме ромашка найдется…

Глава 6

Я ждала ответа с каким-то нетерпением, так-то дело, пусть и такое, даст мне возможность не думать о сложившейся ситуации. Да и фактически вот прямо сейчас незнакомцу тяжелее чем мне. У меня руки-ноги целые, даже браслет при мне и материалы возвращать не нужно, никаких штрафов и денежных выплат, так что пострадали только чувство моего достоинства и планы.

— Если не… — все так же не закончил предложение мужчина и вздохнул.

— Мне не сложно, правда, — отмахнулась я, подхватив его фразу. — Даже и к лучшему, хоть кому-то помогу.

— А что?..

— Последние дни не задались, — призналась я, медленно шагая к выходу из комнаты, несмотря на зарево в окнах, внутри помещения было темновато. — Эм-м, дни последних двух лет, если быть точнее.

— Хм? — он хмыкнул, мол, да что ты говоришь. Я почти что слышала эти непроизнесенные слова. Меня задело такое отношение. Может, да, я во всем виновата, что не доглядела, что закрылась в своих комнатах, что не остановила тех же родственников вовремя, что… А, к Сумраку все! Если и есть вина, то не моя только!

— Я ничего не преувеличиваю! — я повысила голос и вернулась к софе, а ведь почти к двери дошла. — Мне и правда сложно было! А жалуюсь я впервые!

Я нависла над моим собеседником, вглядываясь ему в лицо — мужское, уже не юношеское, бородка, за которой явно ухаживали и смешные веснушки на щеках и носу. Возраст… Разве так его определишь? Постарше меня, но явно младше того же дядюшки Одиссеуса. В общем, Наум, может, моложе и красивее внешне был, но и болтливее, и его разглагольствования у меня уже в печенках сидели.

— Почему? — голос был вполне сочувствующий. Я сначала не поняла, к чему это он, а потом вздохнула и призналась:

— А кому жаловаться? Некому, — странно, но говорить о таких вещах с незнакомцем было неожиданно легко. — Как бабушка умерла, так все в Сумрак покатилось. Хотя, может, это ещё раньше случилось, когда моих родителей не стало или деда. Мы не бедные, точнее, у бабушки было состояние.

— Твое?

— Да, теперь мое. Такая идиотская ситуация, — невесело рассмеялась я. Ведь действительно, порой чувствовала себя героиней не особо хорошо написанной драмы. Наследство — такой избитый сюжет. — Глупо, но родственники хотят выдать меня замуж или просто забрать дом. А лучше вообще выбросить меня из дома…

— Мгм, — нахмурился мужчина и покачал головой.

— Вот да! — поняла я это как неодобрение действиями тетушки. — Это же бабушкин дом, ну и мой теперь. Там лаборатория, и заготовки из драгоценных металлов, и дедовы книги, библиотека небольшая, но труды по механике не так и просто найти! И семейный камень, не новодел, восемь поколений пользовались. И…

— Дом, — понимающе кивнул мой собеседник. И по тому, как он перевел на меня взгляд красных обожженных глаз, он действительно понимал и хотел мне это показать. Может, он знал, что такое привязанность к месту? Я вздрогнула от этого яркого как вспышка осознания, а потом несмело коснулась мужского плеча и улыбнулась.

— Да, дом, — я старалась говорить ровно, хотя внутри все дрожало от чувств. — Мне будет тяжело с ним расставаться, но придется сделать так… Знаете, я погрузилась в свои планы с головой, думала, сделаю браслет, заручусь помощью нэары Наталии, найду благодарных клиентов… Слишком погрузилась. Люди, они… Я пытаюсь предугадать их реакцию, сделать все правильно, но…

— Не выходит, — усмехнулся мой собеседник. Теперь он закончил за мной предложение.

