Он (СИ) - Юдина Екатерина - Страница 48

— Я не могу этого сказать. Райнер мне этого не простит, — помрачнел. — И так будет лучше для твоей же без опасности. Если ты вдруг встретишь его, то можешь невольно себя выдать. Поверь, ему не стоит знать, что ты в курсе его личности.

— Но я же просто спрашиваю имя. Как я смогу узнать этого человека, если мы случайно встретимся?

Юрген промолчал.

— Подождите, — меня осенила догадка. — Он известная личность. Да? Я уже могла видеть его. Допустим, по телевизору. Поэтому вы так и сказали? Если я встречу его, то выдам себя. Верно? Я угадала? Так кто же он тогда? Тоже бизнесмен? Конкурент Ланге?

— Мой брат сам все объяснит, — твёрдо произнёс Юрген. — Конечно, если посчитает нужным.

— Не думаю, что он захочет мне что-то рассказывать, — скривилась.

— Возможно, — Юрген кивнул. — Я этому тоже не удивлюсь. Райнер всегда все вопросы решает сам. Особенно настолько тяжелые. Не думаю, что он захочет нечто такое рассказывать тебе. Чтобы ты волновалась. Думаю, он предпочтет, чтобы ты как можно меньше знала.

— А есть из-за чего волноваться? — я прикусила нижнюю губу. Юрген был более разговорчив, чем его брат, но после этого моего вопроса он замолчал. Некоторое время будто бы о чем-то думал, но потом все же кивнул:

— Да, есть. Думаю, что ты уже догадываешься, что своему настоящему отцу ты не нужна. О твоем существовании он знает, но предпочел, чтобы тебя не было.

Слова полоснули по сознанию и я до боли прикусила кончик языка.

— Почему?

— Я не вправе рассказывать тебе нечто такое.

— Но вы же знаете, что Райнер мне ничего не расскажет, — я сделала шаг вперед. — Пожалуйста, я вас умоляю, расскажите хотя бы что-нибудь.

И вновь Юрген молча смотрел на меня и долго о чем-то думал. А потом повернул голову и кинула взгляд куда-то в сторону.

— Я предпочитаю не лезть в чужие дела, но я считаю, что Райнер излишне закрывает тебя от всего. Есть то, что ты должна знать.

— Так расскажите мне. Пожалуйста.

Юрген не спешил говорить. Вновь сделал паузу и только после нее продолжил:

— Райнер был знаком с твоей матерью. Она когда-то спасла ему жизнь и они какое-то время общались. Даже дружили. Если это можно было назвать дружбой. Твоя мама злилась на то, что Райнер не шел на контакт и к ней тоже был безразличен, но, когда  возникла опасность, за помощью она пошла именно к Райнеру.

— За какой помощью? И что за опасность? — спросила на выдохе. Вопросы задавала автоматически, ведь просто не верила в то, что рассказывал Юрген. Как моя мама могла быть знакома с Ланге?

— Твой отец искал вас. Хотел сделать так, чтобы тебя не было. И в один вечер твоя мама позвонила Райнеру. Попросила защиты, для тебя. На тот момент, Райнеру было чуть больше двадцати. К сожалению, он не сумел перехватить твою маму и тебя, ведь как раз тогда на него самого было совершенно покушение и Райнер долго пробыл в коме. Когда пришел в себя — твоя мама была мертва, а ты пропала. Предполагалось, что тебя все же убили. Тебя искали, но найти не смогли.

Я слушала не перебивая. Наконец-то получая хоть какую-то информацию, которую я, к сожалению, не могла воспринять, я боялась, что Юрген передумает мне что-либо рассказывать. Но он продолжал:

— Прошли годы и недавно стало известно, что ты жива. Об этом практически одновременно узнали твой отец и Райнер. Вопрос был лишь в том, кто тебя первым найдет. Райнер бросил все свои силы и опередил твоего отца, но вопрос был в том, как защитить тебя и дать спокойную жизнь. Не прятать же тебя все время. Твой отец практически так же влиятелен, как и Райнер и, поскольку само твое существование для него опасность, из-за чего было понятно, что он не остановится пока не убьет тебя, Райнер решил, что признает тебя своей дочерью. Таким образом, для твоего отца миновала бы угроза и ему больше не было смысла желать тебе смерти, а, если бы он захотел бы убить лишь бы перестраховаться — не посмел бы, так как, опять-таки, Райнер признал тебя своей дочерью. Это была его дань твоей матери за то, что она когда-то спасла его, а он не смог отплатить ей этим же.

