Укуси меня (СИ) - Хард Леона - Страница 27

На это раз истинный берет меня на поляне, хотя, скорее я беру его. Сижу на нем сверху и вбираю напрягшийся член мышцами лона. Себя я отчетливо вижу: моя голова откинута назад, шея выгнута, грудь выставлена вперед. Истинный сжимает ее двумя ладонями, задевая шершавыми пальцами соски, дразня их, пока я извиваюсь на его члене. Вижу, как мне нравится медлить и дразнить его, плавно опускаться и выкручивать бедрами зигзагами, от этого член внутри проникает в самые глубокие места. Волку довольно быстро надоедает прелюдия и отсрочка. Он желает получить немедленную разрядку, которой был лишен в прошлый раз.

Требует ее. Перестает играть с грудью, вместо этого сжимает мои бедра и берет под контроль наши движения. Ускоряет темп. Поднимает с члена и вновь насаживает до упора, так что мою плоть сжирает яростный огонь. Темп нашего столкновения-соединения тел ускоряется, но я-настоящая вновь не даю нам дойти до финиша. Опять наступаю на ветку и просыпаюсь опять в поту в своей кровати.

Трясет, словно я попала в ледяной пруд и теперь задыхаюсь от холода. Накрываю лицо ладонями и понимаю, насколько ужасно, что не могу себя контролировать во сне. Я ведь даже не знаю личности истинного, а вдруг он ужасен? Это не любовь, а природа нас насильно соединяет.

Следующие дни занимаюсь всем, чем угодно, но как можно позже и уставшая возвращаюсь в общежитие. Надеюсь, что усталость и изнеможение не дадут новым снам потревожить мой покой. В основном провожу время в библиотеке или слушаю лекции ректора в его личной лаборатории. С первого курса на его лекции ходит ряд заинтересованных в генетике и генной инженерии студентов, к коим я отношу и себя.

На внеучебных занятиях мы фиксируем, смотрим опыты ректора, записываем. Делаем выводы и стараемся пока не мешаться.

Примерно через неделю "страшных" снов ректор после очередной лекции зовет меня:

- Элис, останься. Есть разговор.

Студенты покидают лабораторию и оставляют нас наедине.

Ректор закрывает огромные стекла жалюзи, чтобы нас не было видно. Захлопывает дверь, оставляя нас в полной изоляции. Его походка на удивление бодрая, в ней почти не чувствуется старческой хромоты.

- Ты в последняя время рассеянная? - ректор занимает место рядом со мной за одной партой. По-отечески накрывает мою руку, лежащую на столе.

Просто недавно проводили небольшой опыт и я вместо виска иголкой-лазером чуть не проткнула глаз бедному животному. Ректор вовремя заметил мою невнимательность и отругал.

- Много пью и гуляю по ночам, от этого немного рассеянная. В голове петарды взрываются! Бух! - отнимаю свою руку из его ладони и изображаю на своей голове, как она взрывается от боли.

- Со мной можешь не дурить.

- Я настолько бездарно играю роль Элис?

- Если не желаешь рассказывать, то я понимаю... молодость, проблемы, любовь. Давно хотел завести с тобой один разговор. Ты у нас девочка практичная, серьезная, ответственная, с хорошей родословной.

Настораживаюсь при словосочетании " хорошая родословная".

- Вы не забыли, что я блохастая? Это отменяет все плюсы, - отвечаю с натянутым юмором.

- Не забыл. Но несмотря на это по материнской линии у тебя имеются очень хорошие корни и если бы она не запачкала кровь с человеческим ублюдком…

- Эээээй! - восклицаю и делаю намек, чтобы остановился и прекратил оскорблять моего отца. Подумаешь, человек. Это не дает право оскорблять существо только за его гены.

- Извини, старика за грубую речь. Я бываю не осторожен в высказываниях. Вернемся к разговору? Ты знаешь, что мой единственный драгоценный внук отказывает всем невестам? - я скромно отвожу взгляд на дверь и слушаю дальше, хотя разговор уже перестает быть интересным.

- Раньше отказывал потому что не хотел, а сейчас потому что есть ты. Последний раз внук так и заявил родителям, и мне. Мы не против вашего союза. Я особенно «за». Хочу вернуть тебе чистую кровь. Твоя мать воистину была эгоисткой. По ее вине ты не унаследовала должные тебе гены и родословную...

Заткнуть бы ему рот колбой, которая стоит на столе. В такие моменты я испытываю только черную-черную ненависть по отношению к ректору, но осознавая масштаб его помощи и участия в моей жизни, закрываю себе мысленно рот.

- Если тебя смущает отсутствие любви к Альберту, то я вам помогу. Если ты хочешь и готова быть с ним, я знаю один способ. Свяжу вас истинной связью. Она крепче любой любви. Подумай над предложением? Ты не даешь себе, как другие девушки, «чувствовать и любить» из-за несчастного случая. Виноват другой мужчина, а не подпускаешь именно Альберта. Не справедливо.

- Вы прям, как сваха, - смеюсь, потому что не знаю, как реагировать на внезапно обрушившееся и такое настойчивое предложение.

А если откажусь, то раскроет меня? Да, нет. Ректор не такой засранец. Он действительно желает помочь мне и внуку.

- Я понимаю, что обескуражил внезапным предложением, но хорошенько напряги свою умную головку, - ректор встает со стула, давая понять, что разговор близится к завершению. Прежде чем отойти и начать собирать портфель, стучит указательным пальцем мне по макушке. Слегка. Чтобы его предложение достигло моего мозга. - У тебя есть великолепный шанс выбрать свою любовь. Только нескольким перевертышам до тебя давали такой шанс. А я даю тебе.

В эту сказку верится с трудом, но ректор не та личность, которая станет врать по подобным вопросам, поэтому сприходится поверить в его сыворотку насильственной истинности.

Но от предложения я не в силах подняться.

Его слова гремят в ушах и не дают ответить или подняться со стула. Прошу у ректора разрешения немного посидеть в лаборатории.

- Включи сигнализацию после ухода и не забудь хорошенько запереть дверь. Я надеюсь, ты здесь сама эксперименты не начнешь проводить без наблюдателя? - смеется, но все мы знаем, что в каждой шутке есть своя правда.

Перед уходом ректор показывает, куда нажать для включения сигнализации. Но из-за молний

в голове с трудом слышу и вижу. Мысль об эксперименте надо мной и Альбертом завораживает. Мой внутренний исследователь в восторге, хлопает в ладоши, и вопит от радости, но холодный расчет остужает градус. Хочу ли во сне быть с Альбертом? Или, если вколю себе то лекарство, то оно заставит меня быть такой же страстной с Альбертом? Уйдут все заботы, плохие воспоминания и я смогу полюбить его?

Если выбирать из всех мужчин, которых я когда-либо встречала в жизни, то ему доверяю. Альберт хоть и бешенный ревнивец, эгоист, самовлюбленный индюк, но со мной старается сдерживаться и уже не такой вредный, как прежде. Почти считается с моим мнением, даже терпит пока я созрею для секса. Только с чего интересно, он решил, что я собираюсь с ним заниматься любовью? Он мне не предлагал встречаться, на людях говорит довольно холодно, как со всем перевертышами. Я целую его только в щеку по - дружески. Но как только остаемся в замкнутом пространстве наедине, то руки Альберта живут отдельной жизнью и он считает будто имеет право меня трогать. Одним словом - мужчины очень странные создания.

Только остается одна загвоздка. Мой настоящий истинный.

Мельком оглядываю стерильно-белое помещение лаборатории с операционным столом, шкафами, документами. В соседнем охлаждаемом отсеке лаборатории хранятся личные разработки ректора. Ректор показывал нам их, но без разрешения разумеется не пускает туда. Я видела у него лекарство от истинности. Не разрыв настоящей, крепкой истинности, а притупление привязки. Сыворотка «гольцид», работает на начальных этапах привязки. Я надеялась, что от одной жалкой встречи наши истинность не начнет стремительно развиваться, поэтому не рассматривала данный вариант. Побочных эффектов в лекарстве много и нет стопроцентной гарантии в хорошем результате, но это запасной вариант. Краду небольшую стеклянную емкость и туда заливаю из большой пузатой тары, похожей на круглую лампу, кроваво-красную вязкую жидкость, похожую по консистенции на ртуть. Насколько знаю по научным работам матери, она пользовалась этой сывороткой несколько раз для блокировки истинности.