Глядя в чужие краснющие слезящиеся глаза — Эос, ему бы лежать и лежать с компрессом, а не смотреть по сторонам, я чувствовала, как обида на мир постепенно отпускает меня. Слезы больше не подступали, и не чесалось в носу. Немного искреннего беспокойства от чужого человека это иногда как конец веревки, брошенной утопающему, долгожданное спасение.

— Пойду я за ромашкой, — я отвела взгляд и неуклюже сняла руку с мужского плеча. Мои пальцы сами потянулись к волосам, чтобы поправить выскочившую из растрепавшегося за ночь хвоста прядь. Но я остановила себя. Эос убереги, как идиотка накручивать локон на палец — какой ужас!

Мужчина кивнул, медленно закрыл глаза и откинулся на спинку софы, запрокинув голову. Я подозревала, что она очень сильно болела. И надо бы спросить у моего нечаянного собеседника имя. Но как? Я не особо умела знакомиться. К тому же с этого, наверное, начинают, а мы уже и поговорить успели… М-да, неудобно вышло.

Зарождающийся в окнах рассвет намекал, что свадьба вот-вот начнется. Но так ли нужно мне это торжество? Нет, не особо, хотя на рассветных стражей поглядеть было бы интересно. Впрочем, свадьба это даже удобно, на кухне вряд ли кто будет, все соберутся посмотреть на церемонию.

Но не успела я дойти до двери, как она распахнулась.

— Геспер, друг мой!.. — дверной проем заслонил мужчина — высокий, широкий и очень громкий. После тишины и кратких фраз от моего собеседника, этого незнакомца с первого же мгновения было много. — О, прошу простить, прекрасная нэара!.. Я думал, мой друг здесь лежит в унынии и страдает от боли, но кажется, нашлось то лекарство, которое подсластит его положение.

Он вошел в комнату, резко подхватит мои ладони своими, склонился к ним, на мгновение прижал их к своей груди. Все очень быстро, громко и бесцеремонно. Я вспышками успевала выхватывать слова и картинки: появившийся был внешности обычной — явный житель Рассветного удела, одет был в белую тунику, штаны и такой же белоснежный плащ. Выбор цветов слегка странный, но говорящий. Белый — непрактичный цвет. Носить его — это постоянно думать о том, что испачкаешься. Или ни о чем не думать, потому что положение в обществе и размер состояния позволяют менять одежду на новую хоть каждый день.

Богач? Но никаких драгоценностей… А нет, в тусклом свете показались из-под широких рукавов диковинные наручи — блеснули золотом и рядами камней. В моей памяти что-то зашевелилось, но это было всего лишь смутное воспоминание. Где-то я подобные видела. Но где?

— Менандр, — тихо выдохнул мужчина за моей спиной — Геспер, так его назвал этот новопришедший. Вот и узнала имя, теперь никакой неловкости, можно, сразу по имени назвать. Или нет?.. Как же сложно!

— Прошу прощения, нэара, как ваше замечательное имя? — не обратил внимания на то, что его позвали, Менандр. А я так хотела, чтобы он перестал надо мной нависать.

— Клиоменис, — выдавила я и попыталась вырвать руки из плена. Я опешила от напора и чувствовала себя неуютно. Неужели этот Менандр не видит, что я не хочу, чтобы он меня трогал? Зачем это все? Может, кому такое внимание и льстило, но я откровенно терялась в таких ситуациях.

— Милая Клиоменис, позвольте, я приглашу вас на торжество. Я зашел за другом, но кажется, обрел спутницу, — он тянул меня за собой.

— Стойте… я… не… — этого мужчины было слишком много. Я и не заметила, как он меня приобнял и потянул за собой. Чуть волосы дыбом не стали. Я не успевала за происходящим, не успевала оценить ситуацию и продумать свои действия.

— Менандр, отпусти, — донесся до меня голос Геспера, спокойный и даже немного усталый. Но что-то было в этом спокойствии, какое-то двойное дно, потому что нахал в то же мгновение выпустил мои руки из своих. Я поспешно сделала шаг назад и схватилась за ремешок сумки: так надежнее будет.