Маленькая хозяйка большой таверны (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 75

Да-да, тот самый, который я собиралась заключить еще и с Артуром Дювалем.

Сомнений в правильности моего решения у меня почти не оставалось. Прошлой ночью брат отлично себя показал, к тому же, в договор я планировала вставить пункт о немедленном расторжении, если вдруг мне что-то не понравится — например, Артур перестанет работать и начнет дурить мне голову.

Но я надеялась на лучшее, решив, что мы должны обязательно отметить его первый рабочий день и наш вчерашний заработок… сытным завтраком, после чего стоит сразу же браться за работу, которой, как всегда, скопилось выше крыши!

И уже очень скоро, надев полученную от прачек чистую рубашку и свою традиционную юбку — потому что другой у меня не было, — я спустилась вниз.

Оказалось, Олаф уже возился на кухне. Успел поставить в печь хлеб, а теперь занимался нашим завтраком — по обеденному залу разносился аппетитный запах жаренного бекона. Мария ушла в курятник, Эмилия и Анья успели перемыть обеденный зал и убрать объедки со столов, старательно обметя вчерашних гостей, все еще храпевших на полу.

Когда я уходила спать, «павших» было значительно больше, но, оказалось, часть из них к рассвету все-таки пришла в себя и отправилась восвояси или же уползла в свои комнаты досыпать. К тому же, из мебели ничего не пострадало, и даже стол, на котором танцевало с десяток человек, выдержал такое испытание.

Тут ко мне подошел Леннарт, намекнув, что вчерашний день закончился с приятным плюсом, и он готов его не только озвучить, но и выдать мне деньги.

И я, выпив со Ставросом чашечку кружечку кофе, обсудив поход к нотариусу и обустройство его приемной, отправилась с Леннартом в пустующую комнату — ту самую, в которой решила сделать свой кабинет, по дороге подумав, что если Гордон станет заказывать мебель для доктора, то путь займется еще и моей.

Или же поручить это Артуру?

Но для этого мне не мешало подумать хотя бы над примитивным дизайном своего кабинета, потому что на дорогой, как всегда, не хватало денег. За вчерашний день мы собрали приличную сумму, но я собиралась заплатить из нее за лицензию Ставроса, а еще отложить часть, чтобы в скорейшем времени выкупить свой ключик.

Дизайн дизайном, сказала себе, а ключ намного важнее. Вдруг именно он открывал ларец с сокровищами Лилий?! Нет, я не знала наверняка, где покойный муж Лорейн мог спрятать казну и архив, но в голове давно уже застряла одна мысль, не дававшая мне покоя.

Меня тревожила та странная поездка, в которую Флорен взял Анаис, отправившись вместе с дочерью в Варден. Перед отъездом он потребовал у Лорейн отдать ему ключ под надуманным предлогом.

В этой поездке было слишком много нелепого и странного, не вяжущегося с привычным поведением пде Эрве. Этому поведению я до сих пор не могла найти разумного объяснения.

Вернее, Лорейн не искала никаких объяснений, покорно принимая любое решение тирана, но меня интересовало, что именно Флорен де Эрве мог забыть в поместье Дювалей.

Было целых три повозки, — вот что я выцепила из памяти Лорейн, — помимо кареты, в которой де Эрве собирался ехать в сельскую глушь вместе Анаис.

Это Лорейн порядком ужаснуло — она подумала, что муж взял в дорогу слишком уж много вещей. Испугалась, что Анаис увезут от нее надолго, если не навсегда, хотя Флорен заявил, что он едет в Варден всего лишь на пять дней.

Двое суток в пути туда и двое суток обратно. И еще день в имении, чтобы повидать ее родню.

— Но зачем?! — набравшись смелости, спросила она, когда ее уловка с болезнью не прошла, и Флорен мстительно заявил, что оставит ее дома для ее же блага. Ну да, чтобы она выздоравливала. — Мой отец всегда был за Клинки, его уже не переубедить. Мой брат тоже… Неужели ты хочешь убить еще и мою родню?! Разве тебе не хватает крови на твоих руках?!

За такие слова Флорен ее ударил. Разбил губу и нос, так что крови на его руках добавилось. Но он не собирался на этом останавливаться… И когда Лорейн, скрючившись, взмолилась о пощаде, заявил, чтобы она больше никогда не вмешивалась в мужские дела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Правда, перед самым отъездом все же снизошел до разговора. Сказал ей, что не собирается причинять вред ее отцу и брату. Наоборот, едет с ними примириться, потому что они все-таки родня, несмотря на различие во взглядах.

Он уехал и Анаис с собой увез, а Лорейн все эти дни пребывала в полнейшем отчаянии, решив, что муж решил тайно сбежать из Арвейна. Взял с собой дочь, а ее бросил в столице как ненужную вещь.

Потому что Лорейн не была глухой. И дурочкой она тоже не была, напрасно Флорен такой ее считал. Из разговоров на приемах в особняке де Эрве, на которых Лорейн играла роль радушной хозяйки, она давно уже уяснила, что дела у Лилий идут совсем не так радужно, как они планировали.

Все буквально повисло на волоске, и блестящий план по захвату власти мог провалиться в любой момент.

Но они не теряли надежду. Подослали к королю Хуго очередного убийцу под видом парламентера. Якобы, захвативший трон Адриан одумался и хочет решить все мирным путем.

Но мирного пути не существовало — Лилии надеялись, что убийца сделает свое черное дело, и король Хуго все же умрет. Только это могло спасти мятеж, потому что Лилии продолжали терять своих сторонников, а в столице и других крупных городах Арвейна начались бунты, которые так просто было не усмирить.

Именно тогда Флорен уехал с дочерью и тремя повозками в Варден.

Но все же вернулся в Виллерен через пять дней и Анаис с собой привез. На расспросы Лорейн ответил, что ее отец — старый болван, а брат еще больший. Но они живы, так что пусть она целует ему руки — ее родных он все-таки не убил.

И еще, пусть заберет свой ключ… Швырнул ей украшение, и Лорейн принялась его ловить.

И вот теперь, снова потянувшись к груди, на которой давно уже ничего не висело, я в который раз попыталась вспомнить, откуда взялся тот самый ключ.

Рылась в памяти Лорейн, которой казалось, что он был у нее всегда. Но ключ сам по себе был довольно большим, так что вряд ли его повесили ей на шею сразу же после рождения…

Значит, украшение появилось позже. Но когда?!

Наконец, выловила из памяти мимолетное воспоминание.

Ключ подарил ей отец. Был какой-то повод, похоже, день рождения, и он надел подарок маленькой Лорейн на шею. Сказал, что это вещь ее матери, которую Лорейн никогда не знала.

От чего этот ключ, так ей и не объяснил. Но Лорейн вполне хватило и того, что эта вещица когда-то принадлежала Ингрид Дюваль.

Правда, Артур в тот же день попытался этот самый ключ у нее отнять, но отец ему не позволил. Строго-настрого запретил, чуть ли не впервые встав на защиту дочери.

И ключ остался у нее.

Ну раз так, подумала я, то Артур мне все о нем и расскажет!

Обратилась к нему с этим вопросом, когда брат, позевывая, спустился вниз — выспавшийся, свежевыбритый и довольный собой. Оказалось, он уже успел перенести свои вещи, перебравшись в «Королевский Клинок» окончательно и бесповоротно, хотя договор мы с ним еще не подписали.

Но и он, и я знали, что это всего лишь вопрос времени.

Артур с удовольствием позавтракал, похвалив повара. От кофе отказался, обозвав его «брабусской заразой», на что я пожала плечами, заявив, что не хочет и не надо, нам со Ставросом больше достанется. Затем поманила Артура за стол возле камина — мой «столик переговоров», — и спросила у него о том, что меня тревожило.

— Помнишь, — сказала ему, — у меня на шее всегда висел золотой ключик. Тот самый, с камушками?

Артур кивнул, заявив, что помнит.

— Может, ты знаешь, от чего он?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А где ключ-то? — поинтересовался брат.

Но затем отвлекся, с явным интересом уставившись Анью — розовощекую, с длинной косой, — которая направлялась к пробудившимся изморцам. Те восстали ото сна и теперь с осоловевшим видом сидели за столом, и Анья у них спросила, желают ли они позавтракать или для улучшения здоровья сперва принести пива?

— Даже и не думай, — сказала ему, — потому что это не твое! Анья сейчас с Леннартом, и у них все серьезно. — Я видела, какими глазами на нее смотрел мой бармен.