Укуси меня (СИ) - Хард Леона - Страница 43

- У тебя есть лицо? - вслух спрашиваю у ее изображения, но то естественно не отвечает, а продолжает улыбаться и излучать сексуальность.

- Повезло, - рассказываю ей так, будто она может меня услышать. Делюсь своими терзаниями, как с лучшей подругой. - У меня есть тысячи лиц, но больше нет моего родного, данного с рождения.

Как оказывается мало надо для счастья - всего лишь иметь свое настоящее лицо и свою личность.

***

Вечером выхожу из комнаты, чтобы приготовить ужин. Пытаюсь разговорить бабушку, но она грубо отказывается, а еще странное ощущение, что она мне не верит. Боится? Слишком пристально смотрит за тем, как ем. Особое внимание уделяет моему ножу и вилке, которые держу в руках, будто сейчас воспользуюсь ими и пораню ее. Странно…Изредка она в процессе ужина смотрит на дверь или в окно, в которое продолжает моросить мерзкий дождь. Будто ожидает гостей. Бабушку, как подменили. Нам очень тяжело найти общий язык после долгой разлуки, а скорее всего не просто сложно, а не представляется возможным. От очевидного вывода аппетит исчезает и, чтобы не раздражать родственницу, быстро заканчиваю ужин и прячусь в комнате. Запираюсь и, наконец, засыпаю. На утро просыпаюсь от звонка мобильного. Автоматически принимаю вызов и не успеваю сказать «алло», как в ответ кричат:

- Элииис, я больше не могу его сдерживать....

Понятно, Альберт донимает.

Громко зеваю, потягиваюсь и нечаянно замечаю свою руку с множественными белыми полосками шрамами от стекла. Желчь поднимается к горлу, едва вспоминаю то уродливое лицо со свежими порезами, поэтому сразу меняю внешность на облик Зары. В трубке в то время слышу споры. Альберт явно желает отобрать заветную трубку.

- Хорошо, дай мне его… - соглашаюсь на разговор и тут же слышу яростное:

- Элисссс, какого хрена?

Прежде чем волк начинает играть в психа, я обрываю. Честно, нет времени выслушивать претензии к пустяку.

- Я тебе важна? - перебиваю. Знаю, что мужские особи не любят выяснять отношения. У них все просто « увидел- понюхал-завалил на лопатки или поставил на четвереньки». Это Самкам хочется ласковых слов. Но мне сейчас нужно знать правду не для потехи гордости. - Я не спрашиваю о любви. Мне не нужны признания. В жизни не поверю в них ни от одного кобеля. Просто хочу знать, насколько важна тебе? Достаточно ли я важна, чтобы ты рискнул своей репутацией и именем рода? Мне необходима помощь в одном опасном, противозаконном деле. Если нет, то пойму отказ.

Альберт весь мой монолог молча слушает и не перебивает. Удивительно быстро сменяет ярость на спокойствие. И теперь даже не повышает голос, а отвечает вполне мирно.

- Скажи, ты дура? Ты заглянула в пасть моему озверевшему волку, а я трусливо брошу тебя?

- То, что я хочу сделать - это мерзко…грязно и возможно ты разочаруешься во мне, - разочаровывать его совсем не хочется. И терять его дружбу не хочется. Он - первый на моей памяти более или менее адекватный перевертыш.

- Звучит загадочно и любопытно…- Волк интимно понижает голос. Теперь уже слышно веселие и интерес.

- Я плохая… девочка. Совсем не добрая и не понимающая.

- Мне начинать пугаться? - со смешком интересуется. Замечаю, что чем сильнее отталкиваю его, тем ближе он становится.

Улыбаюсь трубке и тоже понижаю голос. Шепчу ему проникновенно, с легким придыханием, словно обещаю океан любви взамен, но на деле другое обещаю:

- Если поможешь, то познакомлю вас с Морой. Думаю, после этого она нам покажется.

На цепь 

POV Шакс

Глупый Дредд говорит, что на этой неделе я стал страшнее и опаснее. Намекает, что изменения возникли после разговора с блохастой и ее дружком. Хотя, я ничего не делаю для устрашения. Не повышаю голос, не срываюсь на зверях. Все также спокойно хожу по коридорам корпорации отца, но перевертыши при виде меня вжимаются спиной в стены или убегают в кабинеты, а если нечаянно видят меня в помещении, то пытаются обогнуть по широкой дуге и ни в коем случае не встречаются взглядами. Такое ощущение, что при моем появлении звери вымирают.

