Антология советского детектива-39. Компиляция. Книги 1-11 - Веденеев Василий Владимирович - Страница 99

Ларионов вылез из "Волги", увидал старых дружков, но ничего не сказал, поправил фуражку и направился к "рафику" с репродуктором. Там уселся в салоне и взял микрофон:

— Говорит генерал Ларионов, — мощно раздался его механический голос. — Вы блокированы, ни предложений, ни условий, ни ультиматумов у меня нет. Если полковник Смирнов жив, выходите по одному. Если нет, через две минуты открываю огонь на уничтожение.

Те нарушили ларионовское приказание: вышли втроем. Майор и Володя вели под руки Смирнова, вели, как царя на трон, нежно и почтительно.

Казарян и Алик кинулись к другу, подхватили, повели сами не зная куда.

— В санитарную, — подсказал им Ларионов через репродуктор и, бросив микрофон, вышел из "рафика". Подбежали медики, вырвали Смирнова из рук друзей и потащили в белый с красным микроавтобус.

Алик посмотрел на парочку, безошибочно выбрал майора и весь вложился в удар, направленный в многострадальную челюсть, — майора отшвырнуло метра на два. Подошел генерал, тускло посмотрел на лежавшего и приказал тихому Володе:

— Ну-ка подними его.

Володя суетливо и долго пытался поднять майора, получилось только тогда, когда майор слегка очухался. Майор встал перед Ларионовым.

— Падаете ни с того ни с сего, — брезгливо констатировал генерал и вдруг двумя стремительными рывками отодрал от майорской рубашки погоны, швырнул на землю, в пыль, и старательно, как о половичок, вытер о них ноги.

А меж тем члены команды выходили по очереди. Их умело хватали, споро обыскивали и без особой деликатности толкали в "воронок".

— И этих туда же! — крикнул генерал Махову, распоряжавшемуся у "воронка". Схватили и разжалованного майора с напарником, поместили куда надо.

Ларионов заглянул в санитарную машину, у задней двери которой уже мельтешили Алик с Казаряном. Смирнов в окружении медперсонала неудобно сидел на низких носилках.

— Здорово, генерал! — гаркнул он бодро.

— Медики, что с ним? — спросил Ларионов.

— Тяжелый шок, сильнейшие побои, вроде бы внутренних повреждений нет, но кто знает… — отвечал бородатый врач. — Рентгенчик бы.

— Саня, двигаться можешь? — поинтересовался генерал.

— Он сейчас по горячке и сплясать может, — ответил за пациента недовольный врач.

— Медики, отдайте его мне, а? Нужен очень, — униженно попросил Ларионов.

— Да забирайте вы свое сокровище! — взорвался врач и, хлопнув себя по затылку, добавил: — Вот он где у меня со своими капризами, уложить никак не можем! Только за последствия отвечать будете вы!

— Я, я, — согласился Ларионов. Почти по-немецки.

Смирнов же без слов, растопырившись от неуверенности — сможет ли вылез из санитарки. При свете фар осмотрел себя, увидел новые свои, до невозможности замурзанные джинсы, рубаху в непонятных пятнах, пустую сбрую. Крикнул Махову, только что проводившему "воронок":

— Леонид, в дежурке в столе машинка моя и где-то там куртка. Принеси, пожалуйста.

Махов, кивнув, отправился в дом.

— За цепочку на лагерь мы ухватились со вчерашнего вечера. Прочесываем по документации соответствующий контингент, — сказал генерал. — Что у тебя есть, Саня?

— Покатилов из "Космоса", Лев Сергеевич Кирьяков из райисполкома, отдел милиции этого района: не могла существовать такая контора без их ведома, скорее всего начальник, твое ХОЗУ…

— Уймись, уймись, Саня, к этому вернемся позднее.

— Позднее поздно будет. Всех изолировать до прихода на работу, тепленьких, неориентированных…

Подошел Махов с пистолетом и курткой в руках.

— Ваше, Александр Иванович?

— Чей туфля? Мое, — вспомнил "Кавказскую пленницу" Смирнов, надел куртку и под куртку в сбрую воткнул парабеллум, глянул на часы. Разбитые часы стояли. Осведомился: — Который час?..

— Четыре часа шестнадцать минут, — доложил Махов.

— Всего-то? — удивился Смирнов. — Я-то думал, они часа три мной занимались.