Юрген ненадолго замолчал. Наверное, так даже было лучше, ведь разговор был с приторным привкусом горечи. Слишком тяжелый.

— В планах Райнера было дать тебе счастливую жизнь, но сам он в нее входить не собирался. Для него ты являлась вообще безразличной малолеткой и я думаю, что он намеревался забыть про твое существование, как только признает своей дочерью. Разве что его помощники следили бы за тем, чтобы на твой счет постоянно переводили деньги и рядом все время была охрана, — Юрген поднял взгляд и посмотрел мне в глаза. — Ему не нужна была рядом малолетняя девчонка. Он выполнял лишь свое обещание и, тем более, не должен был прикасаться к тебе. И вот мне интересно, что привело все к тому, что Райнер держит тебя тут. Без разговоров отправил Ирму в другую страну и в, как только получается, приезжает к тебе. Это плохо. Очень плохо.

Я была согласна с Юргеном. Все, что происходило, являлось чем-то ужасным, но я все же задала вопрос:

— Почему плохо?

— Потому, что спектакль в дочь и отца был самым правильным выходом из ситуации, но Райнера он теперь не устраивает. Я надеюсь, что ты понимаешь, к чему я сейчас клоню.

Глава 37. Слезы

— Простите, но, нет, не понимаю, — я отрицательно качнула головой. Надеялась на то, что Юрген прояснит для меня этот момент, но он лишь ответил:

— Может, это и к лучшему.

— Почему? Что хорошего в том, что я не знаю чего-то из того, что меня касается?

— Сколько тебе лет? — вопрос Юргена меня озадачил, но я ответила:

— Восемнадцать.

— Совсем молодая. Я бы даже сказал, что маленькая, — эти слова будто бы являлись произнесенными вслух мыслями мужчины, после которых он уже обратился ко мне: — Ты пока что не понимаешь, что есть то, чего тебе лучше не знать.

— Чем незнание лучше? Если я чего-то не знаю, я не могу быть готова к этому. Не смогу решить возможные проблемы.

— Тебе не требуется их решать. Райнер хочет, чтобы ты была рядом с ним, а его женщину проблемы никогда не коснутся.

— Хотите сказать, что мне не нужно знать о проблемах, ведь вместо меня их решит Райнер?

— Верно.

— Вы ошибаетесь. Я не его женщина и никогда ею не стану, — вновь отрицательно качнула головой, будто сама себя хотела убедить в твердости собственных намерений, дополнительно подкрепляла слова. — Райнер признал меня своей дочерью, значит, я теперь в безопасности. Он выполнил то, что обещал моей маме. Теперь никто не тронет и не причинит вред. Так почему я все еще тут?

— Ты пропустила мой ответ, — Юрген усмехнулся. — Райнера больше не устраивает формат, где вы должны представать перед публикой как отец и дочь, а он не совсем тот человек, который будет мириться с тем, что ему не по вкусу. Он решит этот вопрос, даже если придется действовать самым жестоким образом.

Юрген значительно отличался от Райнера. Он был более открытым и с ним хотя бы можно было поговорить. Я хотела задать ему еще множество вопросов, но мужчина сказал, что ему пора ехать. В этот особняк Юрген заехал лишь на несколько минут.

Он забрал какие-то документы из кабинета Ланге, за которыми, судя по всему, приехал, после чего покинул это место, а я осталась наедине со своими мыслями. От того, что рассказал мужчина, у меня раскалывалась голова и я все еще не могла поверить в то, что моя мама когда-то была знакома с Ланге. Спасла ему жизнь. Каким образом? Более того, некоторые слова Юргена навели меня на определенные размышления и, перед тем, как он ушел, я успела спросить:

— Может ли быть такое, что моя мама любила Райнера? — не понимала, почему спрашивала об этом. Разве нечто такое имеет значение? Но я все же не смогла сдержать вопроса.

— Нет, не думаю, — ответил Юрген, причем на его лицо отобразилось явное удивление. — Почему ты спрашиваешь о таком?

— Ну, она спасла его, — пробормотала тихо, уже пожалела, что произнесла ту дурацкую фразу, ведь было совершенно не важно, любила моя мама этого монстра или нет.