Всё дело в моем змее. Он стрекочет постоянно, наполняя воздух особым запахом, и выдавая наш боевой настрой и предупреждая перевертышей о прямой угрозе и опасности, исходящей от нас. Видимо, из-за этого все от меня шарахаются в разные стороны.

Как один из наследников Ситхе я учусь, работаю простым менеджеров (правда, со своей секретаршей), веду светскую жизнь и заодно с рождения плаваю в котле столичных интриг. И потому знаю не то, что каждую крупную политическую фигуру, а каждый камень и травинку в центральном федеральном округе.

Рабочий день на сегодня закончен, папаша мне мозг вы*бал из-за выполненного с опозданием задания, которое должна была выполнить Жучка, но я в ответ ему вы*бал. Один один. Скоро будет звонить мать и лить ручьи слез о том, что я поссорился с отцом.

- Тебе не кажется, что это, мягко говоря, лишнее… - Дредд начинает разговор и сразу неуверенно заканчивает. Вечером от нечего делать он заехал ко мне с неопределенной целью - скорее всего продолжить дело, начатое отцом, а именно - до*бать мозг.

Что пищишь, Волчара? Змей шипит на Дредда, а тот послушно исправляется:

- Нет, ты не подумай...я ни в коем случае не оспариваю твои методы и не критикую способы достижения цели, но тебе не кажется, что это перебор?

На вопросы не отвечаю, потому что нет смысла в пустом трепе. Ноги закидываю на стол. Непосредственно туфлями на бумагу-контракт на охрану одного п*дора. Скорее это акт о ненападении. Он не трогает меня, а я его.

Откидываюсь в кресле, протягиваю поудобнее ноги, в одной руке «перекатываю» по стенкам бокала ледяной напиток, и смотрю телевизор, игнорируя надоедливого Дредда. Друг в свою очередь точно дешевая шалава одним бедром сидит на рабочем столе, а ртом сношает мне мозг.

- Ты напряг СМИ и ООП , блять! ООП (общество охраны перевертышей), блять! В последнее время ты прикладываешь слишком много усилий и уделяешь особое внимание обычной… вонючей… блохастой? Сечешь фишку?

По-моему великолепное решение проблемы. Не захотела по-хорошему со мной вести дела, будет по-плохому. Просто объявил в ООП о ее «бешенстве», что говорит о ее опасности по отношению к здоровым перевертышам. После поимки опасной блохастой ее посадят под замок и на цепь, как и надо поступать с глупым зверьем, которое не знает, где его «МЕСТО». Потом бешеную я посажу в свою конуру.

Я мог бы сейчас насладиться вечером, вздохнуть с облегчением и расслабиться, если бы не сбежавшая влюбленная парочка, которая своими действиями и одними воспоминаниями о них мне откровенно «дреллит» мозг. Сверлом дырявит мой череп. Сверлит…сверлит... влюбленная парочка мои мозги уже несколько дней после телефонного звонка. В особенности "расстроил" жалкий щенок, который посмел раскрыть на меня клыки, чего никому не позволено делать. На меня нельзя повышать голос!

- Тук-тук! - сначала настоящий стук, а потом и вслух озвучивается действие. Дверь приоткрывается, откуда показывается голова секретаря. - Не помешаю?

- Его святейшество уже давно закончил с важными делами, - Дредд отвечает и указывает на меня кривым длинным пальцем. - А сейчас важная шишка просто бухает и пытается не взорваться на много маленьких Шаксиков.

Остолоп смеется над собственной тупостью, именуемой юмор.

Приободренная разрешением Диде заходит в мой кабинет с подносом в руках. Женщина тридцати шести лет, но выглядит моложе своих лет. Знает меру в общении, допустимые грани наглости, в голове порой имеет определенные умные мысли. На модель не тянет, но мне это и не требуется.

- Вы должно быть проголодались...

Я бы сейчас сожрал по меньшей мере Волчару и блохастую жучку, но и то мой аппетит не заглушить. Вместо того, чтобы искать свою истинную, я все силы и внимание бросаю на какую-то блохастую Жучку. Про себя также часто гадаю, каким образом у нее то исчезает, то рождается запах.