Трон - Димов Максим - Страница 57

— Малыш! Малыш! — исступленно принялась скандировать часть зала, перекрикивая оппонентов.

Малыш Крон наклонился над бестолково барахтающимся противником и, ухватив того за волосы, поднял на ноги, задирая вверх исказившееся от боли лицо. И тут же, сильным и неожиданным ударом в челюсть из невероятного положения, Пожиратель в очередной раз сбил его с ног. Выражение страдания на лице Пожирателя мгновенно испарилось, и на Малыша сквозь узкие щелки заблестели злые ненасытные глазки. Казалось чудом, что они оба вообще в состоянии что-то видеть из-за сильно расплывшихся синяков, но оба держались отменно, чем вызвали у Ланса снисходительное одобрение.

Под неумолкаемые крики Малыш поднялся на ноги. Казалось, упал он скорее от неожиданности, чем от удара. Он тут же пошел на соперника, и они обменялись парой-тройкой чувствительных оплеух. Оба почти уже не двигались и не прикрывались, а только осыпали друг друга тяжелыми ударами, каждый из которых сопровождался дружным ревом толпы. Так продолжалось до тех пор, пока Пожиратель Кадона вдруг не выдержал и, неожиданно для всех, не упал. Он тут же попытался встать, но Малыш не позволил ему сделать это и вновь уложил ударом по голове. Но и после этого Пожиратель, точно заведенный, мотая обритым черепом, встал на четвереньки. Под негодующие крики и радостные вопли Малыш Крон очередным ударом опрокинул его на спину. И даже тогда Пожиратель не сдался и, неловко загребая руками и ногами, попытался подняться. Малыш дождался, пока он встанет на подкашивающиеся ноги, после чего сильным и одновременно каким-то мягким, даже нежным, ударом отправил его на пол. Взрыв аплодисментов и криков потряс помещение, на арену выскочили четверо слуг и, ухватив Пожирателя за руки и ноги, вынесли того вон. Следом выкатился толстяк-усач и, схватив за руку шатающегося, сверкающего белками глаз и потным телом Малыша, задрал ее вверх, чем заработал очередную порцию восторженных воплей.

В следующие полчаса в зале установился форменный бедлам. Часть посетителей праздновала победу своего любимца, часть, наоборот, заливала вином горечь поражения, большая группа выстроилась у конторки в надежде получить свой выигрыш. Все еще невидимый, оркестрик выдувал и выбивал какую-то мелодию, которую Ланс никак не мог уловить.

Принц несколько раз пересек зал, выпил еще один бокал пива, едва не оказался вовлечен в потасовку, пока случайно не вышел к столу ставок. На большом щите рядом со столом мальчик-слуга уже стер имена предыдущих бойцов и теперь выводил новые. Писал он очень медленно, старательно вырисовывая кривые печатные буквы, и Ланс понял, что парнишка неграмотен. Наконец, отмучившись, тот отвернулся от доски. «Железный человек против Человека-Кулака» — прочитал Ланс.

— Когда начнется бой? — поинтересовался он. Прежде чем ответить, слуга довольно долго смотрел на часы.

— Через семнадцать минут, сударь. Большая стрелка на двенадцать, а маленькая на одиннадцать.

— Понятно, — серьезно ответил принц.

К столику подошел давешний усач.

— Могу я сделать ставку? — поинтересовался Ланс.

— Обязательно, сударь, — толстяк широко улыбнулся. — Но лучше я сам приму ее у вас.

— Как угодно. Я хотел бы поставить один золотой.

Это было невозможно, но толстяк все-таки умудрился улыбнуться еще шире.

— Один золотой — это здорово. Сразу видно — вы игрок! На кого, позвольте спросить?

— На Железного человека, — ответил Ланс, внимательно глядя на усача и пытаясь понять его реакцию.

Не понял, зато за спиной, над самым ухом, услышал знакомый голос:

— А я бы не ставил на него.

Он обернулся и кивнул Фолку:

— Ты давно здесь?

Тот широко улыбнулся:

— Подозреваю, что куда дольше вас.

В подобных случаях ему было приказано обходиться без титулов, и солдат не стеснялся пользоваться этой привилегией.

— Так вы ставите, или как? — вмешался усач.

— Ставим, ставим, не пыли, Марч, — проворчал Фолк.

— Он, кажется, недоволен, — веселым голосом сообщил усатый Марч Лансу, тыча пальцем в солдата. — Он приходит сюда каждый вечер, срывает банк, калечит моих клиентов и еще позволяет себе ворчать. Так значит, ставите на Железного человека?.. Тоже выбор, бывает и хуже… А ты, ворчун?.. На Человека-Кулака. Отлично, получите купоны.

Тараторя, Марч быстро что-то писал, рвал какие-то бумажные ленты, перекидывался шутками с окружающими, следил за мальчишкой-слугой и, наконец, вручил им по желтой бумажке.

— Желаю удачи, парни, — лучезарно улыбаясь, напутствовал он их.

— Твоими заботами, — буркнул Фолк.

— Какое интересное место, — почти крича, сообщил принц солдату, пока они проталкивались через толпу. — Давно оно работает?

— Около полугода. С тех пор как старина Марч ушел на покой.

— На покой?

— Толстяк всю жизнь был гладиатором где-то на юге, — пояснил Фолк и, заметив удивленный взгляд собеседника, добавил:

— Не самым лучшим, конечно, но вполне смог скопить деньжат на собственное дело.

— Оно явно идет в гору. Ничего похожего у нас еще не было.

— Этот хлеб не так уж и легок. Приходится много делиться.

— Все-то тебе известно, — усмехнулся Ланс. — Ты здесь, я вижу, свой человек. Подумываешь о чем-нибудь похожем?

— У меня есть свое дело в столице, — внушительно ответил солдат. — Я не авантюрист какой-то.

— Что, и никакого личного интереса? — усомнился Ланс.

— Ну-у, — немного растерялся Фолк, — личного интереса нет только у птичек в Королевском Саду. Я помогаю Марчу улаживать споры с местными начальниками и конкурентами.

Публика в зале потянулась к арене.

— Если пожелаете, здесь есть отдельные помещения для особо почетных гостей. Там и поговорить можно, — предложил Фолк.

— Веди.

Они сидели в приличных креслах и смотрели через широкое окно в зал. Комната располагалась под потолком, почти над самой ареной, и оказалась идеальным местом для наблюдения. Они видели прилегающую к арене, забитую людьми часть зала и саму арену, на которой сейчас топтался Марч с парой новых бойцов. Толстяк что-то говорил, но его слова тонули в общем шуме. Шум проникал даже сюда, но все же тут было не в пример тише, чем внизу. Они говорили почти не повышая голоса.

— Ваш Железный человек справа — тот с повязкой на голове, — пояснил Фолк, — но Вы напрасно поставили на него.

— Думаешь?

— Я видел его месяц назад; он много слабее даже Пожирателя Кадона.

— Пожиратель был неплох.

— Неплох, но Железный человек сегодня не выиграет.

Ланс внимательно посмотрел на собеседника:

— Не выиграет или не захочет выиграть? — уточнил он.

— Ну-у, — протянул неуверенно Фолк, — никто из знающих людей, Ваша Светлость, на него сегодня не ставил. Я не сильно в этом разбираюсь, Вам лучше поговорить с Роном.

— Вот как? С Роном?

— Железный человек — его боец.

Ланс покачал головой:

— Смотрите, парни, плачет по вам каторга за такие вещи.

— Мы надеемся, Его Светлость не оставит нас в тяжелую минуту, — смиренно проговорил солдат.

— Да ты наглец!

Крики в зале усилились. Хозяин покинул площадку, и на ней остались только участники боя.

— Началось, — азартно сказал Фолк.

Бойцы внизу сошлись.

— Настоящий бой начнется чуть позже, а пока, если не возражаешь, давай поговорим.

Фолк с явным неудовольствием оторвался от зрелища под ними.

— Я служу Вашей Светлости.

— Давай-ка, обойдемся без Его Светлости. Ты что-то узнал?

— О Бене? Да, мы ходили к нему. Дело совсем плохо. Бене мертв. Его нашли повешенным в собственной конуре, а все его люди пропали.

Ланс настолько привык к подобным вещам, что даже не удивился. Он даже не испытал досады.

— Есть подробности?

— Да, но очень мало. Люди в тех местах привыкли держать языки за зубами и разговорить их постороннему человеку практически невозможно. Хотя любые вести и слухи там разносятся с удивительной быстротой.

— Но, если Бене мертв, им нечего больше бояться.