— Что они с тобой делали? — из-за спины генерала спросил Алик.

— Электротерапию применяли, — ответил Смирнов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как это? — испуганно удивился Алик.

— Потом, — отринул его Смирнов — и Ларионову: — Сейчас, Сережа, я тебе преподнесу самый ценный подарок. Глеба Дмитриевича Ферапонтова. Береги его, засади в самую надежную одиночку, поставь в охрану своих людей, проверяй эту охрану ежечасно, проверяй сам, только сохрани его! Это — единственный и главный свидетель на него.

— Где он, этот твой свидетель? — быстро спросил генерал.

— Сейчас мы к нему поедем. Возьми ребят получше.

— Сырцов, Демидов, в оперативную машину на задание! — приказал Ларионов. — Я еду в машине Казаряна, вы — за нами.

— Жаждешь конфиденции, Сережа! Другой бы драться, а я — пожалуйте… — Казарян хлопнул генерала по погону и пошел к своей "восьмерке". Смирнов вдруг вспомнил:

— Ты извини меня, Алик, что с машиной такое приключилось…

— Да иди ты! — огрызнулся Алик.

— Ремонт твоей машины мое автохозяйство возьмет на себя, — сказал Ларионов.

— Идите вы все! — зашелся Алик.

— Пойдем, — согласился Смирнов. — И ты с нами.

Втроем они подошли к "восьмерке", уселись и поехали.

— Вы простите меня, братцы, за тот разнос. Должны понять: звонки сверху, звонки снизу, сбоку, из подземелья. Ничего не оставалось, как оперативно реагировать на справедливые критические замечания.

— Раз все правильно, зачем извиняешься? — сидевший сзади, рядом с Ларионовым Алик на него не смотрел.

— Я извиняюсь только за то, что не смог ввести вас в курс дела. Только за это.

— Виляешь, генерал, — оценил речи Ларионова сидевший за рулем Казарян.

— Зачем тебе понадобилось провоцировать нас на поход к Грекову? Форсировал события? — спросил Смирнов. — Но подготовиться к этому как следует не сумел.

— Мне необходимы были развязанные руки, и твои, и мои.

— Ты когда понял, на что я выхожу? — приступил к главным вопросам Смирнов.

— После лавины звонков.

— Значит, знал об этом синдикате давно?

— Скажем так: давно предполагал, что нечто подобное существует.

— Что же не копал по-настоящему?

— Не за что было ухватиться.

— А у Саньки было за что ухватиться? — не выдержав, влез в разговор Казарян.

— Было. "Привал странников".

— У тебя он тоже был, — сказал Смирнов. — Только ты почему-то настойчиво ориентировал Махова на торговцев наркотиками, неужели не чувствовал подставку, липу?!

— Сейчас борьба с наркоманией — проблема проблем. А в подробности я не успел влезть.

— Все ты врешь, Сережа. — Алик повернулся наконец к генералу, решась, посмотрел в глаза: — Ты боялся. Ты боялся момента, когда при неустойчивом равновесии твое положение, твоя генеральская карьера могут оказаться в опасности. Ты хотел выиграть, не рискуя: удалось Сане — прекрасно, не удалось — хуже, конечно, но терпимо, потому что впрямую-то тебя не касается! Так?!

— Не так, — обозлился Ларионов. — Не так, потому что любая моя акция в этом направлении была бы нарушением законности.

— Господи, еще один радетель за правовое государство! — ахнул Казарян. — Сережа, с нами-то целку из себя не изображай! Законность! Осведомители твои по обрубленным концам — законность?!

— Не занимайся демагогией, Рома, — только это и оставалось сказать генералу.

По Ульяновской выехали к Садовому. Рассвело уже всерьез.

— Зачем ты полез в нашу машину? — спросил Алик. — Тебе ведь что-то надо от нас, да?

— Не от нас, — поправил его Казарян, — от Саньки.

— Трудно с вами, — признался Ларионов. — Нам куда, Саня?

— На Серпуховку.

Теперь уже по указке Смирнова разбирались в переулках, пока не вырулили к пятиэтажке, окруженной хлипко-могучими тополями. Остановились, тут же за ними пристроилась оперативная "Волга".

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Пошли, Сережа, — пригласил генерала уже выбравшийся с переднего сиденья Смирнов. Ларионов выкарабкался с заднего, одернул генеральский пиджак, поправил фуражку и ответил: