Последние дни Константинополя. Ромеи и турки - Лыжина Светлана - Страница 31

- Братья, братья! - тут же послышался третий голос, который, судя по всему, принадлежал василевсу. - Прошу вас не ссориться. Я совершенно уверен, что среди нас предателей нет. Их просто не может быть после всего, что мы вместе выдержали и перенесли.

- Это не значит, что предателей нет в Городе, - снова заговорил Юстинианис. - Случай с упавшей люстрой в соборе Святой Софии всё равно вызывает подозрения...

- Ха! - снова послышался насмешливый голос Нотараса. - Ты опять уверяешь, что происшествие в соборе - не знак, а происки врага, стремящегося, чтобы мы пали духом?

- Я уверен в этом, - ответил Юстинианис.

- А жестокий ливень, который был в субботу и помешал крестному ходу, тоже дело рук предателей? - продолжал насмехаться Нотарас.

- Пытаясь выставить меня дураком, ты вредишь не мне, а Городу, - послышался нарочито спокойный ответ Юстинианиса.

- Неверие в знаки - это кощунство, - твёрдо заявил Нотарас.

- В истинные знаки, - с нарочитым спокойствием отвечал Юстинианис. - Я после того случая был в соборе и всё там осмотрел. Открытые окна не могли создать такой сильный ветер, который раскачал бы люстру и заставил её упасть.

Яннис прекрасно помнил историю с люстрой в Святой Софии. Так значит, её раскачал не ветер, а некий человек, желавший зла Городу?

Конечно, то объяснение, которое предлагал Юстинианис, было лучше того, которого придерживались многие, испуганные "ушедшей святостью". Но Нотарас, не желавший зла Городу, упорно спорил с Юстинианисом. Спорил потому, что терпеть не мог этого генуэзца, а ещё потому, что ещё давно сказал: "Лучше Городу быть под властью турецкой чалмы, чем папской тиары". Кажется, после происшествия в соборе Нотарас один во всём Городе радовался и вроде бы даже говорил: "Вот подтверждение, что Господу не нужна наша Уния с католиками".

- Зря моя матушка распорядилась подать им вино для подкрепления сил, - опять подал голос Павел Миноттос. - Без вина они бы так не распалились.

Это отвлекло Янниса от размышлений и даже удивило:

- Твоя матушка здесь?

- Да.

- Но ведь рядом - оборонительная стена!

- И что?

- Разве женщинам не запрещено появляться рядом со стенами, когда на улице светло?

- Мой отец - здесь начальник и он вправе отменить запрет, - улыбнулся Павел. - К тому же ты не знаешь мою матушку. Она любого уговорит. А отцу она сказала, что хочет быть с нами: с ним, с моим братом и со мной. Вместе, как бы ни повернулись обстоятельства. Сказала, что ей нечего делать одной в нашем доме.

- Хорошо вам, - вздохнул Яннис.

Венецианец вдруг погрустнел:

- Я не уверен. Ты видел во дворе?

- А что там?

Павел подошёл к одному из окон, выходивших во внутренний двор, сейчас занятый палатками, и жестом предложил Яннису подойти и взглянуть. Пространство двора было отделено от городской улицы глухой стеной, и только теперь, глядя с другого ракурса, Яннис заметил возле стены, отделявшей дворец от жилых кварталов, огромное гранитное ядро. Оно довольно глубоко ушло в землю и придавило край одной из палаток, который уже невозможно было высвободить. Палатка большой серой тряпкой лежала рядом.

Яннис заметил и вмятину на стене. Очевидно, ядро оказалось здесь уже на излёте, столкнулось со стеной, но силы удара не хватило, чтобы разрушить кладку, поэтому гранитный шар просто упал вертикально вниз. Теперь стало понятно, почему василевс предпочёл на время переселиться в ставку, пока турки стреляют. Ведь если бы ядро попало не во двор, а на крышу дворца, то обрушило бы перекрытия. А может, турки целили во флаги на башне? Может, хотели сбить оба?

- Все наши находились на постах на оборонительной стене. Вот почему никого не задавило, - пояснил Павел и продолжал: - После этого отец уговаривал матушку вернуться в наш дом, подальше от стен, но она не согласилась.

Венецианец хотел поболтать и потому всеми силами отвлекал своего собеседника от подслушивания "скучного" заседания, а Яннис, хоть и противился поначалу, теперь начал думать, что там действительно не услышишь ничего нового.

Когда сын Сфрандзиса отошёл от окна и вернулся к дверям, то услышал лишь то, как василевс снова призывает всех помириться, а затем произносит длинную речь, призванную воодушевить защитников Города. Что-то похожее на то, что было произнесено на площади. Получалось, что если не видеть василевса, а только слышать, то его речь не производила такого волшебного действия. Да, он говорил красиво, но и только.

Павел, наблюдая за Яннисом издали, сразу уловил перемену его настроения:

- А хочешь, покажу тебе кое-что по-настоящему интересное? То, о чём до недавнего времени даже василевс не знал.

- Это государственная тайна? - настороженно спросил мальчик.

- Нет, - засмеялся Павел. - Теперь многие про это знают.

Молодому венецианцу явно надоело стоять в этой комнате, но уйти и оставить Янниса без присмотра он не мог. Вот и решил выманить. А мальчик сдался и согласился.

- Для этого нам надо спуститься в подвал, - сказал Павел и повёл Янниса вниз.

Широкая деревянная лестница сменилась более узкой каменной. Своды, как это обычно бывает в подвалах, словно давили на плечи. Чтобы осветить помещение, пришлось зажечь факел.

- Тут есть один проход, - таинственно произнёс Павел. - Сами мы вряд ли нашли бы его. Он был загорожен винными бочками. Но один из старых дворцовых слуг сказал, что за ними есть небольшая дверь.

В дальнем углу подвала, за винными бочками, отодвинутыми от стены, и вправду находилась дверца. Было видно, что её открывали не так давно, но по углам всё равно сохранялись ошмётки пыльной паутины.

- А куда ведёт этот ход? - спросил Яннис.

- На внешнюю сторону оборонительной стены, - ответил Павел, передал факел Яннису, снял большой тяжёлый засов и открыл дверцу.

Потянуло сыростью. Было видно, что в тёмный узкий проход, спускавшийся круто вниз, вели каменные ступеньки.

- Ход тянется под стенами и выводит на поверхность между стеной и рвом, - объяснил венецианец. - Это сделано на случай, если враги небольшим числом переберутся через ров и начнут делать что-то опасное. Например, будут закладывать под стену бочку с порохом. Там, где стена двойная, это не страшно. А здесь стена одна, и она тоньше. Поэтому нужен ход, чтобы в крайнем случае выйти и принять бой.

- А врагам эту дверь видно? - Яннис с любопытством глянул в темноту и снова посмотрел на венецианца.

- Нет. Снаружи она - как круглая нора*. Уходит под стену там, где стена образует угол. Если не знаешь, что проход там, то с другой стороны рва не разглядишь.

_____________

* Известна как Керкопорта - "круглая дверь" - именно так её называет византийский историк Дука. Историк описывает Керкопорту как "подземный ход в нижней части дворца", ведший "на вал", то есть на внутренний край оборонительного рва.

_____________

Становилось всё любопытнее, поэтому Яннис осторожно шагнул в проход и, держась рукой за шершавую каменную стену, начал спускаться по ступеням в темноту. Пройдя дюжину шагов, оглянулся на Павла, который стоял возле двери и улыбался. Спуститься вслед за Яннисом, хотя у того в руках был факел, венецианец не спешил.